Мастеровой (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович

Встал он засветло. Приведя себя в порядок, перекусил в соседнем ресторане. Взял извозчика и поехал к арсеналу. Там уже ждали подчиненные с повозками. Погрузив в них ящики с оружием и патронами, они сели сами, и колонна, не спеша, потянулась к стрельбищу, где Федор отдал последние распоряжения. Выполнили их мгновенно. Солдаты из тамошней команды, несмотря на помятые лица, носились метеорами.

В пять минут девятого появился конный строй казаков. Впереди скакали Зверев и хорунжие. Федор ждал их за воротами, заложив руки за спину. Казаки осадили коней, чуть не сбив Кошкина. Специально, разумеется.

– Нарываются, станичники! – хмыкнул в голове Друг. – Понты кажут.

– Ничего, – ответил Федор. – Это ненадолго.

– Здравия желаю, господа! – поприветствовал он офицеров. – Благодарю за то, что привели казаков. Никого в пути не потеряли?

– Все здесь, – буркнул Зверев, уловив сарказм.

– Тогда будем начинать, – как ни в чем ни бывало сказал Федор и отошел к столу, стоявшему неподалеку. – Надеюсь, меня все видят и слышат.

– Не сомневайтесь, – хмыкнул Зверев.

– Замечательно, – кивнул Федор. – А теперь представьте, господа. Перед вами одинокий противник. Вас сорок человек, все верхом, в руках – шашки. Вы летите на меня лавой. Есть возможность убежать?

– Дюже не старайся, благородие! – крикнул кто-то из казаков. – Запариться не успеешь.

Остальные засмеялись.

– Потому и не побегу, – согласился Федор. – Я сделаю так.

Он сорвал брезент, укрывавший стоявший на столе пулемет. Оттянул рукоятку перезаряжания и вскинул оружие к плечу. Прицелился в приготовленные мишени и нажал на спуск. Пулемет зарокотал. Федор бил короткими очередями, отсекая их по три выстрела. Его сильные руки крепко держали пулемет, мгновенно возвращая его в прежнее положение, потому очереди следовали одна за другой, сливаясь в сплошной треск. Сыпались на землю гильзы. От мишеней отлетали щепки, рассыпались осколками подвешенные к ним бутылки – Федор приказал сделать это для наглядности. Быстро отстреляв диск, он заменил его на полный, и продолжил. Грохот пулемета напугал казачьих лошадей, они тревожно заржали и попытались встать на дыбы. Всадники сдерживали их с трудом. Наконец, разлетелась вдребезги последняя бутылка на мишени, и пулемет смолк. Федор поставил его на столешницу и обернулся к зрителям.

– Вот так, господа! Были казачки – и кончились. Минуты не прошло.

– Вот же твою мать! – воскликнул кто-то из казаков и тут же смолк, поймав взгляд командира.

– А теперь вопрос, – продолжил Федор. – Есть желающие получить такое оружие? Согласные поднимете руку.

Над конным строем дружно взмыли вверх пятерни.

– Очень рад, – кивнул Федор. – Но имею приказ командира корпуса: пулемет давать только тем, кто его освоит. То есть будет знать его до последнего винтика и владеть им, как казак шашкой. Только так, господа. Что скажете?

– Зряшный вопрос, господин подпоручик, – ответил за всех Зверев. – После столь впечатляющей демонстрации… Откуда эти ружья? Закупили за границей?

– Выделки Тульского оружейного завода. Но получше заграничных будут, уж поверьте.

– Кто придумал?

– Я.

– Ясно.

Зверев спешился и подошел к Федору.

– Какие будут указания, господин подпоручик?

– Разбейте казаков на пятерки. У меня здесь десять пулеметов и столько же солдат. Каждый станет наставником по устройству. Господам офицерам показывать буду я.

– А стрелять, когда будем, ваше благородие? – не удержался кто-то из казаков.

– Помолчи, Борщов! – окрысился Зверев. – Офицеры разговаривают. Есть желание узнать, разрешения спроси. Третий год служишь, а будто только плетень в станице во-первой перелез.

Казаки захохотали. Борщов смутился и опустил взор.

