Бояринъ из куна-чакры – 2 - Владимир Борисович Журавлев
— Люблю голландские БМ-ки, — сказал за спиной полковник. — Комфортные. Но приборов много, хрен поймешь. Вот это что?
И палец спецназовца бесцеремонно ткнул в кнопку. Двигатель противно засвистел, машина слегка дернулась.
— Господин полковник! — не выдержал водитель. — Двигатель сгорит!
— Не сгорит, — лениво сказал полковник. — А ты на дорогу смотри.
И ткнул водителя в затылок. Боец наклонился вперед и угрюмо замолчал. Капитан тоже с тоской уставился на бегущий под армированные колеса асфальт. Дебильная служба! Догадался же кто-то поставить на бронегруппу капитана. И теперь за спиной сидит целый полковник, командир диверсионной команды, и от скуки развлекается. И сказать ничего нельзя — старший по званию! Вот пусть бы он и командовал! Но нет, он бросил в самом начале «давай, работай, капитан», и теперь от нечего делать доводит водителя. А улетит машина в кювет, кто будет отвечать?
— А это что? — благодушно спросил полковник. — Эй, водятел! Когда полковник спрашивает, куда надо смотреть?
Водитель попробовал разорваться между дорогой и полковником, ожидаемо не смог. Получил легкий тычок по затылку, оглянулся и пробормотал:
— Реле лобовой защиты, господин полковник.
И вцепился в руль, уводя машину в поворот.
— А это что?
Противный зуммер и легкий скрежет. Капитан стиснул зубы и отвернулся.
— Спокойно, капитан, — лениво сказал полковник. — Спокойно. Зубками-то не скрипи на целого полковника. Личный состав надо дрючить. Дрю-чить! Без этого нет службы.
Капитан прекрасно понимал, что дрючат сейчас именно его. Это его подчиненного дергают и отвлекают от дороги, проверяют капитана на выдержку.
— А это что? Да ты посмотри, куда я показываю!
— Пожарозащита это, господин полковник, — вздохнул капитан. — Ткнете, и захлебнемся в пене.
— М-да? Надо бы проверить… А это? Эй, водятел, тебя спрашиваю!
— Колонне принять к обочине, прекратить движение, — решился капитан.
— Устали? Ну, отдохните, отдохните… под свою ответственность.
Полковник глядел нагло и прямо. Капитан угрюмо смотрел на боевой планшет.
— Приказываю продолжить движение, — с улыбочкой сказал полковник.
Машина дрогнула, вывернула на асфальт и начала набирать скорость.
— А это что?
Капитан понял, что путь к Старому Донцу ему покажется вечностью. Потом, как это не раз бывало в училище, отключился от мыслей и просто следил за дорогой. А настырный спецназовец пусть будет головной болью водителя. А то действительно осмелел, даже возражает иногда.
Пригороды Старого Донца показались через полчаса, и капитан почувствовал облегчение. Ничего страшного, пережил ад училища, переживет и полковника. Уж такая она, служба.
— Ладно, повеселились, и хватит! — деловито сказал полковник. — Капитан, пересядь, машинку я у тебя забираю. У нас свои цели, у тебя свои. Давай быстрее.
Капитан открыл рот, чтоб напомнить, что боевой планшет управления операцией подключен именно к этому борту — и не решился. Ну его к черту, этого полковника. Он старший, ему виднее. Поэтому молча кивнул, выпрыгнул из броневика и перебежал к головной машине. А штабной броневик рыкнул и свернул на объездную. Путь ему — к одному неприметному зданию, набитому секретной и совершенно секретной аппаратурой. И еще один броневик с диверсантами пристроился следом — этим громить гнездо Збарских с тылу. Ну а основной бронегруппе задание простое. Броней погреметь, пушками поводить — короче, нагнать жути, чтоб остальным неповадно было. Три четверти мощи империи заключаются в страхе подданных, и этот страх надо поддерживать на должном уровне в том числе силами ликвидаторов — хотя и другие средства есть.
— Продолжаем движение! — сказал капитан, устроившись за спиной водителя.
Колонна дрогнула и мощно покатилась в город по широченному Зеленому проспекту, на удивление пустому, несмотря на рабочий день.
— Что говорит разведка? — спросил командир первого взвода.
— Ты у меня спрашиваешь? — немедленно окрысился капитан. — Я где сижу — в штабном броневике⁈
Лейтенант невнятно выругался и отстал. А капитан подумал и включил тактическую рацию. Без местных ретрансляторов пользы от нее немного в условиях городской застройки, но вдруг звезды сойдутся удачно?
Тут-то оно и началось. То, чего никто не ожидал. Ведь они — ликвидаторы империи, кто рискнет против них⁈ Однако кто-то рискнул. И ведь что самое поганое: связь через рацию установилась замечательная, идеальная, шанс один на миллион — а толку⁈
Сначала подал голос полковник, он по объездной добрался до секретного объекта быстро.
— Вот это ножки! Дайте две! — хохотнул командир диверсантов и выразительно присвистнул. А на вопрос капитана, как это понимать, ответил неожиданно охотно:
— Да стоит тут одна. Ноги от подмышек, и сама из себя конфетка! Так бы и смотрел бы на нее б, га-га-га!
— Так это же… — охнул капитан.
— Знаю, — лениво перебил полковник. — Я все знаю. Не учи папу жить.
А потом рация вдруг хрюкнула, и полковник из эфира пропал. И вся его лихая шайка тоже. И события понеслись вскачь.
Жестокий удар сотряс броневик, и капитан с ужасом увидел, как покатилось вперед огромное армированное колесо. А броневик со скрежетом просел и накренился. В десантном отделении раздались удары, вопли и маты.
Капитан среагировал почти мгновенно, если и отстал от лейтенанта, то на долю секунды, не более.
— Атакованы, борт подбит, отходим! — заорали они на два голоса. И тут же ответно в эфире заметались доклады разведчиков:
— Магическая атака! Несем потери, отходим!
Если бы капитана не дрючили жестоко в училище, если б не строили во все время службы, если б этот наглый полковник не сидел весь рейд за спиной — он бы, возможно, сообразил, что атака какая-то странная, что не стоят поперек проспекта грозной линией маги, что проспект вообще пустынен… но его учили втягивать голову и научили. Так что дальше все случилось с неизбежностью прихода зимы в Сибири.
Бойцы дружно посыпались наружу. Капитан увидел, как лейтенант торопливо изготавливает для стрельбы огнеметный комплекс, выдохнул «идиот!», распахнул дверь, выпал на асфальт и в три переката оказался за кормой броневика. Где вскочил на ноги и бешено замахал руками, показывая водителям, чтоб разворачивались и валили к любой матери, лишь бы с открытого проспекта! Но бойцы уже и сами осознали уязвимость собственного положения и теперь лихорадочно крутили рули, по широкому радиусу разворачивая громоздкие машины. Спецназовцы из подбитого броневика с разгону прыгали на броню, вцеплялись в транспортные скобы и тут же открывали плотный заградительный огонь.
— Идиоты, не в меня же! — взвыл
