Вера Огнева - Дети вечного марта. Книга 2
Саня метнулся к решетке. Все еще прислушиваясь, не застучат ли за дверью шаги стражи, сначала осторожно потянул, потом рванул решетку, вцепившись в частое железное плетение со всей силы. Не поддавалось. Хуже того, раздвижная стенка, сорвалась с катушек и пошла на Саню. Если захлопнется — замурует товарищей живьем.
Кот уперся в нее спиной и даже сумел отодвинуть на прежнее место. Да так и остался, рискуя окаменеть. Перед глазами мелькали перевитые железные прутья. Но усилия того стоили. Он разглядел мелкие шарниры. Верхняя часть решотки была откидной.
Как уж он изловчился… но смог! Рванул на себя сетчатую плоскость и ею же заклинил катящуюся стенку.
Курица встала с той стороны на цыпочки и потянулась, аж подбородок поставила на край. Саня развязал у нее на затылки концы кляпа и… поцеловал в лоб.
— Красавица моя, я тебя вытащу, только сначала развяжи Шака и Эда.
Сначала Цыпа кинулась к Шаку, но распутать его веревку-пеленальник не смогла. С Эдом получилось ловчее. Помогать Апостолу собака полз на четвереньках.
На Шака было страшно смотреть. Он весь оказался исчерчен глубокими синими полосами. Саня даже испугался, не передавило ли ему жилы на шее. Но тот зашевелился и открыл глаза. Говорить он не мог, только шлепал губами.
Первой Саня вытащил Цыпу: перегнулся на ту сторону, подхватил легкую курицу под мышки, да так одним рывком и вынес на свободу. Положил возле Сольки, набегу успев заметить, как девочки обнялись.
— Эд, помоги.
Дайрен кое-как перекатил неподъемного, одеревеневшего Шака к решетке. На большее его не хватило. Не видя иного выходя, Саня вскарабкался по частому плетению и прыгнул на ту сторону. Вместе они поставили Шака на трясущиеся ноги. Саня перебрался обратно. Благо Апостол был ростом выше курицы на две головы. В залу он свесился чуть не по пояс. Сане осталось, втянуть его себе на плечи.
Наконец дошла очередь и до собаки.
— Вскарабкаться можешь? — одышливо спросил запаленный кот.
— Не знаю. У меня ребра сломаны и ключица.
Эд вставлял пальцы левой руки в плетение решетки, медленно перебираясь вверх. Сандалии он скинул и помогал себе ногами. Правая рука висела плетью. Когда Саня взвали собаку на плечи, тот обозвал его сквозь зубы мучителем.
— Хочешь, добью? — предложил кот. На что Дайрен хрюкнул. Наверное, хотел засмеяться, но не смог.
Замок оказался пуст. Трупы охранников они стащили в ров, — благо, стены не было, имелся невысокий поребрик, — насчитав сей гвардии штук сорок. Трупы оказались не свежие, кожа на некоторых начала уже истлевать.
У Сани мороз гулял по спине, когда он представлял себе силу, способную поднять мертвого и заставить двигаться. Светонос отнюдь не был пустым звуком. Пришедший в себя на утро Дайрен, как дважды два доказал коту, что Кер на такое способен не был. Обладай покойный лягух хоть толикой подобной силы, он бы с ними не церемонился.
— С нами, наверное, труднее справиться. Мы не люди, — засомневался Саня.
— А что мешало ему набрать армию из мертвецов и двинуть на герцогство, не дожидаясь каких-то неведомых арлекинов?
— Считаешь, мертвяков поднимал Светонос? — все еще сомневался кот.
— Разумеется. Он же — отец любимого герцога нашего. Ну, родственнички…
— Не кипятись, — остановил Эда Апостол. — Плечо разболится.
Собаке смастерили хитрую приспособу, вдели подмышку и прибинтовали так, чтобы выровнялась сломанная ключица. В работе по очистке замка от мертвечины он был не помощник, но сидеть на месте не хотел, таскался за товарищами и всячески встревал.
— Шел бы ты к девчонкам, — предложил ему кот.
Дриада и курица остались в замке. Солька хромала сразу на обе ноги, а Цыпа, как ни боялась оставаться без мужчин, подругу не бросила.
— Я тебя, лохматого, еще не спрашивал, чем мне заниматься! — Заорал Эд, но тут же дернулся и застонал. Шак подскочил, усадил на камень, прислонив к стенке.
— Санька, у него же нюх.
— Ну и что?
— В замке чем-то таким воняет, что Эд не может вытерпеть. Он вчера больше от запаха вырубился чем от боли.
— Я ничего не чую.
— Я тоже. А но вот унюхал.
Эдвард понемногу начал розоветь.
— Слушай… а чем пахнет-то? На что похоже? — подступил к нему кот.
— Не знаю, — вяло отозвался Эд. — Химия какая-то.
Что такое химия Саня представлял себе смутно. На эту науку образованность учителя из баронства Рэх не распространялось.
