Остров жизни - Иван Поляков
Наивный человек. Он и не знал, что выдал себя задолго до того, как нога в стальном сапоге коснулась берега озера.
«Это он ко мне обращается?» – возможно, подумал дракон, уместив вопрос в один образ. Спросил себя и тут же ответил утвердительно. В первое мгновение ему захотелось просто пожрать наглеца вместе с железным панцирем. Перекусить его. Ухватить за ногу. Сдавить и, держа в воздухе, мотать, ударяя им о стены и потолок. Это просто, но что же потом? Пожрав корову, дракон был достаточно сыт, а уже через восъмицу мясо, скорее всего, протухнет. Злоба отошла, и на её место тут же встало любопытство. Это было странно и откровенно неприятно, скатываться на столь простое наречие, но зверь слишком долго молчал, чтобы не ответить.
Длинная пасть раскрылась, и белёсый язык пошёл волнами. Мешок под горлом чуть раздулся:
– И кого я пожрал, человек?
Фигура застыла в непонимании произошедшего. Существу слабому и долго думающему потребовалось преступно много времени, чтобы свыкнуться с одной простой мыслью: дракон способен говорить. Хозяин норы ждал, милостиво пропуская десятки возможностей закончить всё одним движеньем.
Наконец, послышалось грубое подобие рычания. Пропустив свою реплику, что являлось первым признаком плохого собеседника, пришелец сделал скользящее движение. По кругу, заводя одну ногу за другую и недвусмысленно прикрывая шлем блеском заточенной стали. Позиция.
Шелестела вода, в то время как рыцарь всё ближе спиной придвигался к стене.
– Если отступишь – ты умрёшь.
– Заткнись! – сквозь плотно стиснутые зубы процедил человек, и пальцы его до боли вцепились в обмотанную кожей рукоять. – Захлопни свою вонючую па-асть…
Предсказуемо провалившись, нога по голень ушла в борозду, скрываемую водою. Опасно лезвие сверкнуло, вновь отразив луч, зацепилось и… всё затихло.
Кап!... Кап! Лягушка спрыгнула с кубышки, и только. По глади пошли едва различимые, алые и жирные разводы.
«Ну, я же говорил», – подумал возможно дракон, но уже ничего не сказал. Говорить больше было не с кем. Вновь захрустели, гуляя, камни под грубыми костяными пластинами, и, простонав, добротная закалённая сталь лопнула под немыслимым напором длани змея. Живая смерть двигалась, втирая меч в грязь.
«Так-то лучше», – подумал бы дракон, хоть слегка походи его разум на наш.
***
Гай ждал. Сырая земля и расстояние прекрасно глушили все звуки, так что он ничего не услышал, как и не увидел, впрочем, ничего.
Шелестел всегдашний вереск. Шуршали листья и рогоз. Множество звуков. Сложно человеку было среди них различить перебор чешуи, далёкий и глухой. Вроде как звякнул метал, но трудно сказать определённо, принёс ли ветерок звук с острова или с берега, где четверо мужчин попеременно поглядывали. Смотрели то в его сторону, то на лодчонку, а то на небо, будто боялись, что зверь в любое мгновение может «обратиться молнией», как в сказке, рассказанной накануне.
«Поселяне», – без злобы, равно как и без особой теплоты, подумал юноша. Всегда одно и то же. Никто не любит рыцарей, но всем они нужны, стоит чему-то случиться.
Минута. Две. Десять. Не просто было оценить время, покачиваясь на воде, но всё ж приходилось признать: нет там никакого дракона. Был бы он, давно уже пламя вырвалось бы из-под земли. Битва не могла не начаться. Гай так думал, и много смысла было в этой его уверенности.
«Старая школа самая лучшая», – скучая, про себя повторил он любимейшую фразу сера Ланца и подпёр ладонью подбородок. «Ну давай, выходи уже», – мысленно сорвался оруженосец, и, будто услышав его воззвание, нечто металлическое блеснуло внезапно у входа. Тихий звук. Мужчины у лодчонок неуверенно завозились, переглядываясь и готовя вёслы. Чешуя или металл? Гай не сомневался ни мгновения.
«Наконец-то».
Юноша чуть приподнялся, готовясь выслушать очередную нотацию, и тут же – удар в грудь... Боль, резкая и пронизывающая. Продранное плечо. Гай выдохнул, это рукоять с замысловатым узором ударила, отскочила и тут же скрылась в воде. Обескураженный и поражённый во всех смыслах слова юноша откинулся назад. Взмахнул руками, но не удержался, перекувыркнулся через голову, сразу же исчезнув под словно стеклянной чёрной гладью.
Скрылся, в мутной воде и… всё. Вот и круги разгладились, и лодка встала, всё так же проседая набок, где было сложено снаряжение, а Гай всё не показывался. Ни у кого из провожавших и мысли не возникло прийти на помощь. У всех их были семьи. Дети, которых нужно было кормить, и рисковать, приближаясь к злосчастному острову, никто не желал.
– Кончился, значит, – глубокомысленно пробурчал Ивес, берясь за весло, а мельник глубоким басом дополнил.
– Пожрали.
Произнёс и тут же вздрогнул, расслышав всплеск. От острова?! Хотя нет, тот теперь грудился на горизонте, звук же прозвучал почти рядом. Фолкет как опытный приложил ребро ладони ко лбу, наподобие козырька, прочие же взглянули так. Взглянули и не поверили тому, что увидели.
– Это... человек плывет?
– Твою телегу!
[1] «И на кой, спрашивается, я её тащил?» – ясно прочитался вопрос на лице оруженосца.
Глава 7. Что-то важное.
«Иногда чтобы не увидеть что-то, достаточно смотреть на него достаточно долго».
(Кузьма Прохожий. Из услышанного на дороге).
Странный сон снился юноше этой ночью. Дракон? Что это? Что за воспалённая фантазия могла выдумать дракона? Не вепря и даже не чёрного рыцаря, а дракона! Это свыше его понимания. Насколько же сошёл с ума мир, если даже во сне благородные рыцари шли на зверя, справиться с которым им было не под силу. Снилось Гаю небо, по которому плыла пышная невесомая флотилия из фрегатов всех мастей. Приятный ветерок приносил облегченье уставшим членьям, но внезапно всему этому пришёл конец. Пасть норы будто затянула его. Обожгла и заглотила. Страх и тягучая зеленоватая мгла невесомости. Ни верха, ни низа. Ничего. Лишь он, остающийся неизвестно где и неизвестно зачем. Непонятный мир. Пугающий мир. Солнце, показавшееся ядовито-зелёным, блеснуло и сразу же исчезло. Нечто холодное