– Хоть вопрос не по уставу, но отвечу, – улыбнулся Федор. – Стрельба только после овладения оружием. Это как с винтовкой: пока последнюю пружинку не изучишь, патронов не дадут. Все от вас зависит. Чем быстрее освоите, тем скорее будут стрельбы. В утешение могу сказать, что пулемет в устройстве прост, не хитрей винтовки. Учитесь надлежащим образом, и к себе поедете с оружием…

Вечером того же дня казачьи офицеры пригласили Федора в ресторан. Посидели, выпили, поговорили и расстались, если не друзьями, то вполне приятелями. Федор рассказал свою историю – в адаптированном варианте, разумеется. Впечатлились. Приютский сирота, который сумел стать конструктором оружия и выбиться в офицеры… Ладно на войне, но редкий случай в мирное время! История дошла до казаков, и Федор ощутил возросшее уважение с их стороны. Зубоскалить по поводу неуклюжего обращения с шашкой подпоручиком перестали. Ладно, путается у него в ногах, зато вон какой пулемет придумал и владеет им на зависть.

Потянулись будни. Казаки осваивали пулемет и делали успехи. Через неделю Федор с офицерами провели экзамен по его устройству и остались довольны результатами. Каждый из казаков получил в арсенале пулемет с принадлежностями, очистил его от заводской смазки и пристрелял за городом. На финальный экзамен прибыл командир корпуса со штабными офицерами. Посмотрел, как подвижная группа пулеметчиков рысью выдвигается на рубеж, спешивается, открывает огонь… Изучил пробоины в мишенях и скомандовал построение.

– Молодцы, станичники! – обратился к казакам. – Быстро освоили оружие, научились применять. Благодарю за службу!

– Рады стараться, ваше превосходительство! – рявкнули в ответ молодые глотки.

– Особая благодарность вам, господа офицеры! – обратился Брусилов к командирам казаков. – Замечательно потрудились. Мною принято решение о создании летучих пулеметных команд в полках дивизии. Тактику их применения разработает штаб, получите указания. А пока назначаю вас командирами команд. Буду хлопотать о внеочередном повышении в чинах.

– Благодарим, ваше превосходительство! – дружно ответили офицеры, а затем переглянулись и вперед выступил Зверев. – Довожу до вашего сведения, что заслуга в скором изучении и умении применять нами пулеметы принадлежит подпоручику Кошкину. Он сумел организовать дело должным образом, был настойчив и терпелив. Заслуживает награды.

– Хлопотать о повышении Кошкина в чине не смогу, – улыбнулся генерал. – Он и этот получил только что. Но руководству Тульского завода непременно отпишу. Почему? В моем подчинении Кошкин временно. Он вернется на завод, где, надеюсь, продолжит изобретать нужное для Отчизны оружие. Подойдите, господин подпоручик!

Придерживая рукой шашку, Федор выполнил приказ.

– Примите мою благодарность! – Брусилов протянул руку. Федор ее с удовольствием пожал. Генерал указал ему место рядом с собой. – А теперь, подъесаул, – обратился к Звереву, – командуйте прохождение.

– Слушаюсь! – откозырял офицер. – О-отряд, на конь! К торжественному маршу!

Спустя минуту казаки по пять конных в ряду лихо прошли мимо группы старших офицеров. У каждого на груди висел пулемет с примкнутым диском. Не по уставу, вроде, но уставов для ручных пулеметов пока не написали. Зато смотрелось грозно. Брусилов и его офицеры поднесли ладони к козырькам фуражек, Федор – тоже. В этот миг он ощущал ничем незамутненную радость. Это он придумал пулемет, вооружил им казаков и научил их обращению с оружием. Не один, конечно, Друг помог, но и его заслуга имеется. Ради таких моментов стоит жить…

Через день командир корпуса вызвал его к себе.

– Сколько пулеметов осталось в арсенале? – спросил, едва выслушав приветствие.

– Десять, ваше превосходительство! – доложил Федор. – В соответствии с вашим приказанием оставлены в резерве. Предполагалось обучить владению ими специальную команду, но та пока не прибыла.

– Кто умеет с ними обращаться?

– Прибывшее со мной отделение. Более никто.

– Подойдите подпоручик! – велел генерал и, дождавшись исполнения, указал на расстеленную на столе карту. – Разбираетесь?

– Так точно! – кивнул Федор.

– Здесь, у линии границы, расположен батальон подполковника Чуденцова, – генерал указал карандашом. – Штаб – в деревне Дубки. От нее до Гродно менее двадцати верст. Место чрезвычайно опасное для прорыва. Потому у Чуденцова батарея трехдюймовок и пулеметная команда. Только может оказаться недостаточно. Германцы на той стороне подозрительно себя ведут. Отмечено сосредоточение войск. Вчера поднимали воздушный шар. Что это означает, понимаете?