— И мертвечина, — продолжал Дайрен. — Мерзкое такое сочетание. Тянет из углов. А откуда точно сказать не могу. Мене от нее крышу сносит. Вчера в клетке не отрубился исключительно, чтобы поприсутствовать на обеде до конца.
— Да, пошел, ты!
— А если честно — с дикого перепугу.
Одна половина лица у Эда была синей. Когда серые взяли Саню к кольцо и увели далеко вперед. На сидящих в повозках арлекинов просто кинули арканы, стащили на землю и начали бить. Дриаду и курицу не тронули, а мужчин отходили палками до полусмерти. Шаку повезло, ему ничего не сломали. Дайрена месили, будто собирались сделать из него отбивную. Зато его потом просто кинули в повозку, а Апостола обмотали веревками от шеи до подколенок. Синие полосы еще не сошли. От чего Шак стал похож на зебру. Эд не удержался и съехидничал по этому поводу.
— По роже не хочешь? — ласково спросил конь. — Для ровности цвета.
Чем отлаялся Дайрен, Саня не услышал, он уже бежал, чтобы присесть за ближайшим углом. Со вчерашней ночи его мучил страшный понос.
— Что-то ты в зелень сдаешь, — заметил собака, вернувшемуся коту.
— Хорошо, что Шак тебя не прибил, мне больше достанется.
Его, к тому же, еще и мутило. Но как вчера преодолел позыв, так и держался до сих пор, все еще опасаясь извергнуть останки Кера.
Через двор к ним бежала курица.
— Там… пойдемте. Быстрее!
— Что с Солькой?
— В подвале…
Сеня кинулся за ней, Шак наклонился к Дайрену:
— Посидишь тут?
— Н-е-е-т. Лучше умереть на коленях, но рядом с вами, чем стоя — на свежем воздухе. Вдруг наши серы друзья оживут и полезут из рва? В замке хоть запереться можно. Тут я даже удрать от них не смогу.
Теперь и Саня почуял. Оно проникало из-под пола. Вчера еще не было, а сегодня наполнило запахом гнили весь замок.
Бледная Солька ковыляла к ним, опираясь на костыль. Саня подхватил ее на руки.
— Давно тут так завоняло?
— Я не сразу заметила. Цыпа первой начала волноваться. Санечка, вынеси меня отсюда.
По щекам девушки цепочкой катились крупные слезинки. Кот пошел к выходу. На пороге стояли Шак и Эд.
— Санька, — крикнул Апостол. — Отводи девчонок подальше. Смотри.
Конь кивнул куда-то вверх. Саня задрал голову. Весь потолок змеился мелкими черными трещинами. Вчера точно такого не было. Он пока до визитной залы дотопал все тут обсмотрел. Еще удивлялся: чисто в доме, будто и не живут вовсе.
Долго пялиться на проседающее перекрытие Саня не стал. Оно ему надо? Так наддал — Солька заохала, крепче ухватившись за шею. Товарищи бежали рядом. Шак орал, призывая Цыпу.
Когда между ними и замком было уже шагов тридцать, закачался шпиль башни.
— Бегите! — крикнул Апостол, я поищу эту оглашенную.
Цыпа сама объявилась — выскочила из-за угла и помчалась в их сторону. Остановились они только на кромке замкового рва. Если хоромина и рухнет, до них не докатится.
Дом падал, складываясь вовнутрь. Скрипели и стонали, разрываемые перекрытия. Бухали оземь блоки. Всех запорошило мелкой известковой пылью. Минуты тянулись как густой вар. Заволновалась вода во рву, но сие, видимо было следствием сотрясения. Саня с опаской покосился в ту сторону, — никто из мутной жижи не лез, — а когда обернулся, все уже было кончено. От замка осталась только груда белесых камней, из-за которой доносились какие-то звуки. В наступившей тишине, отчетливы были слышны удары о землю, возня всхрапы. Шак кинулся туда первым. Саня — следом, только усалил зареванную дриаду. Курица помчалась за ними. Возле Сольки остался Эдвард.
Облегчение накатило такое, Шак аж всхлипнул. Их кони стояли привязанными к единственному, произраставшему на территории бывшего замка, дереву. Рядом торчали вверх оглоблями обе телеги. Скарба никто не тронул. Запорошенные пылью животные, уныло всхрапывали.
— Вот сволочи, — обругал Шак покойных хозяев цитадели, — пить лошадям не дали.
Когда он вел их в обход развалин, у скотинок подгибались ноги. Но шли. От моста сохранилась узкая перемычка. Шак по одной перевел лошадей на ту сторону и дальше — к небольшому прудику.
Саня заскреб в затылке. Телеги по перемычке не пройдут. Стенки у рва крутые, в брод не перейдешь, да и не полезет он в воду, отравленную трупами серых.
Вот ведь — натура! Вчера об эту пору еще не ведал, останется ли жив. А прошла беда, гляди вперед — другую высматривай. Тятя дома все ругал его: чего наперед далеко закидываешь, живи и радуйся, что поживаешь покамест.
