Джо Аберкромби - Полмира

— Чума на него и на его Единого Бога! — бросил Дженнер. — Владеть надо тем, что добудешь сам, а не требовать с других воров, только потому, что у тебя стул больше.

— Некоторые люди чем больше получают, тем больше хотят, — сказал Ярви, и народ с обеих сторон костра согласно загудел.

— Священная была свободна?

— Во всяком случае нам проблем не встретилось, — сказал Ральф. — А Запретная?

Дженнер втянул воздух через щели в зубах.

— Проклятый Конный Народ взбудоражен, как разозленные пчелы. Нападают на лодки и караваны и жгут хутора в пределах видимости Кальива.

— Какой клан? — спросил Ярви. — Ужаки? Вармеки?

Дженнер непонимающе уставился на него.

— У них есть кланы?

— И все со своими обычаями.

— Ну, они в основном стреляют одинаковыми стрелами, насколько я видел. И принц Кальива тоже не делает между ними особых различий. Его уже начинает тошнить от их насмешек, и он собирается преподать им кровавый урок.

— Такие уроки самые лучшие, — сказал Одда, обнажая рифленые зубы.

— За исключением того, что он не собирается делать это своими руками.

— Принцы редко что-то делают своими руками, — сказал Ярви.

— Он перекрыл Запретную цепью и не позволяет проплыть ни одной команде бойцов, пока северяне не помогут ему наказать Конный Народ должным образом.

Ральф выпятил свою широкую грудь.

— Он не станет останавливать министра Гетланда.

— Ты не знаешь принца Варослава, и ни один здравомыслящий человек знать не захочет. Неизвестно, что этот лысый ублюдок сделает сейчас или потом. Единственная причина, по которой нам удалось свалить, это то, что я наплел ему баек, как буду распространять новости и приведу еще больше воинов со всего Расшатанного моря. Если бы я был вами, я бы развернулся и поплыл с нами.

— Мы плывем дальше, — сказал Ярви.

— Тогда желаю вам всем самой лучшей удачи в погоде, и будем надеяться, что удача в оружии вам не понадобится. — Синий Дженнер сделал долгий глоток из чашки. — Но боюсь, понадобится.

— Как может понадобиться и всякому, кто идет высоким волоком. — Скифр легла на спину, положив руки под голову и протянув босые ноги к костру. — Возможно тебе стоит испытать свою удачу в оружии, пока есть такой шанс.

— Что у тебя на уме, женщина? — прорычал Горбатый.

— Дружеское испытание оружия с тренировочными клинками. — Скифр широко зевнула. — Уже все в нашей команде проиграли тому, кого я обучаю, и теперь нужны новые соперники.

— И кого ты обучаешь? — спросил Дженнер, глядя на Досдувоя, который казался горой в дрожащих тенях.

— О, нет, — сказал гигант. — Не меня.

Колючка состроила самое храброе выражение лица, встала и вышла на свет костра.

— Меня.

Опустилась тишина. Затем Горбатый недоверчиво хихикнул, и вскоре к нему присоединились остальные.

— Полулысая оборванка?

— А девчонка может вообще поднять щит?

— Думаю, она может поднять иголку. Мне как раз нужно зашить дыру в носке!

— Когда она закончит, дыру нужно будет зашивать в тебе, — прорычал Одда.

Парень, может быть годом старше Колючки, умолял дать ему шанс первому побить ее, и две команды выстроились в шумный круг с факелами, чтобы осветить соревнование, выкрикивая оскорбления и слова поддержки, делая ставки на своих напарников. Он был здоровенным детиной с огромными запястьями и со свирепостью во взгляде. Отец Колючки всегда говорил, что страх это хорошо. Страх заставляет тебя быть осторожнее. Страх позволяет тебе выжить. Это было тем лучше, что сердце Колючки билось так сильно, что ей казалось, ее череп может взорваться.

— Ставить на это пустое место? — завопил Горбатый, разрубая напополам одно из своих колец топориком и ставя его против Колючки. — С тем же успехом можно бросить деньги в реку! Сам-то поставишь?

Синий Дженнер тихо погладил свою бороду, так что его браслеты застучали.

— Мне нравится, когда мои деньги там, где они есть.

Нервозность испарилась, в тот миг, когда их деревянные клинки впервые столкнулись, и Колючка уже знала, что побьет парня. Она уклонилась от его второго удара, отвела третий и дала ему, споткнувшись, пролететь мимо. Он был силен, но напал на нее гневно, слепо и совершенно неправильно распределил свой вес. Она нырнула под небрежным взмахом, чуть не засмеявшись над тем, каким он был неуклюжим, подцепила его щит вниз и коротко врезала ему по лицу. Он жестко уселся в грязь, глупо моргая, и кровь текла из его носа.

— Ты буря, — услышала она шепот Скифр сквозь крики. — Не жди их. Заставь их бояться. Заставь их сомневаться.

Она с криком бросилась на следующего мужика в тот миг, когда Дженнер прокричал начало, толкнула его на удивленных приятелей, рубанула его тренировочным мечом по животу и оставила вмятину на его шлеме звенящим ударом деревянного топора. На миг он пьяно споткнулся, а команда Южного Ветра смеялась, пока он пытался поднять край шлема обратно выше бровей.

— Те, кто привык сражаться в стене щитов, начинают думать только прямолинейно. Щит становится слабостью. Используй фланги.

Следующий мужчина был коротышкой, но коренастым, как ствол дерева, осторожным и бдительным. Она позволила ему достаточно долго отводить себя назад своим щитом, пока неодобрительные возгласы команды Черного Пса не сменились радостными. Затем она ожила, сделала обманный выпад влево, бросилась вправо, высоко подняла свой меч, и когда он поднял щит, подцепила его лодыжку своим топором, перевернула его, визжащего, и пощекотала его горло кончиком своего меча.

— Да. Всегда будь не там, где тебя ожидают. Всегда атакуй. Бей первой. Бей последней.

— Бесполезные псины! — выкрикнул Горбатый. — Мне стыдно быть одним из вас! — Он схватил упавший меч, взял щит с нарисованной на нем белой стрелой и шагнул в круг.

Он был злобным, быстрым и умным, но она была быстрее и умнее, и намного злее. К тому же Скифр научила ее уловкам, о которых он не мог и мечтать. Она танцевала вокруг него, выматывала его, осыпала его ударами, пока он почти не перестал понимать, куда смотрит. Наконец она обогнула его выпад и так шлепнула клинком плашмя по заднице, что звук, должно быть, был слышен в Кальиве.

— Это было нечестное испытание, — прорычал он, вставая. Было очевидно, что ему отчаянно хотелось потереть горящие от боли ягодицы, но он заставлял себя не делать этого.

Колючка пожала плечами.

— Битва честной не бывает.

— На поле битвы мы сражаемся сталью, девочка. — И он бросил тренировочный меч. — С настоящими клинками итог был бы другим.