Петр Верещагин - Адов Пламень

– Особые свойства ситуации? – задал вопрос Варгон.

«Источник силы в Gehennah, носитель силы – в Mundus Infernus. – Т'ранг говорил уверенно, но явно был чем-то озадачен. – Носитель, однако, своей собственной силы не использует и действует, контролируя источник из параллельного пространства. Очень уязвимое место – легко отрезать. Рядом с источником силы имеются живые существа, но разумных не заметил. Кроме пришельцев. Варгон, я знаю, этого попросту не может быть, но… мне знаком рисунок источника.»

«А мне – отпечаток носителя, – сказала Киана. – Это Лазарус.»

– Это очевидно, – бросил Адепт. – Что за источник?

«…узкий сосуд из изящно перевитых язычков серебристого огня, что поддерживали рубин величиной с кулак. Мертвой хваткой вцепились они в самоцвет, мерцающий холодной ненавистью…» [Р.Желязны «Джек-из-Тени»]

– Адов Пламень. Ты прав, такого не может быть… – Варгон молча покачал головой, прикрыв глаза. – Нет, нельзя силой разрывать их связь, слишком опасно.

«Это их жизни.»

– Слишком опасно для нас, Т'ранг, – уточнил Адепт. – Одно дело, предотвратить возникновение Прорыва, даже с такой плотностью выходов, другое – в открытую противостоять этому Прорыву. Не люблю доводить дело до вынужденного героизма, особенно если его придется проявлять мне. Лучше малая кровь сейчас, чем большая потом.

– Особенно когда эта «малая кровь» принадлежит не тебе, – скептически заметила возникшая позади Адрея. – Да-да, знаю, свою ты бы тоже отдал, если бы пришлось, вот только почему-то «приходится» обычно другим.

– Я не отвечаю за чужую глупость, – фыркнул Варгон.

– Вот за что я вас, чародеев, особенно терпеть не могу, так это за то, что вы всегда правы.

…Вот и Лазарус такой был, всегда прав и всегда лучше знает, и ведь действительно лучше, мудрый, ученый и опытный, и понимает, чего и почему хочет достичь, – ну и куда это его завело? И добро б одного его, а то скольких за собой утянул в Бездну?…

– Нам придется спуститься еще ниже, – едва слышно, словно убеждая саму себя, прошептала Ривке. – Вильфрид… пообещай, пожалуйста, что ничего и никого не тронешь, если не позволю. И ради всего святого – ни звука, даже не дыши, пока не скажу!

Рыцарь хмыкнул.

– Тебе моего слова, надеюсь, достаточно?

– Вполне, – с явным облегчением улыбнулась девушка. – Пойми, мы же сейчас там будем, как лазутчики во вражеской цитадели… одно неверное движение, один подозрительный звук – и поднимется тревога, а нам придется пробиваться сквозь целое войско. Я не сомневаюсь, что ты стоишь полусотни любых воителей…

Сакс рассмеялся.

– Ребекка, давай-ка договоримся: ты меня не учишь военному ремеслу, а я тебя – твоему… делу. Просто скажи, как нужно работать: что такое приказ, я отлично понимаю. Тебе я доверяю больше любого командира, кроме разве что Леорикса и отца.

Девушка отвернулась – стараясь скрыть не смущение, а радостный блеск в глазах.

…Они не могли сравнить этот спуск ни с чем, что знала до этого. Земля под ногами выделывала немыслимые кульбиты, не столько стремясь стряхнуть в пропасть незваных гостей, сколько свести их с ума неожиданными поворотами. Только что они стояли на белой скале, а в следующий миг эта скала обращалась в жирный сталактит, что безразлично нависал над их головами. Воздух был то тускло-кислым, то резким и соленым, то призрачно-ледяным и приторно-сладким, то вязким как смола и горьким как миндаль… а в оттенках окружающей темноты, что перемежалась сполохами, кострами, вихрями, полосами, пятнами и кляксами всех возможных и невозможных цветов, вскоре запутался бы самый выдающийся (или самый безумный) из живописцев. По временам напоминало о себе голубым сиянием снаряжение Dwaergar, и рыцарь всякий раз готовился к схватке – но драться было не с кем, а искать источник опасности Ребекка не позволяла; да Вильфрид, в общем-то, и не возражал – сам прекрасно понимал, что искать неприятностей на свою задницу лучше в хорошо известных местах.

Два огромных нетопыря, чья природная серо-черная окраска почти скрывалась под узорами красно-белой татуировки, вынырнули из разлома в скале и склонились пред ними.

«Прошу садиться,» – пришло сообщение непонятно откуда.

Летучие мыши были оснащены удобными, глубокими седлами, не хуже рыцарских турнирных. Переглянувшись, люди кивнули. Подсадив Ривке, Ивинге влез на своего… летуна, что ли – и нетопыри взмыли в воздух, лавируя между вихляющими потоками черноты и цветов, выбирая правильную дорогу им одним ведомым способом. Им, да еще тому, чьим приказам подчинялись – уж больно все это походило на традиционную сцену из легенды или даже сказки; а в таких вот местах отчаянно хочется верить в сказки, ведь у них всегда счастливый конец…

Летучие мыши описали быструю восходящую спираль вокруг кровавого озера, проскочили между лезвиями розовых ножниц, сложив крылья, нырнули в пасть исполинской коралловой змеи, которая оказалась очередным иллюзорным порождением сумасшествия Gehennah, и наконец – застыли у перевернутой семигранной пирамиды из призрачно-лилового кристалла вроде очень светлого аметиста. Мерно покачиваясь на острие, сооружение, однако, почему-то не казалось способным перевернуться в любой момент.

С тихим шипением в одной из лиловых граней возник узкий и высокий проем в виде вытянутого треугольника – Вильфрид с трудом мог бы протиснуться туда боком, хотя особенно массивным сложением не отличался.

«Входите,» – прибыла очередная просьба, но в ней не было нужды. Бледная от пережитого полета Ривке уже слезла со спины нетопыря и вошла в хрустальный проход. Рыцарь бросился за ней, меньше всего думая, как бы не поцарапать кристалл своими доспехами.

Несколько поворотов – и перед ними возникла закрытая дверь. Матовая панель из фиолетового стекла или металла, с резным барельефом в виде коронованной летучей мыши, которая сжимала в зубах что-то вроде пунцовой розы.

А перед дверью стоял Страж, при виде которого желудок Вильфрида словно обледенел. И дело было не во вспыхнувшей голубизной секире, и даже не в странном виде Стража – размалеванная звериная личина под вычурным рогатым шлемом, составные доспехи из черной кожи и пластин лакированного черного дерева, которые придавали ему облик чудовищного насекомого-демона, мертвенно-желтое сияние в прорезях личины… ЭТО рыцаря ни на миг не задержало бы.

Просто из-за плеча Стража торчала длинная, в черно-желтую полоску рукоять меча, увенчанная оскалом золотой головы дракона.

Пальцы Вильфрида сомкнулась на плече девушки и без особых церемоний передвинули ее назад, под прикрытие брони и щита. Хотя сакс и знал, что прикрытие это продержится ровным счетом один удар.