Людмила Астахова - Дары ненависти

— От пятерых-то жен? Да уж.

— Джона, не ставь человеку в упрек его же несчастье Женщины умерли при родах, тут ничего не поделаешь — развел руками Орик. — Зато осталось четверо сыновей которых господину Мендии более чем достаточно. Он будет счастлив твоим титулом и никогда не попрекнет Идгардом.

Существенное уточнение и очень серьезный аргумент в пользу кандидата. Со своей стороны графиня Алэйа сделала все возможное, чтобы малыша можно было считать сыном Бранда. Но верили далеко не все. Аластару же она солгала, причем так вдохновенно, что он даже не усомнился.

— Над кандидатурой Жозеба я… и Его Императорское Величество настоятельно рекомендуем хорошенечко подумать. К тому же он — красавец. Правда-правда. Белокур, зеленоглаз и узкобедр. Что еще потребно взыскательной леди?

Циничный насмешник не мог обойти в разговоре стороной модную тему идеала мужской красоты, выпестованного еженедельными иллюстрированными журналами для дам. Синтафским прелестницам предписывалось останавливать свой взыскательный взор на юношах субтильных, длинноволосых, бледных и страдающих.

— Заманчивое предложение, ничего не скажешь, — слегка обиделась Джона. — Мало того что ролфи, так еще и низкого сословия. Впрочем, я подумаю, обязательно подумаю. Говоришь, у него семь фабрик? Звучит заманчиво.

И они оба знали, что никто думать не собирается ни единой секунды, но надо же честно ответить императору: мол, невеста взвешивает все «за» и «против», почти уломал на Жозеба Мендию, и вообще, надо дать молодой вдове время с мыслями собраться.

— Имена оставшихся двух тебе, милое дитя, ни о чем не скажут, но их стоит увидеть своими глазами. Лорд Артизар и его кузен Бидэйн Колми в числе приглашенных на бал.

Спрятав за большим носовым платком не только красный нос, но и смущение, Джона как бы невзначай полюбопытствовала:

— А кто еще будет?

Орик мысленно прикинул, кого конкретно имеет в виду леди Янамари, задавая подобный вопрос. И пока шуриа изображала из себя невинность и хлопала длинными прямыми ресницами, лихорадочно соображал, как заманить на Весенний бал досточтимого Жозеба Мендию, чтобы и Джоне показать, и не привлечь внимания многочисленных охотниц на чужих женихов.

— Да практически все. Мало кто захочет пропускать столь важное мероприятие.

— Замечательно.

«Блудница! Позорница! Змеища!» — вопил прапрапрадедушкин дух, которому леди Янамари дала полюбоваться своими планами на предстоящую встречу на балу. Благо, императорский дворец велик, и мест для уединения там превеликое множество. Некоторые темы следует обсуждать наедине и без свидетелей.

Весенний бал — это то место, где надо смотреть вокруг внимательно и запоминать, кто с кем завел невинный разговор, чей набор драгоценностей пополнился новым экспонатом и в какую цель направлены ядовитые стрелы злословия. Здесь определятся новые фавориты и завяжутся новые знакомства. Поглядим на женихов, выберем лучшего, потанцуем, пересчитаем уцелевших соратников, проверим на крепость нервы Его Императорского Величества. Да мало ли чем можно заняться долгой апрельской ночью? Нет, Весенний бал пропускать никак нельзя. И, кроме всего прочего, там будет Аластар.

Риск обостряет чувства до крайнего предела, опасность щекочет нервы обоим соучастникам, но кровь уже подожжена притворно-безразличным взглядом, брошенным как бы вскользь, а под кожей тонкими змейками растекаются ручейки неутоленного желания. А потом… бесшумная битва в кромешной тьме заброшенного покоя, в которой все победители и все побежденные. Что и говорить, из трех веков опыта и самоконтроля и трех десятков лет обреченности получается обжигающий коктейль, чреватый тяжким похмельем.

«Шлюха!» — торжественно провозгласил призрак откуда-то с люстры.

«Спорить не буду — ты у нас главный специалист по шлюхам».

Бедному лорду Джафиту пришлось звать слуг, чтобы подкинули поленьев в огонь, — так резко похолодало в будуаре.

— А у баронета из Ерреа в имении отопление оборудовано по самому последнему слову техники — центральное. Воду нагревают в одном подвальном котле, а потом она через дом идет по трубам.

Орик не был бы императорским брачным агентом, если бы перестал без устали расхваливать кандидатов. Наверняка во всех красках расписывал достоинства леди Янамари: какая она очаровательная и остроумная собеседница, сколь изысканно воспитана, не забывая упомянуть об изящном телосложении, нисколько не помешавшем удачному деторождению. Одним словом, кушает мало, а приданого за ней отойдет изрядно. Надо брать!

И нечему тут удивляться. Брачные узы — это деловая сделка, где верный расчет может принести значительную прибыль, и наоборот, промах повлечет за собой серьезные убытки для обеих сторон.

— Останешься со мной отобедать? Сегодня у нас жаркое из молодого барашка со спаржей. Троер расстарался в честь открытия сезона. По рецепту моей маменьки.

Лорд Джафит колебался совсем недолго. Если уж шуриа что и умеют готовить, так это баранину. На их убогом острове только овцы и водятся.

— Я крайне признателен, сокровище мое. С огромным удовольствием, — улыбнулся он плотоядно щурясь. Отчего казалось. Будто меж полуприкрытых век течет золотой расплав.

С этими диллайн никогда не поймешь. Кем они больше хотят перекусить — сытным обедом или тобой.

— Только без фокусов с подливанием приворотного зелья договорились? — шутливо предупредила Джона.

И в этой шутке была только маленькая часть шутки. Орик ее, разумеется, любит как родную и души не чает но мы же не знаем, что именно ему приказал наш добрый и милостивый император, верно?

— Ты хочешь обидеть старого друга. Душа моя?

Воистину, лорд Джафит гордился своей работой в этот миг как никогда прежде. Это ведь он надоумил Бранда Никэйна обратить внимание на графиню-шуриа, уговорил составить брачный договор настолько деликатно, чтобы клюнула самая пугливая юница. А уж кто может оказаться опасливее, чем проклятая? Бездонная память диллайн хранила давний разговор со счастливым мужем и отцом спустя три года после обряда. На одном из приемов у императора лорд Никэйн показал глазами на шествующую в танце супругу, чьи щечки разрумянились, глазки богомерзкого цвета сияли, а фигурка приятным глазу образом округлилась в нужных местах. И сказал: «С ней весело». В его устах то была высшая похвала женщине.

Далее дни пошли своим чередом — в основном в тщательном изучении кандидатов в женихи и чуть в меньшей степени — в подготовке к балу. Модистка леди Янамари изловчилась соорудить за столь короткий срок малиново-красное платье с юбкой, расшитой искусственными цветами и листьями, подобрав плотный шелк самого холодного тона, чтобы выгодно оттенить цвет кожи. Низкий вырез декольте — дань желаниям императора видеть вокруг исключительно красоту женских форм, расшитый золотой нитью роскошный теплый палантин, чтобы не замерзнуть до состояния ледяной статуи, и диадема с ожерельем — специально для женихов. Графине Джойане есть что предложить в обмен на покровительство для себя и младшего сына. Возможно, и Аластар что-то дельное присоветует.