Людмила Астахова - Невиновных нет

— Так и Вилдайра Эмриса тут с нами нету.

Искренний смех у шуриа звонок, а выставленный

напоказ язык узкий и розовый. А что такого? Змеюшшшки всегда так делают.

Горькая морщинка намертво залегла меж бровей Грэйн.

— Перестань. Хватит с меня шурий, довольно с меня змеев… Косы там или нет, но все равно все они одинаковы. Гады! — И подумав, она с чувством добавила: — Ползучие. И скользкие.

И Джоне не осталось ничего иного, кроме как понимающе промолчать. Слишком много шуриа — это испытание для ролфийских нервов, кто же спорит.

Змей-с-косами, как и обещал, вернулся быстро и позвал их купаться.

— В вашем распоряжении целый ручей прекрасной, бодрящей воды, милые девы.

И не стоило, право же, не стоило Грэйн так удивляться, когда бывший рилиндар, прихватив свое ружье, отправился следом. Тем паче не следовало ролфийке так изумленно взирать поочередно то на добровольного охранника, то на его оружие.

Джэйфф тут же изобразил неумолимую решимость буквально следовать каждому слову из взятой с него клятвы:

— Одних… без присмотра, я вас никуда не отпущу! «Ну да, ну да… Он присмотрит. Этот уж присмотрит так присмотрит», — подумалось Грэйн, но вслух она как бы вскользь заметила:

— Можно было просто одолжить ружье.

— Но я же поклялся! Я не могу нарушить клятву. «Кусок хитрой, скользкой змеятины — вот кто ты такой!» — чуть не рыкнула ролфи.

Девушки медленно, поддерживая друг друга, добрели до ближайшего овражка, на дне которого текла маленькая речушка, весело петляя среди камушков. С неба припекало солнышко, но водица оставалась холодной. Но… Джона сунула в поток пальцы ног. Терпимо. А после жестких объятий Опасного моря так и вообще все замечательно. Кто бы мог подумать, что изнеженная синтафская графинюшка отыщет прелесть в обтирании ключевой водой и научится без визга опускать в нее свой тощий зад.

— Тебе не холодно?

Тревожилась за Джону ролфийка, бдительно следя, чтобы та окончательно не посинела и не простудилась.

— Нет, я привыкла. Почти. Бр-р-р! Ох! Фр-р-р!

Джэйфф тем временем прохаживался неподалеку, наблюдая за окрестностями и за девушками одновременно. И даже на значительном расстоянии Джона чувствовала на себе и Грэйн его одобрительный взгляд. Ничего нового для себя бывший рилиндар не открыл — это точно. Но как любому нормальному мужчине, ему

было приятно смотреть на нежные округлости и завораживающие изгибы. Глаз его, должно быть, просто отдыхал.

«Того и гляди начнет мурлыкать, словно снежный кот», — предположила леди Янамари.

Ей, в свою очередь, очень нравилось такое внимание Джэйффа к ролфи.

«Эти двое нужны друг другу гораздо больше, чем они сознают».

— Может, снимешь? — вдруг спросила Грэйн, показывая на Джонин браслет. — Или нельзя? Ты его никогда не снимаешь.

Постукивая зубами, шуриа отрицательно тряхнула головой.

— Лучше его не снимать. Это мне мать подарила.

— А… это что-то вроде амулета, да? — Грэйн с любопытством пригляделась к золотой змейке на тоненьком запястье шуриа. Казалось… вообще-то ей показалось, что тяжелое украшение вот-вот начнет извиваться, словно живой аспид, а то и вопьется зубами в кожу… Ролфи сморгнула, раздраженно потерла глаза. Проклятое шурианское наваждение! И продолжила: — Или просто на память? Но если нельзя говорить, не говори, конечно.

Поерзав на камнях и так и этак, Грэйн все-таки нашла способ вымыть волосы — всего-то встать на колени, нагнуться и окунуть голову в поток. И так несколько раз. И плевать, кто там может что-то увидеть. В конце концов, если кому-то так уж интересен испещренный синяками бледный ролфийский зад и отощавшие ляжки, запретить ему пялиться она все равно не может. А вымыть голову сейчас гораздо важнее, чем демонстрировать застенчивость.

«Ну что ж ты молчишь, девочка Ияри. Расскажи ей. Или боишься?» — так примерно переводилась хитрая улыбочка Джэйффа.

«А ты не пялься на маленькую ролфи так откровенно! И ничего я не боюсь!»

«Какие вы странные все-таки», — вздохнул дух ручья.

— Все не так просто… Понимаешь, Грэйн, пока я ношу этот браслет, у меня не будет детей. В смысле, если сойдусь с мужчиной. Я же полукровка и не могу тут решать сама, от кого иметь детей, как делают это чистокровные шуриа.

Джэйфф хмыкнул:

— Твоя мать знала, какой подарок крайне необходим юной женщине.

И был прав. Элишва не могла смириться с тем, что ее дочь — тоже шуриа, но лишена главного преимущества, практически единственного козыря. Сама сделала, сама закляла, сама наворожила. И, пожалуй, этот браслет стал единственным даром, за который Джона всегда ее искренне благодарила — и на словах, и в мыслях.

Принципиально не глядя на улыбающегося и страшно довольного рилиндара, Грэйн откинула волосы назад.

«Пусть радуется, змей лукавый. А я сделаю вид, что его здесь вообще нет. Вот так!»

— Полезная штука, — завистливо вздохнула девушка. — Мы так не умеем, — и сразу помрачнела. Свежее лицо ее постепенно из розового становилось мертвенно-бледным с сероватым отливом, точно весеннее небо затягивалось грозовой черной тучей.

— Жаль, что не умеем.

Румянец окончательно схлынул, губы задвигались, будто Грэйн что-то подсчитывала в уме. Тьма беспросветного отчаяния забурлила в зеленоватых глазах ролфи.

— Не переживай. — Джона доверительно положила ей руку на плечо. — С тобой все в порядке. Все. В. Порядке.

После всего, что пережила эрна на корабле, было бы нечеловечески жестоко терзать ее неизвестностью в таком важном вопросе. Ни одна женщина не пожелает другой женщине такого ужаса. А если пожелает, то не женщина она, а подлая тварь.

Грэйн выдохнула с надеждой и недоверием:

— Точно? Ты… откуда ты знаешь? Как вообще это можно знать? Ох, когти Локки… ведь если и впрямь, мне же придется… — Ролфи передернуло.

Древние законы, по которым прижитых от Третьих детей-полукровок должны были убивать сами матери, никто не отменял. Теперь бесконечно редки случаи, чтоб кто-то следовал им, впрочем, но тем не менее прецеденты бывают. Ролфи и так слишком многое потеряли за время владычества диллайн, когда блюсти чистоту крови — означало вымирать, и так уже под тремя лунами родилось достаточно смесков, не желающих слышать голоса богов и забывших о памяти предков, и только шурианских полукровок, пожалуй, не хватает волчьему племени!

И не стоит думать, что ролфийским волчицам так уж легко было своими руками отнимать жизнь у собственной крови и плоти, но… Закон не возникает из ничего. Во имя сохранения своего рода кто-то должен был идти на жертвы.