Эления - Дэвид Эддингс
— О, понятно, — усмехнулся рыцарь.
Они вошли в Палату Совета, и Спархок расстегнул застежку плаща. По случайности, королева Элении стояла спиной к двери, когда он вошел. Все они, Элана, и граф Лэндийский, Платим и Стрейджен, склонились над огромной картой, разложенной на столе.
— Я прошлась по этому кварталу, — настойчиво говорила Элана. — Улицы там в таком ужасном состоянии, что мелким ремонтом не обойдешься. Придется все переделывать заново. — Ее богатый звонкий голос тронул сердце Спархока даже теперь, когда она обсуждала столь прозаические проблемы. Он набросил свой мокрый плащ на спинку стула.
— Но мы не сможем заняться этим до наступления весны, — заметил лорд Лэнда, — и даже тогда у нас будет слишком мало рабочих рук, пока армия не вернется из Лэморканда, и… — старец запнулся, в изумлении уставившись на Спархока.
Принц-консорт приложил палец к губам, приблизившись к столу, чтобы присоединиться к ним.
— Вынужден не согласиться с вами, ваше величество, — спокойно проговорил Спархок. — Но думаю, вам стоит уделить большее внимание подъездным дорогам, а не улицам Симмура. Плохие улицы неудобны горожанам, но если фермеры не смогут привезти свой урожай на рынки, то это будет гораздо худшим, чем простое неудобство.
— Я знаю это, Спархок, — упиралась королева, все еще не отрывая взгляда своих серых глаз от карты, — но… — Она подняла голову и изумилась. — Спархок? — произнесла она голосом едва громче, чем шепот.
— Я и правда думаю, что ваше величество должно сосредоточить свое внимание на торных дорогах и подъездных путях, — серьезно продолжал он. — Дорога между Симмуром и Демосом действительно просто в ужасном состоянии… — И это все, что Спархок успел сказать по дорожной проблеме в этот день.
— Осторожно, — еще раз предупредила его Миртаи, когда Элана бросилась в его объятия. — Помни, что я тебе говорила.
— Когда ты приехал? — спросила Элана.
— Только что. Другие чуть позади. Я отправился вперед — на что у меня была одна, но очень веская причина.
Королева улыбнулась и снова поцеловала Спархока.
— Ну, что ж, — проговорил лорд Лэнда, обращаясь к Стрейджену и Платиму. — Вы не возражаете, если мы перенесем наше обсуждение на более позднее время? — Он улыбнулся. — Думаю, что вряд ли нам удастся завладеть вниманием ее величества сегодня вечером.
— Вы рассердитесь на меня за это? — произнесла Элана елейным голоском пай-девочки.
— Конечно же, нет, сестренка, — прогремел Платим и ухмыльнулся Спархоку. — Как хорошо, что ты снова здесь, дружище. Может, хоть ты сможешь отвлечь внимание Эланы, чтобы она не совала свой нос даже в те дела, где мы можем прекрасно обойтись и без нее.
— Я так понимаю, мы победили? — спросил Стрейджен.
— Ну, что-то вроде этого, — ответил Спархок и вспомнил о Кьюрике. — Отт и Азеш больше не будут беспокоить нас.
— И это самое главное. — Вздохнул светловолосый вор. — Надеюсь, позже ты посвятишь нас во все подробности вашего путешествия. — Он взглянул на лучившееся счастьем лицо Эланы. — Полагаю, что гораздо позже, — ухмыльнулся он.
— Стрейджен! — поджав губы, произнесла Элана.
— Да, ваше величество?
— Вон отсюда! — Она повелительным жестом указала на дверь.
— Подчиняюсь вашему величеству.
И Спархок со своей молодой женой поспешили в королевские покои, сопровождаемые только Миртаи. Спархок не имел ни малейшего понятия, как долго тамульская великанша намеревается оставаться в их присутствии. Он не хотел обижать ее, но…
Однако Миртаи и не собиралась задерживаться здесь надолго. Она отдала все необходимые распоряжения личной прислуге королевы, касавшихся горячей ванны, ужина, уединения и прочего интима, и наконец, полностью всем удовлетворившись, она подошла к двери и достала из-под свое портупеи огромный ключ.
— Думаю, это все на сегодняшний вечер, Элана? — спросила она.
— Да, Миртаи, — ответила королева, — и большое тебе спасибо.
Миртаи пожала плечами.
— Это то, о чем мне положено заботиться. Не забудь о том, что я тебе говорила, Спархок. Утром я вас выпущу, — заключила Миртаи. Она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь, и тут же до Спархока с Эланой донесся громкий звук ключа, поворачивающегося в замке.
— Этакая громила, — беспомощно рассмеялась Элана. — Давай-ка лучше отправляйся в ванную, а то от тебя пахнет не поймешь чем. О, кстати, будь так добр, верни мне мое кольцо обратно.
Он вытянул вперед обе руки.
— Какое из них? — спросил он. — Хоть убей, я не могу их различить.
— Конечно же, это, — она указала на его левую руку.
— И как ты его узнаешь? — сняв кольцо и одевая его на палец королевы спросил Спархок.
— Да любой, у кого есть глаза, различит их.
— Ну, как скажешь, — пожал плечами Спархок.
По правде говоря, Спархок не привык принимать ванну в присутствие молодых леди, но Элана, казалось, ни в какую не желала лишать его своего общества. И он начал свой рассказ, принимая ванну, и продолжил его за их вечерней трапезой. Однако было и такое в долгом повествовании Спархока, что Элана не смогла понять или понимала неправильно, но основные события мирились с ее пониманием и воображением. Когда Спархок поведал ей о смерти Кьюрика, юная королева побледнела и на глазах ее выступили слезы, но выражение скорби сменилось жестокостью, едва она узнала об участи, что постигла Энниаса, ее тетку и кузена. Кое о чем Спархок умолчал, а о некотором не упомянул и вовсе. Порою рыцарь как бы невзначай замечал: «Тебе стоило бы быть там». Особенно старательно он избегал упоминание о том отчаянии и печали, что опустилась на мир и проникли людские души после смерти Азеша. Он считал, что негоже говорить об этом молодой женщине в начале ее беременности.
А затем, когда уже смеркалось и они лежали рядом на мягкой уютной постели в теплом успокаивающем полумраке,
