Алексей Переяславцев - Попытка контакта (СИ)

— Очень похоже на горный хрусталь, но таких цветов я в жизни не встречал…

И снова подала голос дама с железным голосом:

— Вот на этот раз чистая правда. Вы, разумеется, не могли встречать таких цветов, я это уже говорила. Сейчас вы думаете, удастся ли эти камни продать.

Казак продолжал молчать, но перехватил выразительный взгляд раввина, направленный на единоверца. Тот все еще думал. И пожилой в очередной раз вмешался.

— Мне кажется, их можно продать в Стамбуле.

Владелец магазина изумленно поднял брови, но противоречить не решился. Давид выплюнул несколько фраз на чужом языке. Полностью их не понял никто, кроме евреев; а князь Мешков сразу распознал швабский диалект 7 — его он научился немного понимать, общаясь с уроженцами Вюртемберга в Петербурге.

Ребе Давид немедленно перевел сказанное на русский:

— Дама и господа, я сказал, что при продаже этих камней можно воспользоваться связями наших соплеменников в Стамбуле. Но по моему скромному мнению, не стоит продавать именно эти камни немедленно. Если у вас есть возможность достать другие, поменьше, скажем, вот такие… — раввин отмерил полногтя своего мизинца, — то их переслать в Стамбул. Они пошли бы на серьги. А уж по продаже сказать покупателю: дескать, есть возможность достать нечто большее, что пошло бы на подвеску. За изрядную цену.

Женщина почему-то кивнула. Все четверо пришельцев переглянулись. Первым отреагировал лейтенант Мешков. Его голос был насквозь пропитан официальностью.

— Стамбул — столица Турции…

С очевидностью сказано было для сведения иностранцев, поскольку все прочие это и так знали.

— …а Российская империя находится в состоянии войны с турецким султаном. Сделка представляется мне рискованной. И к тому же это будет торговля с врагом.

В темных глазах раввина князю почудилась чуть заметная улыбка, хотя тон ответа был вежливым, даже почтительным.

— Ваше сиятельство, осмелюсь напомнить, что эта дама и этот господин, — поклон в сторону иноземцев, — не являются, насколько мне известно, подданными российского императора. Что до вашего опасения: да, за риск придется уплатить. Вы получите не более половины той цены, которую дадут в Стамбуле.

Далее последовало короткое совещание Мариэлы и Тифора на неизвестном языке. Разумеется, евреи не поняли ни слова, а русские промолчали. Но достаточно скоро те снова перешли на понятный язык.

— Мы можем передать камни меньшего размера (они у нас есть) под залог.

Довольно быстро сговорились, что нужную расписку ювелир берет на себя, а точную сумму залога определят, когда доставят камни.

Тут заговорил второй иностранец. Его акцент был таким же — и столь же незнакомым.

— Но это не все. Мы хотим купить необработанный алмаз. Имею в виду, без огранки. Вот такого размера, — и говоривший показал, какого именно.

Ювелир явно очутился в замешательстве.

— Но, дама и господа, у меня такого просто нет. Я вообще не торгую негранеными алмазами.

Еще один кивок женщины. Она же и ответила:

— Да, мы так и полагали. Но в Стамбуле они могут найтись, не правда ли?

Хозяин магазина на мгновение прикрыл глаза, потом снова их открыл.

— Да, сударыня, вы правы. Могут.

Сговорились, что через три дня камни для посылки в Стамбул будут предъявлены.

На прощание двое иностранцев сделали еще одну поразительную для евреев вещь: мужчина поклонился, а женщина попрощалась словами:

— До свидания. Было очень приятно познакомиться с вами, ребе Давид.

— Мое глубокое почтение, сударыня.

Уже после ухода посетителей в лавке состоялся интересный диалог.

— Ребе Давид, что вы нашли такого в этих гоях, что достойно уважения?

— К сожалению, Моисей, прожитые годы не принесли тебе ума. Ты так и не понял, насколько эти люди опасны. Особенно это относится к женщине. Русские называют таких ведьмами, но эта много сильнее тех, о которых мне рассказывали. И знаешь, чем она еще отличается? Если ты ее не обманешь, то и она тебя не обманет. Свою прибыль ты с этой сделки получишь, но да сохранит тебя бог Авраамов от мысли содрать с этих людей побольше. Я тебя предупредил, Моисей, дальше думай сам.

За порогом ювелирного заведения состоялся похожий разговор.

— Марья Захаровна, а что вы этак с уважением к раввину?

Отвечено было не сразу. И князь, и рыжий маг даже не попытались скрыть интерес.

— Понимаете ли, Тихон Андропович, этот Давид, сын Исаака — не маг. И не может им быть — сами знаете, почему. Но он разбирается в мыслях других людей… почти так же, как я сама. Повторяю: без магии! Такое нельзя не уважать.

Слова были услышаны и накрепко упакованы в память.

Через несколько дней четыре небольших камня были отданы Давиду, сыну Исаака, под залог в двести сорок рублей. А раввин пошел договариваться об отправке небольшой посылки в Стамбул.

Тем временем железный корабль приобретал очертания. Собственно, корпус был уже готов. Риммер Карлович не скупился на объяснения:

— Вот посмотрите, Владимир Николаевич, здесь пройдут трубы, подающие воду для двигателей, а параллельно им… вот, на чертеже они показаны… трубы к помпам. Заметьте, помпа не одна. Размещаться они будут здесь, здесь и здесь. Что до вертикальных, то здесь те, которые создадут тягу…

— О, понимаю, приподнимать нос… forçage…

— …и не забудьте плиту для готовки…

— Для камбуза, вы хотите сказать? Но помилуйте, зачем?

— Ну как же, а если дальнее плавание?

— Все походы будут ограничиваться Черным морем. Вы же видели карты?

— Все так, но что, если ждать в засаде? У нас, правда, такого не бывало, но ваша обстановка другая…

— …я бы рекомендовал наши компас и хронометр, они как-то привычнее…

Наступил теплая крымская весна. В середине марта Англия и Франция объявили войну России. А двадцать пятого корабль был спущен на воду.

Конечно же, сам корабль, покачивающийся возле самодельного пирса (только магия земли, как легко понять) отнюдь не означал его готовности. Оставалось полно отделочных и дополнительных работ, уж не говоря о главной: установке и юстировке кристаллов-движителей. Неожиданный затык вызвала необходимость установки замка на двери в капитанскую каюту. Заказчики настаивали, чтобы замок был здешней работы, но установить петли на металлическую дверь — а других не было — оказалось непростым делом. Врезных же замков в распоряжении не было. В конце концев петли просто подсоединили сваркой.

И уж совсем неожиданным вышел жаркий спор среди морских лейтенантов и сухопутного казака о названии. Правда, с самого начала сошлись на том, что за такой малостью (кораблик получился водоизмещением сто пять британских тонн8) беспокоить адмирала Нахимова не стоит. Но сразу же после этого пошли потоком разногласия.