Твое… величество! (СИ) - Галина Дмитриевна Гончарова
*- между прочим, основное отличие импортных оборотней от наших. У них голозадое чудовище теряет разум и бегает по кустам в поисках кого бы сожрать. У нас человек превращается по собственному желанию, при полном параде и в ясном рассудке. И бегает по делам. См. русские народные сказки. Прим. авт.
* * *
Матушка Евгения уже готовилась ко сну.
Возраст сказывается, спала она достаточно мало, ложилась уже после полуночи, глаза открывала на рассвете. Ей хватало.
Другим монахиням?
Пусть как хотят, так и крутятся. Их сон не ее забота, вот если ей кто-то понадобится в двенадцать ночи или в пять утра, пусть явится пред ее очи. Но сейчас она никого к себе не звала.
А стук в дверь повторился.
Матушка пожала плечами — мало ли, что может случиться? Хозяйство же. Потому она и не живет вместе с остальными сестрами, ей так просто удобнее. Итак, кому она нужна?
Матушка-настоятельница распахнула дверь — и чуть сама в обморок не грохнулась.
Зрелище было неординарным.
Ее величество, вся чумазая, как будто ей камин чистили на палку намотав, в платье, которое словно собаки драли, с руками и ногами в каких-то тряпках… эээээ?
Другой реакции у настоятельницы не получилось, только какое-то бульканье.
Мария не стала дожидаться, пока изумление выльется наружу, и резким движением втолкнула настоятельницу обратно в дом. Ввалилась сама внутрь, захлопнула дверь — и опустилась, привалилась к ней. Из Марии словно все силы выпили.
— Уффф… жива!
— Ква… ва… ваше…
— Мое, мое, — согласилась Мария. — И меня только что пыталась убить эрра Лизанда. Выманила из покоев и спихнула в ловушку в старом храме. Я чудом выбралась.
— Ка… ка…
— Моя дочь. Ко мне, — Мария даже не пыталась что-то объяснять. Сил просто не было, все ушли, без остатка. Осознание, что она человек и в безопасности ее просто подкосило. — И никому. Ничего…
— Д-да…
— Надеюсь на ваше благоразумие, — пробормотала Мария. Голова кружилась, глаза закрывались… она уплывала в мягкую благодатную темноту.
Спать!
И еще раз — спать!!!
* * *
Мать-настоятельница зажала рот рукой. Крик бесконтрольно рвался наружу, и приходилось давить его, запихивать в себя, не к времени сейчас-то орать!
Королева у нее на полу была реальна. Она лежала и кажется… не дышала⁈ Матушка стремительно опустилась на колени, коснулась шеи ее величества. Нет, дышит! Теплая! Вот, и жилка на шее бьется!
Слава Богине!!!
Но… на нее и правда было совершено покушение⁈
Евгения медленно опустилась прямо на пол, плотно уселась на мягкое место, какие уж тут колени? Голова закружилась, и женщина вцепилась хоть в какую-то твердую поверхность. Тут и помрешь от ужаса… как подумаешь, что могло бы случиться.
Если бы королева тут померла…
Да его величество бы всех колесовал, монастырь с землей сравнял и землю солью посыпал! Любит он там жену, не любит — какая разница⁈ Дело принципа! Даже за одно подозрение с нее бы шкуру спустили и на ковер пустили! И ковер тот в нужнике постелили…
Не дура она ни разу.
А сейчас-то ей что делать?
Королева спала. Это не обморок, нет, это Евгения могла отличить, в монастыре всякого насмотришься, ее просто от перенапряжения свалило, бывает такое… и что дальше?
Идиотский вопрос.
Позвать к себе нескольких доверенных монахинь. Потихоньку, чтобы никто ничего не заподозрил. И — действовать.
Королеву в кровать, пока не очнется, Анну к ней, чтобы принцесса была под присмотром, как и ее мать за остальными — строгое наблюдение, чтобы и чихнуть не могли без пригляда!
Быстро и тихо.
* * *
Эрра Лизанда не могла уснуть.
В душе ее бушевали отголоски недавнего торжества. Она справилась!
Мария сдохла, сдохла, СДОХЛА!!!
Теперь Лизанда будет очень богата! Она будет блистать при дворе, она удачно выйдет замуж, она будет жить долго и счАстливо! И все, что для этого требовалось — такой пустяк!
Подумаешь, столкнуть одну дуру в яму!
Да тьфу на нее, она сама во всем виновата! И не жалко даже!
Поспать бы, конечно, надо, но… может, так и лучше? Лизанда скажет, что всю ночь не спала, волновалась, как прошел разговор ее величества и его величества… она что — не вернулась⁈
Святая Триада! Скорее, идемте искать ее величество!!!
Лизанда первая и искать будет, и волноваться, весь монастырь обыщет, а то как же⁈ Иначе никак!
Размышления женщины прервал стук в дверь.
Эрра подскочила, дернулась… королеву ищут⁈ Так рано⁈
Странно… но надо открыть. Она волнуется, она ничего не знает, что ее величество? С ней что-то случилось? О, боги!
Впрочем, на пороге оказалась вовсе даже не принцесса Анна, и не кто-то из служанок. На пороге стояла одна из монахинь, и в руках у нее был поднос, на котором стоял кубок с горячим… вином с пряностями⁈ Лизанда почуяла запах за метр!
Руки аж в кулаки сжались!
Это же монастырь, тут и так-то вина не допросишься, да еще и королева приказала — никакого вина в Божьем доме! Кипяченая вода, край — с ягодами или с травами. А хотелось… вот сейчас выпить бы, успокоить нервы…
— Эрра, сегодня сыро и холодно, матушка-настоятельница распорядилась принести всем горячего вина, — монашка приветливо улыбнулась. — Чтобы вы не заболели.
Второй раз уговаривать не пришлось. Лизанда, наплевав на все приличия, схватила кубок прямо с подноса.
— Бла… годарю вас!
Горячее вино пролилось в горло благодатным дождем.
Вкусное, сладкое, ароматное, мгновенно разбежавшееся теплом по жилочкам.
— Не стоит благодарности, эрра.
А почему эта монашка так смотрит?
Но больше Лизанда ничего сообразить и не успела. Лошадиная доза сонного зелья в вине свалила ее мгновенно, словно удар кулаком по голове. Монашка насмешливо посмотрела на тело, лежащее у ее ног. Так тебя, идиотку!
И поманила свою товарку.
Дальше все было быстро и четко.
Из разных мест приходят в монастырь женщины, и прошлое у них разное. И навыки… Дита была женой палача, к примеру. Лива — проституткой. Так что раздета Лизанда была четко и быстро, догола. И так же быстро увязана, словно колбаса.
Проверили рот, заплели в тугую косу волосы и убрали под веревку. Теперь не отравится, и с собой не покончит.
