Кровавая Мачеха (СИ) - Ольга Ружникова

В этом мире ты можешь быть только воином. Только драться. За своих близких. Чтобы жили они. Потому что жизнь родных и дорогих людей — важнее мечты, даже самой заветной.

— Вернусь, — хмуро ответил Гуннор. — В армию маршала Анри Тенмара. Как только окажусь к ней поближе.

— Так можно и к нам. Беру в наш партизанский отряд — сразу и без проверок, — хохотнул отец, протягивая сыну кружку подогретого пива. — Лично за тебя поручаюсь.

— Нельзя пока. Я обещал своим новости отвезти.

— Это да, — посуровел бывший помещик и нынешний главарь разбойничьего… партизанского отряда, отхлебывая сразу большой глоток. — Долг прежде всего. Да только новости получше разузнаешь, если хоть на одну вылазку с нашими сходишь. Всё лучше, чем с чужих слов. Даже с отцовских. Маршал-то твой от тебя не такого доклада ждать будет.

Гуннор осторожно сдул пену:

— Армия Лойварэ далеко?

Она же армия Анри Тенмара. Приведенная им из Квирины. И подчиняться привыкшая — тоже ему.

— В двух днях пути сейчас обретается. Наши союзники, не думай. У них там своя работа — медведей бить.

«Медведей». А как тогда те называют ормхеймцев, отец?

— Да ты не сомневайся, — будто мысли сына прочел родитель, осторожно подкладывая сухих сучьев в небольшой, аккуратный костер. — Там, в столице ихней, в Бьёрнланде, всё и впрямь плохо. Храм какой-то поганый возвели на площади у дворца, Змею на нем намалевали. И эти в сутанах с серпами бродят как у себя дома.

— А здесь?

Просто так вы, что ли, по сосновым чащам разбрелись да окна в усадьбах позаколачивали?

— А здесь — не как у себя, — вновь нахмурился отец. — Здесь мы против них оборону держим. В наших родных лесах. Как вы у михаилитов держали — в крепости. У нас тут своя религия, сынок.

Серая, глухая тоска навалилась — сил больше нет. Еще и дома. Еще и родной отец…

Да что же это⁈

— Своя — это какая? Творец милосердный? — без особой надежды усмехнулся Гуннор.

У михаилитов был именно он. И с его именем даже обычная обитель сделалась «крепостью».

— Творец, да не тот. Имя у него есть, просто церковники избегают произносить его. Думают, мы рылом для такого не вышли. Так что не сомневайся, сынок. Дохлым Змеям мы не служим.

А кому служите?

Глава 3

Мидантия, Долина Гиблой Реки.

1

Серый бездонный купол небес раскинулся над головой. Все подземные ходы подзвездного мира остались позади. Вместе с холодом, мраком и завязшей в крови сыростью.

Когда-то Витольд уже провел немало дней и ночей в подземных гробницах кровавого Мэнда, но даже там ему дозволялось ночами выходить на вылазки — в компании бессмертных Детей Ночи. Смертельно опасных, но союзников и даже друзей.

Евгений Мидантийский, в отличие от них, из плоти и крови. И, как и они, сейчас союзник. Но вот ему Витольд Тервилль доверять не спешит. Несмотря на весь пройденный вместе путь.

В Мэнде часы в подземелье перемежались боями под звездным, лунным или чернильно-аспидным небом.

Здесь же бесконечный путь в сыром и холодном мраке длился и длился без конца — часы сливались в дни, а дни — в недели. И, наверное, Витольд перенес бы всё это хуже, если бы рядом не было хрупкой Арабеллы. Не было той, кому еще труднее.

И поневоле вспоминалось, что в Мэнде ей и куда более юному Мигелю не разрешалось покидать относительно безопасный мрак гробницы. Как они двое это тогда выдержали? В чём черпали силы и терпение?

И когда впереди забрезжил дневной свет, Витольд не поверил собственному утомленному тьмой зрению. И заодно и рассудку.

Но погибший родич Алексиса Зордеса и Беллы (а может, и впрямь — и самого Витольда?) не соврал.

Вит давно не испытывал такого облегчения. Куда бы они сейчас ни выбрели — всё лучше, чем и дальше тащиться под землей неведомо куда. По крайней мере, здесь полно солнца и свежего воздуха…

Ну, насчет солнца Витольд погорячился, да и запахи здесь встретили хуже, чем под землей. Ощутимо несет гнилью — откуда-то со стороны холодного ветра. Холодного и сырого.

Но это всего лишь значит, что где-то близко большая река, озеро или даже море… Нет, все-таки не оно. Вкуса соли в доносящихся запахах не ощущается. Ну, если Витольду недели под землей не отбили последний нюх.

Большая вода где-то там — за поросшими кустарником холмами. Настоящего леса не видать, гор — тоже.

А есть ли поблизости деревни, можно разглядеть… да хоть вон с того холма повыше. Когда они туда доберутся.

Зато теперь можно наловить рыбы… желательно, не там, где что-то сгнило. А еще поохотиться… да хоть трав нарвать и кореньев накопать.

И больше никакой кромешной тьмы! До чего же здорово снова видеть ясный дневной свет! Неважно, с солнцем или нет. Рано или поздно оно всё равно вернется. Ни одни тучи не царят вечно.

И рано или поздно Витольд сумеет выяснить, куда они всей компанией выбрели. Хорошо бы всё же море оказалось не дальше пары дней пути, но если нет — придется нанять лошадей… деньги он заработает. Хоть грузчиком. Или даже украдет, если понадобится. Бывший виконт и лейтенант Тервилль уже и на это готов.

Потому что теперь им с Беллой нужен корабль. Любой, готовый доставить их в Эвитан. Туда, где теперь занял престол Виктор Вальданэ — живой и невредимый. Лучше Белле родить еще в пути на корабле и ступить на землю Эвитана навстречу объятиям брата с ребенком на руках, чем и дальше оставаться в Мидантии.

Любая палуба будет безопаснее этой земли.

Насчет последней смены власти в Эвитане император Евгений и дальше молчал бы — Витольд же не обсуждал дальнейшие планы с ним. Слишком очевидно, что по выходе из подземелья их пути разойдутся. На поверхности Евгений Мидантийский вновь станет их врагом. И как любой враг — смертельно опасен.

Арабелла призналась лишь шепотом — позавчера. Подтвердила, что император дал ей о Викторе ту же информацию, что и его враги-заговорщики. Те, кто не змеи.

Только вчера. А когда еще, если Евгений почти всё время торчит рядом? И хорошо, что торчит — тут втроем для Беллы безопаснее, чем с одним Тервиллем. Всё же у императора этой страны опыта жизни в темноте много больше, чем даже у Арабеллы. Не говоря уже о боях. А чему тут учат правящую семью еще — лучше даже не предполагать.

Впрочем, Алексиса Зордеса Витольд