Евгений Решетов - Полночь - время колдовства

       Посередине комнаты стоял большой деревянный стол, поверхность которого была вся изъедена. На нем стоял тигель с полостью в форме креста, приспособление для дистилляции, хрустальная реторта, пеликан, он же перегонный аппарат, который и получил название из-за своей формы, напоминающей эту птицу.

       В открытом шкафу на полках стояла различной вместительности керамическая посуда. Там же лежали щипцы, ножи, молоточки. На нижней полке были меха для раздувания огня.

       Второй шкаф стоящий рядом, был полностью заставлен банками с различными растворами, порошком, травами и т.д.

       У меня не оставалось сомнений - я в лаборатории алхимика. Знания, полученные из книг, помогли мне узнать каждый предмет в этой комнате.

       Старик посмотрел на меня и сказал:

       - Будешь звать меня Наставник, а я тебя Неуч. Все понятно?

       - Да, Наставник.

       - Тогда приступим. Я обучу тебя зельеварению.

       - Наставник, просветите меня, с какой радости вы взялись меня учить?

       - Мне заплатили. Кто - не знаю. Высокий человек в плаще, скрывающий свое лицо капюшоном. Сказал, что пришлет молодого парня сегодня утром. Пришел ты. Значит, учить буду тебя.

       Я почти был уверен, что это граф, но зачем это ему? Тем временем старик начал говорить и я с головой ушел в новые знания. Вкратце поведаю то, что узнал от Наставника за то, время, что я провел с ним. Зельеварение - это наука, изучающая различные зелья, настои, сыворотки и другие жидкие субстанции. Она так же изучает параметры этих жидкостей, варианты их приготовлений и различные особенности входящих в них ингредиентов. 

       Сегодня мы варили два типа ядов. Один сразу убивал человека, другой сначала парализовал его, сознание жертвы оставалось ясным, но тело отказывалось реагировать, вскоре переставала функционировать дыхательная система, и человек умирал. Первый был яд белладонны, если его принять внутрь, то даже один листик мог быть летальным. Наставник с намеком сказал, что он очень подходит для изготовления ядовитых наконечников для стрел. Так же он рассказал, что ягоды белладонны смертельные - десять симпатичных кругляшков, могут стать фатальными. Второй яд болиголова. Смертельная доза для взрослого человека составляет около ста миллиграмм - это около восьми листков растения.

       Пока мы со стариком возились в лаборатории, мне в голову пришла одна замечательная идея.

       - Наставник, а нет ли эликсиров улучшающих память?

       - Есть такие, - хмыкнул он.

       - Можно мне такой, чтобы лучше запоминать ваши мудрые слова?

       - Сделаю, - сказал старик. Вообще в словоохотливости он в моем присутствии не был замечен.

       Без четверти двенадцать, если судить по настенным часам с маятником, которые висели в лаборатории, я поблагодарил старика за науку и покинул его. Напоследок он сказал мне, чтобы я все держал в секрете и приходил завтра в это же время. Я заверил его, что все сделаю так, как он сказал.

       Теперь мой путь лежал в таверну. Быстро преодолевая улицы, я несся к месту встречи с Каститас. Старик не шел у меня их головы. Как он не боится учить кого-то своему смертоносному ремеслу? А если я его сдам? Или я засланец? Может граф надавил на него или очень хорошо заплатил, вот дед и рискнул? Надо будет спросить у графа при встрече. Интересно все-таки, ведь и алхимик может сдать всех кого учил, если его повяжут, тьфу, набрался словечек от Харника. Ну и скверные же дела творятся в моей жизни.

       На встречу с Каститас я опоздал. Она уже сидела за столом.

       - Опаздываешь, - с неудовольствием сказала ведьма.

       Я развел руками.

       - Старался как мог.

       Она движением руки подозвала служанку и спросила:

       - Свободные комнаты без клопов есть?

       - Да вы что, у нас сроду не было, не клопов не крыс... - заохала служанка.

       Каститас резко ее перебила:

       - Комнаты есть?

       - Да, - быстро ответила женщина.

       - Самую лучшую. Пока на пару месяцев, - проговорила ведьма и вложила в ладонь служанки увесистый мешок.

       Та открыла его и чуть не упала. Ее ноги подогнулись, лицо приобрело донельзя растерянный вид.

       - Тут хватит денег на год, - прокудахтала она потрясенно.

       - Она нужна мне на пару месяцев. Веди.

       Служанка поклонилась до пола, и посеменила в сторону деревянной лестницы, ведущей на второй этаж. Когда она поднималась, прямо перед моими глазами плясал ее пухлый зад. Рука аж зудеть начала, как хотелось ее шлепнуть по мягкому месту. На втором этаже она показала нам комнату - третью слева, почти в конце коридора, смотрящего окном на противоположную от входа в таверну улицу.

Глава 6

       Каститас брезгливо сморщилась, оглядев комнату, но произнесла:

       - Подойдет. Давай ключи, - женщина передала требуемую вещь. - А теперь пошла прочь отсюда.

       Ту как ветром сдуло, несмотря на ее внушительные габариты. Я тоже было рыпнулся вслед за служанкой, но ведьма окатила меня полным презрения взглядом и я остановился. От такого взгляда захотелось прямо в коридоре броситься на нее и сполна расплатиться за все те ужасы, что она нагнала на меня.

       Я выдохнул, пытаясь расслабиться и вслед за ведьмой зашел в комнату. Она закрыла дверь на ключ.

       - Надо сделать дубликат, - задумчиво сказала девушка. - Располагайся за столом.

       Я пододвинул один из двух стульев к плохо обработанному деревянному столу, и сел на него, чуть не получив занозу в задницу. Тут же вскочил и взял другой стул. Тщательно осмотрев, сел на него. Он неприятно заскрипел, грозя развалиться, но все же выдержал мою тушку и не стал оставлять часть своего деревянного тела в моем.

       Комната действительно была неважнецкой. Деревянная гробоподобная кровать на одного человека. Тюфяк с торчащим из него соломой, был накрыт серой простыней и тонким одеялом с желтыми разводами. Наволочка подушки с вмятиной от множества голов, спящих когда-то на ней, была в противовес остальному белью практически белой. Помимо всего этого "богатства" был покосившейся шкаф без дверок, хотя по наличию поеденных ржавчиной петелек, можно было судить о наличии их когда-то. Зато было большое окно, с настоящим стеклом. Оно пропускало так много света, что видно было сухарные соринки на протертом, до дыр, ковре.

       Девушка вытащила из-под плаща книгу, карандаш, и передала их мне. Обтянутая тисненой красной кожей книга была явно дорогой вещицей. Справившись с двумя золотыми, хитрыми крючка, на которые она была закрыта, я обнаружил, что все ее бумажные страницы были чисты. Я захлопнул ее и непонимающе посмотрел на ведьму.