Алексей Переяславцев - Попытка контакта (СИ)

— А железо-то выдержит?

— Пулю выдержит, а насчет ядра не скажу, тут проверять надо. Но согласитесь: лучше, чем ничего. Все же наилучшей защитой, Владимир Николаевич, будет уклонение от вражеских ядер. Думаю, что скорость позволит. Учтите также, что и маневренность у этого корабля будет отменной: вот, извольте глянуть, это в добавление к рулю…

«Добавление» выглядело соплами, направленными в сторону от продольной оси.

— Испытать бы их надо, Риммер Карлович.

Временами у стапелей появлялись лейтенант Мешков вкупе с хорунжим Неболтаем. Оба явно имели здесь личный интерес. Первый, видимо, рассчитывал на должность старшего артиллериста — не без оснований, следует признать. В чем интерес казака, никто не догадался.

Как ни странно, советы и флотского лейтенанта, и сухопутного казака иным разом оказывались полезными.

Приглядываясь к очертаниям кораблика, артиллерист вдруг заметил:

— Риммер Карлович, а гранатомет где вы закрепите?

Кораблестроитель снисходительно улыбнулся.

— Ну, до этого далеко: мы еще и палубу не начали делать. Хотя… я бы разместил здесь, — и кораблестроитель указал рукой на бак.

— А вопрос-то не прост, — и Мешков возвысил голос. — Владимир Николаевич! Тут тактическая проблема.

Подошедший Семаков постарался не особо выказывать удивление. Он лишь вопросительно поднял бровь.

— Это к тому, где гранатомет расположить. Я бы его на юте разместил.

— Отчего так?

— А оттого, что единственное направление, куда нельзя стрелять, будет прямо по курсу, а тебе и не нужно. Даже если пустишься в атаку на контркурсах, и тогда гранатомет на юте будет при деле, а вот если будешь удирать, — последовало возмущенное фырканье Семакова, — тогда кормовая пальба — то, что надо.

Собеседники явно не прониклись, поэтому артиллерийский офицер пустился в объяснения.

— Тебе подставляться под ядра и бомбы не резон. Я вот гляжу на это железо — так в нем и полудюйма нет…

Князь имел в виду листы обшивки.

— …сомневаюсь, что с пяти кабельтовых даже двенадцатифунтовое ядро сдержит. А вот представь: быстрое сближение, разворот и пяток гранат в борт или под форштевень — а? Что скажешь? Прежде, чем возьмут тебя на прицел. С таким корабликом, если он и вправду тридцать узлов даст — прямой расчет. Как тебе оно?

Тут в разговор вмешался Риммер.

— Господа, как мне кажется, то, что мы строим — все же не противник тем громадным пятимачтовикам, что я видел у вас в гавани. Особенно если учесть… кхм… обстоятельства, о которых вы знаете. В экипаже восемьсот человек! Но со скоростью, что закладывается, это будет превосходный разведчик. Ну, а гранатомет — средство для того, чтобы скорее отпугнуть, чем утопить.

Князь заметно поскучнел. Ему-то виделись блистательные победы над многократно превосходящим противником.

В один из дней в кораблестроительные дела вдруг встрял казак.

— Риммер Карлович, а из чего палуба будет сделана?

— Да из железа.

— Такого, как вот это? — и указательный палец хорунжего ткнул в направлении листового металла.

— Из него самого.

— А ведь листы скользкими могут стать в сражении. Мало ли что… всплеск от ядра или, упаси Никола-морской, ранят кого. Может, лучше поверх железа простые доски настелить?

В разговор вмешался Семаков.

— Дельно сказано, Тихон Андропович. Да найдутся ли доски, вопрос? А если найдутся, то как скоро?

— И еще добавь, Владимир Николаевич: что делать, если все же не найдутся?

— Тут могу помочь, господа. И даже лишнего материала не потребуется. Листы палубного настила можно сделать… с такими выступами…

Ладони Риммера в поисках слова изобразили нечто волнообразное.

— Но только небольшой высоты — вот такой, не больше. А то у матросов обувь с тонкой подошвой, побьют ноги.

— Вот как хотите, господа, но деревянная палуба под ногами — оно привычнее.

— Так я и не против. Но с этим к интендантам идти — мне не по чину. Придется поклониться Феофан Христофоровичу.

Пока шла постройка корабля, маг жизни времени не теряла.

Мариэла вняла советам местных насчет нарядов, приличествующих почтенной даме, и попросила прислать ей через портал ее же платья через оставшуюся на Маэре прислугу. Единственный облом приключился с шляпками: таких фасонов, что были в моде здесь, в гардеробе у госпожи магистра просто не оказалось. Пришлось купить у местных шляпников — благо денег хватало. Но поток пациентов был не особо мощным: до марта их оказалось всего лишь одиннадцать человек. То ли цены отпугивали, то ли поддержки не хватило: княгиня Мешкова поддалась настойчивым просьбам мужа и уехала. А потом вылезла внеочередная задача.

Размышления Тифора вкупе с идеями казака привели к созданию плана.

— Понимаете, Тифор Ахметыч, кабы разговор был о продаже дувана — так есть тут один такой. Но он ведь цены завсегда дает такие, чтоб… короче, расчет на казака с добычей, которому абы получить хоть что-то, чтоб в шинке подали хлебного вина. А вам-то надо цену, которая… ну, чтоб хватило нужный вам камень купить.

Магистр задумался. Неболтай терпеливо молчал.

— Есть одна мысль, Тихон Андропович. Надо Мариэлу просить помочь. Она маг разума.

— Так что ж с того?

— А то, что она может своим искусством определить: врет человек или нет. Я правда, тоже это могу, но она вдобавок может узнать, что тот купец думает о нашем товаре.

Казак ухмыльнулся.

— Только никому нельзя говорить о таком, Тифор Ахметыч. Это ж здешние купцы будут шарахаться от Марьи Захаровны, как черт от заутрени.

Хорунжему пришлось тут же объяснить, что такое заутреня (о черте все иномирцы уже знали).

Тифор, в свою очередь, пояснил:

— У наших купцов такое не прошло бы, у них амулеты, а здесь возможно. Ну, если тот, о котором мы говорили, негатор — тогда никак, даже Мариэла не сможет… Так ведь здесь ювелиров, наверняка больше одного? Короче, через два дня, я так думаю, нам пришлют кристаллы на продажу. А если и не продадим, так сами используем.

— Это которые красные?

— Я думаю, что надо попробовать и красный, и синий.

— Тогда вот как надобно приниматься за дело…

Через три дня кристаллы, как и рассчитывал рыжий Тифор, прибыли. По мнению хорунжего, выглядели они отменно:

— Ишь ты, чуть не с мой большой палец! А каково смотрятся — ну подлинно самоцветы. Да чтоб мне в турецкую веру перекреститься, если мы не стрясем с того жида по двадцати рублев за камушек.

— Это примерно по четыре золотых? Маловато будет. Без прибыли не останемся, но… нет, нужно побольше. Кстати, кто такой жид?