Сергей Лукьяненко - Непоседа

— Какая чудесная мысль! Какая изящная интрига! Поглощенный пьесой, Прозрачный Бог и не заподозрит, что на сцене не актеры, а два настоящих волшебника! И пока они будут сплетать из слов страшные боевые заклинания, проклятый завоеватель ничего не предпримет… до самого конца, когда эти заклинания обрушатся ему на голову!

— Совершенно верно, — кивнул Гавар. — Идея именно такова.

— Если Прозрачный Бог будет повержен, — продолжал Сутар, — то его армия в панике разбежится, а прихлебатели поспешат присягнуть на верность султану. О да! Но что, если он все-таки поймет, что происходит? И успеет защититься или же нанесет удар первым?

— Тогда нам крышка, — ответил Гавар. — Все, кроме меня, скорее всего умрут. А я, будучи мертвым, на долгое время попаду под власть Прозрачного Бога и буду терпеть ужасающие пытки.

— Мне это очень не нравится! — воскликнул Майхель и уточнил: — Я имею в виду не пытки, это ваше личное дело, господин витамант. А вот то, что нас всех убьют… что мы рискуем головой просто так…

— Ну почему же просто так? — сказал Гавар. — Если все получится… Хрустальные Острова готовы заплатить за помощь две тысячи реалов!

— А Самаршан не поскупится на пять тысяч динаров! — вставил Сутар.

— Почти уверен, что Маркель тоже нас вознаградит, — честно сказал Трикс.

Майхель кивнул:

— Да, вероятно. Ему будет неудобно, что он отстает от соседей…

— Так что, по рукам? — спросил Гавар.

Майхель вздохнул и посмотрел на свою команду.

— Приличная сумма! — сказал Бамбура с воодушевлением. — Мы точно сможем построить красивое здание театра и осесть на одном месте.

— Каждый мужчина, даже актер, должен однажды совершить настоящий подвиг, — заметил Шараж.

— Это будет хорошая драка, — решил Хорт.

— А нам дадут нашу долю? — хором воскликнули племянники Майхеля.

Песик Альби тявкнул.

— Значит, договорились, — решил Гавар.

План витаманта был прост и Трикс, даже при всем желании, не мог к нему придраться. Ровно в полночь драконы, по просьбе Великого Визиря, должны были отнести всю труппу поближе к оазису Джем-был, где и высадить. До оазиса предстояло добраться своим ходом — и к утру предложить простодушным кочевникам веселое представление. Наверняка и сам Прозрачный Бог захочет на нем присутствовать, не из интереса — так чтобы показать суровым воинам пустыни, что не брезгует их развлечениями. Пьесу предполагалось доиграть почти до самого конца — вот только в сцене поединка Трикса и Гавара оба волшебника будут произносить настоящие заклинания, но в последний момент обрушат их не на головы друг друга, а на Прозрачного Бога. Как бы силен ни был Алхазаб, но шансов защититься у него было очень мало.

Визирь любезно предложил всем скоротать время во дворце — детям были обещаны сладости, взрослым — кальян. Но Трикс предпочел отправиться к Васабу, чтобы попрощаться с добрым купцом, забрать свои вещи и найти Аннет.

— Только не упоминай о наших планах, — сухо заметил Гавар. — Новости на Востоке разносятся быстро.

Трикс, который первым делом собирался рассказать Васабу, что он отправляется на решающий бой, покраснел и воскликнул:

— Не считай других глупее себя, витамант. Разумеется, я буду молчать!

К дому Васаба Трикса и Иена отвезла карета султана — поразительно напоминающая те, которые делались в королевстве, только с широкими колесами, удобными для движения по песку. В карету были запряжены два белых верблюда.

Появление султанской кареты вызвало на узкой улочке переполох. Два стражника торжественно встали у дверей Васаба, а сам купец, согнувшись в поклоне, выскочил им навстречу с криком:

— Клянусь памятью прадеда, я как раз собирался отнести во дворец положенную долю… Трикс?

Сообразив, что опасности нет, он тут же горделиво выпрямился и широким жестом пригласил Трикса и Иена войти. Во дворе царила суматоха — сыновья Васаба что-то торопливо зарывали под корнями платана, росшего во дворе. Фея Аннет парила в сторонке, уперев ручки в бока, — и Трикс смутно понял, что за позднее возвращение ему еще будет высказано немало претензий.

— Этой ночью нам придется покинуть тебя, любезный Васаб, — смущенно сказал Трикс. — Даже не спрашивай, куда и зачем мы отправляемся, это тайна. Так что мы соберем вещи и…

— О, немногословный и загадочный, но ведь до полуночи еще много времени! — ответил Васаб. — Я успею дать в вашу честь прощальный ужин!

— До полуночи? — растерялся Трикс. — Но откуда ты…

— Все тайные дела в Самаршане делаются в полночь, это традиция! — пояснил Васаб. — Так что у нас еще есть время… жена! Накрывай стол! Дети! Откапывайте праздничные тарелки! Дочери! Отнесите стражникам у ворот чистой холодной воды и деликатно узнайте, нет ли у них сыновей, входящих в брачный возраст!

— Папа, они и сами совсем мальчишки, — фыркнула старшая дочь.

— Ничего страшного! Таким вопросом ты польстишь их самолюбию, узнаешь, женаты ли они сами и предельно ясно обозначишь свои намерения!

— Нет у меня никаких намерений… к ним… — с улыбкой поглядывая на Трикса, сказала старшая дочь.

— Слушай отца и жизнь твоя будет! — рявкнул Васаб. — Так говорил древний мудрец!

— И жизнь твоя будет… — заинтересовался Трикс. — Что будет?

— Просто будет! — пояснил Васаб.

И лично отправился за кувшином, чтобы омыть гостям руки. Аннет подлетела поближе и сурово посмотрела на мальчишек.

— Аннет, ты даже не представляешь, сколько с нами всего случилось! — торопливо сказал Трикс. — Как мы жалели, что тебя не было с нами! Нам так тебя не хватало!

— Жалели? Не хватало? — строго спросила фея.

Трикс и Иен энергично закивали.

— Все вы, мужчины, одинаковы… — пробормотала фея, но уже смягчившимся голосом. — Ладно… рассказывай, пока Васаба нет.

Нельзя сказать, что Трикс уж очень проголодался. Но Иен ел за двоих и при одном взгляде на него сразу пробуждался аппетит. На этот раз подали: суп из крупных кусков овощей и баранины; жареную рыбу, фаршированную луком и ароматными травами; помидоры и сладкий перец, наполненные мелко нарубленным мясом и испеченные над огнем; ну и, конечно же, плов, только на этот раз сладкий, с фруктами.

По самаршанским меркам, ужин был достаточно скромный.

— Даже не пробую узнать у тебя, о мой высокочтимый гость, куда лежит твой путь и что ты собираешься делать, — поев и раскурив кальян, сказал Васаб. — Но поскольку невежливо отпускать гостя в путь, не дав ему полезных советов и наставлений, я положусь на Книгу Мудрых Мыслей.