Багровое сердце - Марк Райнер
Во все, даже самые отдаленные уголки своих владений Белиньи разослал гонцов. Он не скупился на обещания, в его словах слышался звон золота, и очень скоро, привлеченные этим звоном, в Вермен начали стекаться старые солдаты и наемники, избравшие войну своим ремеслом, вчерашние крестьяне, нищие, меченные клеймом преступники и просто лихие люди. Герцог собирал армию, и всякий, кто был готов воевать, мог встать под его знамёна.
День и ночь на улицах Вермена грохотали молотки, шипела, испаряясь, вода, слышался лязг железа и ржание коней. В порту, сильно расширенному по просьбе Селема, бросали якоря корабли из далёких стран, гружённые порохом, провизией, доспехами и оружием. Чарующий и терпкий запах дальних стран и иных миров наполнял узкие улочки портовых районов и уже оттуда расползался по всему городу, пропитывая каждый дом, каждый глоток воздуха и каждую пядь земли. Пылая огнями день и ночь, город как будто бы рождался заново, обрастал новой кожей, одеваясь в камень крепостных стен и сверкающий металл.
Заперевшись в канцелярии, Белиньи часами просиживал в поставленном у окна кресле, наблюдая за беспокойно бурлящим городом. Улицы кипели. Вереницы гружёных телег тянулись к портовым складам. Извергая густой чёрный дым, дышали трубы десятков кузниц, и далеко внизу что-то непрерывно грохотало и вспыхивало. Самодовольная улыбка не сходила с лица герцога: крепостные стены вздымались все выше, становясь неприступными, армия росла с каждым часом, и в душе Белиньи всё сильнее крепло ощущение собственного невероятного могущества.
Это чувство было приятным. Оно стало центром его существа, вытеснив безграничную жажду денег и власти. Даже суеверный страх перед Селемом отступал куда-то прочь.
«Что же,» — Говорил Белиньи сам себе: «что бы он ни мнил себе, но уже сейчас он не может не считаться со мной. Пройдёт ещё немного времени, и наше могущество сравняется, а потом я перерасту его, стану выше, стану сильнее… И вот тогда уже я буду покупать его. Я буду диктовать и приказывать. Я буду главным. Я буду властвовать,» — думал он с угрюмой улыбкой на бледных губах: «Я, не он».
Меж тем, тёмный маг, казалось, проникался к герцогу всё большим уважением и доверием. Теперь он появлялся в замке каждый вечер. Садясь напротив Белиньи в высокое чёрное кресло, он рассказывал о том, как идет строительство, и о том, сколько рекрутов было принято в ряды войск. Герцог слушал его со скучающим, снисходительно-благосклонным выражением на холёном лице, но Селем как будто бы не замечал этого. Или предпочитал не замечать.
В один из дней тёмный пришел в замок значительно позже обычного. Он был как будто бы взбудоражен.
— Господин Белиньи, — прошелестел он, подойдя к герцогу, — у меня есть нечто такое, на что вам следовало бы взглянуть… Другого шанса увидеть это не будет. Собирайтесь, мой друг! Мы едем прямо сейчас…
— Что с тобой, Селем? — Белиньи отставил в сторону чашку, из которой, свиваясь кольцами, поднимался ароматный пар, — к чему такая спешка?
— Сегодня полнолуние, Герцог… — чародей сверкнул глазами, — идеальное время для великих магических свершений. Идёмте, я приказал приготовить экипаж для вас…
Чёрная карета с тускло мерцающими фонарями действительно ждала их у самого входа. Едва Белиньи и Селем забрались вовнутрь, как экипаж сорвался с места и со страшной скоростью понесся по шумящим улицам.
— Взгляните, как изменился ваш город, — произнес тёмный, кивнув в окно, где, слившись в пылающий поток, летели огни улиц.
«Именно. Мой город! Знай это, подлец,» — подумал герцог, но ничего не сказал. Он покровительственно улыбнулся, взглянув в глаза Селему, и кивнул.
Экипаж вихрем пронесся по улицам и выехал на старую рыночную площадь. Блеснули воды канала, зазвенели и гулко заскрипели цепи, поднимая чугунную решетку. Карета въехала вовнутрь саркофага и к окнам снова подступила непроницаемая тьма.
— Пойдемте! — маг выскользнул из экипажа и подал герцогу руку, — час полночи уже близок!
Отдёрнув штору, они вошли в уже знакомую комнату с порталом. Едва войдя в комнату, Белиньи вскрикнул и закрыл глаза руками: под куполом зала как будто бы пылало множество раскалённых светил, и их нестерпимое, фантастическое сияние заливало всё вокруг ярким, обжигающим светом.
— Простите, герцог, — чародей засуетился, — совсем забыл, что такое сияние слишком ярко для человеческих глаз — возьмите это, — он протянул Белиньи маленькую пластинку закопченного стекла.
Размазывая по щекам обильно текущие слезы, герцог приставил стекляшку к глазам и взглянул наверх. Под потолком, чуть раскачиваясь на цепях, болталось несколько огромных камней, источавших пульсирующий свет. Белиньи в изумлении открыл рот.
— Мы уже нашли часть сердец — прошептал Селем, — взгляните же сюда, мой друг! Розовый кристалл с острыми гранями — это сердце снегов. Мы отыскали его во льдах севера. Оно было надежно спрятано, но никем не охранялось. Этот мутно-зеленый камень, похожий на блестящий пузырь — сердце болот… О… Сколько времени мы искали его, и сколько сил ушло на то, чтобы его достать. Представьте, герцог: когда мы вытаскивали его из трясины, несколько десятков моих людей затянуло в болото, и они не смогли выбраться… Но это определённо того стоило…
— А этот желтый камень справа?
— Сердце огня, — на застывшем лице Селема танцевали разноцветные отблески — Мы протащили его всего лишь в паре миль от позиций наших врагов. Сердце даже вспыхнуло рядом с их лагерем, но они, кажется, так ничего и не поняли — они были слишком увлечены начавшимся пожаром… — чародей скрипуче закашлялся, — мы тащили его на цепях и цепи вытянулись, раскалившись докрасна. Вот этот камень рядом — это сердце песка. Его, пожалуй, было легче всего добыть. Сердце воды привезли прошлой ночью. Его мы тоже стащили практически из-под носа у светлых. Как оно вам?
— Оно безупречно… — Белиньи невольно залюбовался сверкающим, похожим на каплю кристаллом. Внутри него, за тысячами мелких граней, колыхался влажный, мерцающий отблеск света.
— И очень сильно, — Селем согласно кивнул, — как и сердце бури. Взгляните, оно под самым куполом.
— Я вижу… Однако, здесь не все камни, — герцог рассматривал висящие под потолком сердца, щурясь от яркого света, — кажется, вы говорили, что их около десяти, и, стало быть, не хватает еще двух или трёх…
— Четырёх. Но они скоро будут у нас… — тёмный маг загнул два пальца на рук, — сердце
