Острие лезвия, ветер и любовь (СИ) - Галицына Варвара
— Пора бы подумать куда нам двинуться дальше, — Гимли сидел недалеко от Сули и протирал масляной тряпицей секиру от крови убитых им орков и гоблинов. Девушка сидела укутанная в чей-то плащ, а рядом Арагорн — выйдя из воды, она обернулась человеком, но одеваться не стала, давая дунедайну осмотреть рану.
— Может стоит промыть отваром ацеласа? — предложил Сэм. Он как раз закончил его готовить и протирал свою рану (небольшую царапину оставленную пролетевшей мимо орочьей стрелой) смоченным платком.
— Не нужно, — мотнула головой Сули. — Рана не то чтобы серьёзная, — пусть и причиняла боль. — Да и кровь уже остановилась. Вечно молодой, вечно раненный, — она усмехнулась, а Арагорн перевязал рану потуже.
Закончив с этим, человек вернулся к главному:
— Думаю, мы все сойдёмся в одном — нам стоит отдохнуть. Переведём дух в Лориэне, а там, — он пожал плечами. — Как уж пойдёт.
Боромир покачал головой.
— Плохая это идея, — произнес он и тут же повторил, но уже громче, а следом прибавил: — В Гондоре говорят: «выбраться из Лориэнского Леса нелегко, а выбраться таким же, как был, невозможно». Думается мне, куда лучше будет его обойти.
— Говорят верно, — кивнул Арагорн, — да только вот смысл, видимо, давно забыт. Но, как бы там ни было, выйти к Андуину мы сможем только через лес, так что путь наш лежит через него. Либо вернутся обратно и стать мишенью для орков.
Сули не хотела идти в Лориэн, но не из-за молвы переходящей из уст в уста в людских поселениях. Пусть прошло уже много лет, но каждый раз направляясь сюда, Сули неизменно вспоминала, что именно в этот город держала путь Келебриан, когда попала в плен к оркам. Из-за того путешествия эльфийка — мама — покинула её. Девушка вздохнула.
— Что ж, значит идём через лес, — хмыкнул, соглашаясь, гондорец.
Хранители отправились дальше — Сули успела одеться во время спора Арагорна и Боромира. Повязка туго обхватывала ногу, но девушка продолжала прихрамывать, и тут на помощь пришел гондорец: он ненавязчиво придерживал подругу под руку, следуя за остальными; девушке было слегка неловко, а в голове шумело.
В самом эльфийском городе Сули появлялась редко, стараясь держаться ближе к окраине леса в компании лориэнских друзей-стражей (ради них она и приходила сюда, последние сотни лет). Здесь оборотню всегда были рады, особенно теперь, когда капитаном стражей стал её близкий друг — Халдир. Этот эльф сделал ей первый лук; тот и сейчас лежит где-то в комнате Сули в Ривенделле, рядом с деревянной лошадкой. Короткий, из белого дерева и с искусной резьбой. Девушке, с грустью, вспомнились и парные мечи. Те самые, которые она потеряла где-то там возле западных врат Мории. Их подарил как раз таки Халдир. Это было… так давно.
Первый урок по стрельбе прошёл ужасно. Второй и того хуже. Халдир учил девочку так же, как в своё время учили и его, но темноволосая была совершенно безнадежна. И что же сделал эльф? Он подарил ей парные клинки.
— Неужели всё так плохо? — спросила Сули, держа в руках подарок и растерянно подняв глаза на стража.
— О, моя дорогая, — Халдир положил руку ей на плечо и заглянул в серые с жёлтым глаза, — я верю в тебя. Верю в то, что ты будешь прекрасным фехтовальщиком.
Оборотень фыркнула, как будто рассмеялась. В последний раз она видела светловолосого стража чуть меньше трех месяцев назад, как раз тогда, когда отбыла из Лориэна, чтобы успеть в Ривенделл к Совету.
Братство прошло ещё немного вглубь леса прежде чем остановиться на привал. Леголас вдруг запел. Тихо и по-эльфийски прекрасно.
Ясна, лучиста, как листок
На ясене весной,
Свободна, словно ветерок
В бескрайности степной,
Над серебристою рекой
Бродила Нимродэль,
И смех её в тиши лесной
Звенел, как птичья трель.
Но засыпает серый прах
Следы её шагов.
