Четыре хвоста - Илья Городчиков
Первая деревянная кружка эля исчезла буквально через несколько секунд после того, как миловидная официантка, в крови которой явно прослеживалось отдалённое влияние эльфийской крови – что было крайне необычное для человеческих простолюдинов явление – успела скользящей походкой добраться до соседнего стола. За первой кружкой быстро последовала вторая, а затем и третья, и только тогда пришло хоть какое-то первое опьянение. Настроение улучшилось, рядом присела отнюдь не отвратная девица, вполне способная своей милой улыбкой захватить сердце неготового к женскому обворожению юнца.
Захотелось веселиться, и если бы со мной сейчас сидела оставшаяся команда всего корабля сразу, то сейчас бы последовала целая батарея разнообразных алкогольных напитков, начиная от пива и эля, заканчивая разнообразными травяными настойками, которым просто не было числа. В последних, будучи полуорком, я отлично разбирался, как и все остальные зеленокожие, а потому особенно уважал подобные напитки.
После шестой кружки горячительных напитков мне захотелось почесать кулаки о чьё-то лицо, но устраивать бессмысленный мордобой было точно не в моих интересах, пусть энергия и требовала выхода. Естественно, для Марефаса сражения на кулаках не были чем-то неожиданным и из ряда вон выходящим, но я был точно не тем полуорком, который хотел бы нарываться на неприятности, тем более будучи на хорошем счету у хозяина заведения.
Кто же мог подумать, что получится встретить вполне легитимную причину для того, чтобы начать драку первым. В паре столов от меня собралась пьяная компания людей, которые определённо не стеснялись в выражениях. Судя по одежде, они были простыми портовыми рабочими, не претендующими на высокие посты, но алкогольное опьянение и численность группы в семь человек явно придавали им уверенности.
- Да твари они все! – кричал один из портовых, делая несколько глубоких глотков пива, отчего напиток ручьями потёк по его подбородку, а затем шее и груди, - Все ведь знаете, что они при Лидендсдорфе сделали! Каждый зеленокожий – животное и не больше. – ещё раз крикнул грузчик, с грохотом опуская кружку на стол, сотрясая и даже немного выплескивая напитки своих друзей.
Все товарищи пьяницы поддержали его криком, из которого выделить хоть какие-то слова было просто невозможно. При этом они постоянно смотрели в мою сторону, явно намекая, что моё общество им откровенно противно. К такому отношению со стороны других рас я давно привык и, быть может, в другой ситуации смог бы стерпеть подобное отношение, но сейчас эль в моём организме активно требовал приключений и это желание сдержать было слишком сложно. Всё же, портовые рабочие явно были настроены устроить мордобой.
Всего пару секунд хватило мне для того, чтобы выхватить из-под себя табурет и запустить его в сторону обидчика. Мебель в этом кабаке была добротной, отлично сколоченной и на материалах хозяин заведения точно не экономил, а потому снаряд был увесистым.
Табурет, пролетев несколько разделяющих нас метров, врезался прямо в голову вопящему грузчику. От удара деревянная сидушка раскололась надвое, оставив на лбу моего обидчика глубокую рану. Мне даже показалось, что я услышал звук треснувшего черепа. Портовый оступился и рухнул на деревянный пол, зацепившись ногой за скамью, на которой он только что сидел.
Мгновение, и все портовые повскакивали со своих мест, доставая свои жалкие ножи, а один вытянул из-за пояса кистень с маленьким каменным грузиком на конце. Я же оружие не доставал, прекрасно понимая, что тогда драка закончится слишком быстро, и никакого вменяемого веселья тогда получить не смогу. Потому-то в руках оказалось глиняное блюдо, которое я, словно заправский метатель, запустил его в полёт. Такой снаряд обладал удивительной настильностью и достаточной убойностью, чтобы со звоном уменьшить число противников ещё до того момента, пока они не сблизились.
После этого началось настоящее веселье. Несколько пьяных тел, на координацию движений которых очень сильно повлияло выпитое, один за другим бросались в атаку. Делали они это с доступным только пьяному рвением, даже не пытаясь защищаться, и только делая, что размахивая своими ножами и постоянно наступая. Одному из них я проломил лицо всего одним прямым ударом. Портовый буквально набежал на выставленный вперёд кулак. Лицевые хрящи хрустнули, вмялись вовнутрь, из-за чего лицо грузчика превратилось в отбитый фарш.
Размахивая кулаками и почти не сдвигаясь с места, я ощущал бурлящую внутри меня радость. Казалось бы, самая обычная пьяная драка, но крови своей сопротивляться было никак нельзя. Орочья часть меня была слишком сильной, постоянно зовущей меня в бой, а потому этот голод было жизненно важно утолять.
Один из грузчиков, который своей длинной бородой сильно выделялся среди своих товарищей по алкогольному потреблению, попытался было ударить меня куда-то в плечо, высоко замахнувшись своим ножом, отдалённо напоминающим стилет, но сделал он это настолько беззаботно и самоуверенно, что мне не составило никакого труда перехватить его руку, сильно сжав запястье и рывком оторвав от земли. Сустав вылетел из своего нормального положения, и бородач закричал, выронив на пол, залитый кровью и остатками эля, свой тесак. В крике его прослеживались нотки мольбы о пощаде, но слишком славная выходила драка и слишком обидными были слова, которые сказали портовые, чтобы так спокойно его отпускать. Потому я оскалился, растянув плотные зелёные губы в страшной улыбке, ещё сильнее пугая таким выражением и без того сдавшегося пьяницу, после чего с размаху ударил его головой в лицо. Такой приём страшен и даже опасен для атакующего, ведь легко можно получить сотрясение, но бил я грамотно, врезаясь мощным лбом в переносицу. Столь удачное попадание могли не пережить даже мускулистые орки или слаженные, но крайне крепкие дварфы, а чего уже говорить о самых простых людях? Портовый бородач просто стал безвольным мешком с костями, перестав совершать даже попытки к сопротивлению.
Последний из грузчиков мне показался самым опасным. Со стороны он казался худым и слишком слабым, чтобы выдержать честный бой с полуорком, но была в его внешности одна отличительная черта, которая сразу указывала, что схватка будет отнюдь не из лёгких. Это была небольшая татуировка на виске. Рисунок на коже представлял из себя открытый человеческий глаз, который по контуру обвивала змея, пожирающая свой хвост.
- Чего же тут забыли чернозмейники? – ухмыльнулся я,
