Маргарет Уэйс - Сын Китиары

– Всему свое время, мой дорогой племянник, – прошептал Рейстлин, – всему свое время…

Глава 9

Рейстлин притянул Палина ближе, усмехнувшись на то, как Палин вздрогнул от боли. Но Рейстлин не отпускал его, пытливо глядя в зеленые глаза Палина, исследуя глубины его души.

– Ты во многом похож на меня, мальчик, – сказал Рейстлин, убирая упавшую на бледное лицо Палина прядь волос. – Ты больше похож на меня, чем на отца. И он любит тебя за это еще сильнее, не так ли? О, он гордится твоими братьями, – Рейстлин пожал плечами, когда Палин хотел было протестовать, – но тебя он лелеет, защищает…

Покраснев, Палин разомкнул пальцы Рейстлина, но только зря потратил силы. Верховный маг крепко держал его – не руками, а взглядом.

– Он задушит тебя! – зашипел Рейстлин. – Задушит, как задушил меня! Он не даст тебе пройти Испытания. Ты знаешь это, не так ли?

– Он, он не понимает, – запнулся Палин. – Он просто пытается поступать так, как считает…

– Не лги мне, Палин, – тихо сказал Рейстлин, закрыв губы племянника тонкими пальцами. – Не лги самому себе. Скажи правду, которая в твоей душе. Я так ясно вижу эту правду в тебе! Ненависть, ревность! Воспользуйся этим, Палин! Воспользуйся, чтобы стать сильным. Сделай так, как поступил я!

Тонкая рука Рейстлина провела по лицу Палина – по твердому упрямому подбородку, по высоким гладким скулам. Палин задрожал, но не столько от прикосновения, сколько от горящего взгляда.

– Тебе бы следовало быть моим! Моим сыном! – пробормотал Рейстлин.

– Я поднял бы тебя к власти! Какие чудеса я показал бы тебе, Палин! На крыльях магии мы облетели бы с тобой мир – поздравили бы победителя в битвах с восшествием на престол минотавров, поплавали бы вместе с морскими эльфами, увидели бы рождение золотого дракона… Все это могло быть твоим, Палин, если бы они только…

Тут приступ кашля оборвал речь верховного мага. Задыхаясь, схватившись за грудь, Рейстлин закашлялся. Палин, подхватив дядю, подвел его к пыльному креслу у двери. Под слоем пыли Палин разглядел на обивке темные пятна, словно кресло много лет назад было запачкано кровью. Но Палина волновало сейчас лишь то, как помочь дяде. Палин достал свой белый платок, и Рейстлин опустился в кресло, кашляя и прижимая его к губам. Палин, бережно прислонив жезл к стене, присел на колени перед дядей.

– Что я могу сделать для тебя? Может быть, что–то принести? Может быть, сделать смесь из трав? – Взгляд Палина остановился на кувшинах с травами, стоящих на полке. – Если ты скажешь мне, как их соединить…

Рейстлин покачал головой.

– В свое время… – прошептал он, когда спазм прекратился. – В свое время, Палин, – он устало улыбнулся, протянув руку к голове Палина.

– Все в свое время. Я научу тебя… стольким вещам! Как же бездарно они растрачивали твой талант! Что они тебе говорили, мальчик? Почему они тебя сюда привели?

Палин склонил голову. Прикосновение тонких пальцев волновало его, но он чувствовал себя неуютно и скованно под их обжигающей лаской.

– Я пришел… Они сказали… что ты попытаешься… взять… – Он сглотнул ком в горле, не зная, как закончить.

– Ах да! Ну конечно. Только так и могли думать эти идиоты. Я возьму твое тело, как Фистандантилус пытался взять мое. Вот дураки! Как будто я захотел бы лишить мир этой юной души, этой силы! Мы двое… Теперь ведь нас будет двое. Я делаю тебя своим учеником, Палин. – Горячие пальцы погладили каштановые волосы.

Палин поднял лицо.

– Но я же на низкой ступени, – сказал он удивленно. – Я не прошел Испытание.

– Ты пройдешь его, мальчик, – пробормотал Рейстлин, на лице его выразилось крайнее утомление. – Ты пройдешь Испытание. И с моей помощью ты пройдешь его легко, так же как я прошел с помощью другого… Тише! Не говори ничего. Я должен отдохнуть. – Дрожа, Рейстлин закутал слабое тело в обрывки мантии. – Принеси мне немного вина и другую одежду, а то я умру от холода. Я и забыл, как здесь сыро. – Опустив голову на спинку кресла, Рейстлин закрыл глаза. Из легких его слышался хрип.

Палин опасливо обернулся. Пять драконьих голов, окружающих Дверь, все еще блестели, но тусклее, не так ярко. Пасти были открыты, но молчали. Палину, однако, показалось, что они ждут, выжидают удобного момента. Пять пар глаз смотрели на Палина, тая в себе какое–то неведомое ему знание. Палин заглянул в Дверь. Красноватый ландшафт тянулся вдаль. Вдалеке, едва видные, стояла стена и краснел бассейн с кровью. А над ними темная тень от крыльев…

– Дядя, – сказал Палин, – Дверь. Разве мы ее не…

– Палин, – тихо перебил Рейстлин, – я отдал тебе приказ. Слушайся моих команд, ученик. Сделай, как я просил.

Палин увидел, что тень сгущается. Как туча закрывает солнце, так крылья навеяли холод страха на душу Палина. Он хотел что–то опять сказать и обернулся к Рейстлину.

Глаза дяди, казалось, были закрыты, но Палин заметил блестящую золотистую щелку между веками, что напоминало глаза ящерицы. Кусая губы, Палин поспешно отвернулся. Он держал жезл и освещал им лабораторию, ибо дядя просил об этом.

Переодетый в мягкую черную бархатную мантию, Рейстлин стоял перед дверью, потягивая из стакана вино, графин с которым Палин отыскал в лаборатории. Тень над землей стала такой темной, что, казалось, на Бездну опустилась ночь. Но ни звезды, ни луна не светили в этой страшной тьме. Единственным видимым предметом была стена, которая излучала свой собственный ужасный свет. Рейстлин мрачно смотрел на нее, в глазах его отражалась боль.

– Она напоминает мне о том, что произойдет, если Такхизис поймает меня, Палин, – сказал он. – Но нет, я назад не вернусь. – Рейстлин смотрел на Палина блестящими глазами из–под капюшона. – У меня было двадцать пять лет, чтобы обдумать свои ошибки. Двадцать пять лет невыносимых страданий, бесконечных мук… Моей единственной радостью, единственным источником сил, помогающими каждое утро встречать пытку, была твоя тень, которую я видел в своем сознании. Да, Палин, – улыбнувшись, Рейстлин притянул к себе Палина, – я наблюдал за тобой все эти годы… Я сделал для тебя, что мог. В тебе есть сила, внутренняя сила, которая приходит от меня! Жгучее желание, любовь к магии! Я знал, что однажды ты разыщешь меня, чтобы узнать, как пользоваться этой силой. Я знал, что они попытаются остановить тебя. Но не смогут. Все, что они делали, лишь приближало тебя к цели. Я знал, что стоит тебе войти сюда, как ты услышишь мой голос. И освободишь меня. И поэтому я составил план…

– Для меня большая честь, что ты принимаешь во мне такое участие, – начал Палин, но голос его дрогнул, и он нервно прокашлялся. – Но ты должен знать правду. Я разыскивал тебя не для того… чтобы добиться власти. Я слышал твой голос, просящий о помощи, и я… я пришел потому…