Ушла — и сгинула в горах,
Когда у берегов
За цепью золотистых скал,
Где жарок небоскат,
Её корабль эльфийский ждал —
Ждал много дней подряд.
Девушка опустила голову на плечо гондорца, смотря из-под полу прикрытых век на лихолеского царевица. Его мелодичный голос убаюкивал, а веки становились всё тяжелее и тяжелее. Девушка слышала, как песня оборвалась, слышала голоса эльфа и гнома, но понимать о чём они говорят, ей так не хотелось. Она засыпала, ощущая проснувшимся волчьим инстинктом, как кто-то приближается к Братству Кольца.
Глава 13. О расставании, встрече и заветной метке
Год 2571 Третьей эпохи.
Сегодня Сули исполнилось сто восемь лет, и она впервые провела этот заветный день вне родного города: Ривенделл остался где-то там, далеко на севере, а темноволосая здесь — у самых границ Рохана. Над горизонтом висело усталое солнце.
Охота не задалась с самого начала, и табун диких лошадей скрылся от оборотней-воинов. Хелтай был зол. Пусть и зная отца всего ничего, Сули уже научилась различать скудные эмоции на его лице; старый вождь не имел привычки гримасничать и, как казалось девушке, был даже слишком суров.
— Хелтай, — тот едва заметно скривился, но лицом к дочери не повернулся, продолжая вглядываться в горизонт. — Я хотела…
— Не сейчас, — нетерпеливо, мужчина поднял руку вверх, призывая к тишине, и темноволосой ничего не оставалось кроме как стыдливо прикусить губу.
Тейран — брат — говорил ей, что вождя сейчас не стоит трогать, но откладывать разговор и дальше она уже не могла. Переминаясь с ноги на ногу, Сули продолжила стоять рядом с мужчиной, но молчала. Раз отец занят, то лучше подождать — быть может, он даст знать, когда можно будет говорить
Оборотень утробно зарычал.
— Чего тебе, дочь? Говори, только быстро, — голос прозвучал тихо, но пробрал до костей. Девушка невольно вздрогнула, когда оборотень обратил на неё взгляд серых с золотым глаз.
— Хелтай. Мой вождь, — она вдруг вспомнила, что не поприветствовала отца и потому нервно поклонилась ему одной головой. Мужчина фыркнул.
— Я сказал говорить быстро.
— Прости, — Сули пожала плечами. — Я хотела оставить стаю ненадолго.
— Зачем?
— В Ривенделле меня ждёт с… там мои друзья и, уверенна, они скучают, как и я по ним. Я вернусь, не успеешь ты опомнится, — девушка заискивающе, пусть и немного неуверенно улыбнулась.
— Забудь, — бросил вождь и отошёл от дочери, повернулся по ветру, ловя порыв, принесший запах дичи. Сули тоже ощутила его — ещё один лошадиный табун.
— Но…!
Оборотень не обернулся на её слова.
— Дейкил, — подозвал он к себе девушку с короткими русыми волосами. Её оливковая кожа не имела ни единого шрама — не в пример другим оборотням, покрытым, словно узором, сеткой застарившихся и побелевших или ещё свежих полос на теле.
Изумрудные глаза оборотня блеснули, отразив солнечный свет. Она была сигнальщиком стаи — бежала дальше всех и неизменно возвращалась со сведениями для вождя: будь то стая волков, забредшая на их земли или дичь — Дейкил оповещала Хелтая обо всём, что увидит.
— Отправляйся за табуном, проследи, нет ли людей или волков, найди подходящий лошадей и узнай, с какой стороны нам будет удобнее подступить к ним, — отдал приказ вождь.
Русая кивнула и, мельком улыбнувшись дочери вождя, стоявшей за его спиной, обернулась бурой волчицей. Та была не намного больше белой охотницы в которую превращалась Сули, но рядом с волком-Хелтаем, так же показалась бы волчонком.
Сигнальщик умчалась, да так быстро, что темноволосая могла только позавидовать. Вождь тут же подозвал к себе сына.
— Тейран! Разыщи Ралиса. Он и Эклесс пойдут со мной на охоту. Ты останешься за главного в моё отсутствие.
Высокий парень со светлыми, как песчаный берег волосами кивнул, не без гордости в глазах: уже не в первый раз такое случается — вождь оставляет ЕГО главным в своё отсутствие! — и оборотень не мог ни гордится отцовским доверием.
