Змей сбрасывает шкуру - Ellerillen
А Халварда дома не было. С чего бы заклинаниям взбрыкивать?
Отложив книгу на низкий столик, подле которого я привык располагаться во время посещений библиотеки, я выбрался из своего мешка, разложив кольца по полу, и, подозрительно прислушавшись, двинулся к двери.
В доме было тихо, но я всё равно решил проверить. На этаже было спокойно, в окнах - ничего подозрительного. Я уже подумал было возвращаться, когда до уха всё же донеслась какая-то возня и тихий хрип. Ничего не оставалось, как скатиться вниз по лестнице, удерживаясь хвостом за балясины, чтобы не вышло кубарем. Уже внизу я отчётливо почувствовал чужой запах, даже, скорее, запахи нескольких человек, которыми тянуло со стороны служебных помещений и кухни. Один причём казался таким насыщенным и густым, что, пару раз втянув язык, я невольно напряг ту непонятную мышцу, что позволяла мне “видеть” тепло и повёл головой из стороны в сторону.
И как-то машинально, в смысле, совершенно бесконтрольно и на каких-то дурных рефлексах, изогнул тело, выбрасывая вперёд порядочную петлю, и резко распрямил её. Хвост в итоге ударил не в стену, а сшиб кого-то болезненно вскрикнувшго и совершенно невидимого в оптическом диапазоне.
Несколько удивившись результативности этого броска, я обвил хвостом невидимку, опасаясь, впрочем, сжать его слишком сильно и поломать. Подтащил, и начал на ощупь шарить по его телу, пытаясь понять, где ноги, и голова, и где его поясной ремень, чтобы связать этого умника, но довольно болезненно получил по лицу. Отшатнулся, невольно зашипев и чувствуя, как добыча дёргается и матерится в кольцах хвоста. Невидимая всё ещё! Кажется, я начинаю жалеть, что решил учиться магии местных нагов прежде, чем нарабатывать свои приёмчики! Неудобно же!
— Господин! — отчаянно крикнули со стороны кухни, я обернулся на звук, и едва успел пригнуться, пропуская над головой пузатую бутыль. Тонкостенная, она разбилась о стену, обдав меня мелкими осколками стекла и резко пахнущей, очень быстро испаряющейся и от того неимоверно холодящей кожу жидкостью. Сразу же задержав дыхание и шарахнувшись в сторону от удушающего облака, я всё равно почувствовал, как начинает мутнеть перед глазами. Развернулся на месте, швырнув невидимку в лужу вонючей дряни у стены, и увидел дивную картину - второй невидимка, не очень невидимый по причине того, что был облит киселём и покрыт теперь вязкой розоватой массой с кусочками фруктов и яркими, разваренными ягодами, отмахивался от наседающей на него Мили. Растрёпанная и раскрасневшаяся, героическая горничная пыталась достать невидимку сковородкой на длинной ручке, тяжёлой, и, судя по шкворчащим потёкам жира и налипшим кусочкам чего-то жареного, ещё горячей.
Спрашивается, вот и зачем она полезла?
— Мили! В строну! — рявкнул, торопливо двигаясь к противнику. Вернее, пытаясь. Меня мотнуло и впечатало в стену - мышцы отказывались работать как следует, а при таком способе передвижения слаженная работа мышц это основа основ.
И ведь я же даже не вдохнул толком эту дрянь!
Подтянул хвост, чувствуя расползающуюся по телу слабость, голова кружилась всё сильнее, перед глазами плыло. Я заметил ещё, как “невидимка” то ли ударил девушку, то ли оттолкнул, дёрнулся вперёд, но отключился, кажется, уже падая на пол.
***
Пробуждение вызвало стойкое и очень неприятное дежавю. В голове царила каша, она болела, перед глазами было темно, и тело казалось совершенно не своим. Разве что воняло не кровью и нечистотами, а чем-то цветочным. Запах был настолько приторным и насыщенным, что перебивал вообще всё, и даже горьковато оседал на языке, порождая острое желание сплюнуть. Увы, собрать достаточно слюны для плевка не удалось - во рту в довесок было исключительно сухо. Да и голову тогда поднять надо, а затёкшие мышцы категорически против подобных движений, как и руки, которые были… Связаны?
Неожиданное осознание этой детали заставило меня вскинуться и дёрнуться всем телом, мучительно напрягая залежавшийся хвост. Сердце пропустило удар и начало бухать тяжело и часто, меня бросило в жар, потом в холод, и успокоиться и перестать дёргаться удалось далеко не сразу. Только дыхательная гимнастика и спасла, позволив вернуть контроль над тушкой и успокоить сердцебиение. Паршивейшее состояние в препаршивейшей ситуации.
Во что я влип? Нет, паническую атаку оставим на потом, это дурной звоночек, но физическая задница сейчас куда насущнее.
В глазах не темно, глаза завязаны плотной полосой ткани, “человеческая” часть тела в сидячем положении прислонена к, кажется, прутьям решётки руки завязаны за ними. Хвост тоже перехвачен то ли ремнями, то ли верёвками в добром десятке мест, если не больше, прижат к стене... кажется. Вдоль решётки и по стеночке, ибо длинны в нём хватает. Притянут плотно, извернуться и вытащить его из пут не выходит, порвать их тоже не удалось.
Нюх забили, зрение перекрыли, в помещении тихо, а своим тепловым”зрением” удаётся только прикинуть размеры помещения и посчитать толстые полосы, натянутые поперёк хвоста. Почти две дюжины, перетянули широкими ремнями, что ту зебру.
Какого чёрта, спрашивается?
Это было, очевидно, похищение, они слишком хорошо подготовились, и подготовили это место специально. Тут даже температуру поддерживают приличную для меня, хотя это явно какой-то глухой подвал. Ни намёка на потери тепла через оконные рамы. Конечно, неизвестно, что делается за спиной, но вряд ли там картина сильно отличается. Повернув голову до упора, упёрся щекой в шершавый железный штырь и засёк разве что кругленькую трёхногую жаровню, на которой, похоже, и жгли эти одуряюще-приторные благовония.
К горлу снова подкатило, и пришлось дышать размеренно и глубоко, успокаивая нервы. Ничего, бывало и хуже, выкручусь тем или иным способом. Но пока, пожалуй, следует немного обождать.
Я, мать его, хочу знать, что за уроды и для каких целей посмели меня загнуть кочергой в этом подвале!
Ждать пришлось не то чтобы долго - через, субъективно, что-то около часа я уловил очень слабый звук откуда-то из-за спины. Он приближался, напоминая шаги на старой, рассохшейся деревянной лестнице. А вот и возня ключами в замке, похоже, навесном и здоровенном. Я свесил голову обратно на грудь и расслабил хвост. Неизвестный повозился
