Жураковская Викторовна - Любовь зла…

Оправдывая обвинения в бесстрашии, парень обошел нас с тварью по большому кругу. Затем, по маленькому. После риторического вопроса: "Э-эй, жуть чешуйчатая, ты и вправду сдохла?" и не вызвавшего ответной реакции робкого попинывания твари по лапе, был сделан не лишенный изящества вывод, что она мертва окончательно и бесповоротно. За ним последовала серия движений, напоминавших танец пьяного папуаса, и гораздо более энергичные пинки, вернувшие мне уверенность в психическом здоровье данного гуманоида.

- Хороший удар, - покивал двойник Дэви Крокетта, с хозяйским видом оглядывая тушу. - Я бы даже сказал изумительный по красоте удар. Не каждый сможет уложить рыччарша с одного удара. Когда ты освоил такой метод - битье в заушную впадину?

- Когда приземлилась на загривок этой тварюге, - мрачно буркнула я и осторожно наклонилась вправо, прикидывая расстояние до земли. Полученная цифра мне совершенно не понравилась (не люблю величины больше трех метров), и я решила, что смена местоположения может и подождать. Поёрзала, устраиваясь поудобнее, и, конечно, тут же врезалась локтем в вырост спинного гребня.

- И тебе там так понравилось, что ты там поселиться решил? - резюмировал с земли охотник, передвигая арбалет за спину и снимая с пояса внушительных размеров тесак. - Похвально. Ладно, малыш, обменялись любезностями и будет. А ну-ка, геть, геть, геть!

Слова он сопроводил столь недвусмысленным жестом, что я почувствовала себя оскорбленной. Не то, чтобы мне нужна была тварь, о которой я не знала ничего, кроме её названия. Не то, чтобы я была жадным, старым драконом, который тащит к себе в пещеру все, что зацепится за его коготь. Не то, чтобы я собиралась задерживаться в этом мире дольше, чем требуется, чтобы вызвать сюда Санти, накричать на него, позволить ему накричать на меня и наконец-то поцеловать. Но… а, какого черта! Моя Добыча!!!

- С какой это стати, "геть"? - добродушно поинтересовалась я и повернулась, чтобы лучше видеть охотника, каким-то чудом не зацепившись обрывками юбки за выступы своего "сидения" и не сверзившись со своей верхотуры. - Пшепрашам, герр штандартенфюрер, но здесь вас не стояло. А если даже и стояло, то ярлычков "занято" на этой зверюшке я не приметила, ошейников тоже и поскольку всю свою сознательную жизнь прожила в большом городе, всегда узнаю развод, когда его вижу. Так что спасибо за компанию и - до свидания, не смею вас больше задерживать.

"Ради красного словца не пожалеешь и отца", - не уставал твердить мне мой чертов-зануда-некромант-который-слишком-часто-бывал-прав. Разумеется, я не хотела, чтобы парень уходил, так как во-первых, жаждала узнать, где очутилась, кого убила и не будет ли мне за это чего-нибудь плохого. Во-вторых, подозревала, что части тела убиенной мной твари представляют значительную материальную ценность, и жаждала урвать свой кусочек прибыли (что поделать, хочешь жить, умей вертеться…). И в-третьих, была уверена, что стоит оказаться в одиночестве, с вероятностью 50% сорвусь в неконтролируемую истерику, потому что беглая ревизия показала, что "маячки" и "следилки", которые навесил на меня муж, как один приказали долго жить, и, значит, его прибытие откладывалась на неопределенный срок, либо свалюсь со спины зверя и таки сломаю себе что-нибудь нужное.

По счастью, этот охотник был не из тех, кто легко отказывается от халявной добычи. Он приосанился, упер руки в боки и задрал голову, испепеляя меня возмущенным и самую чуточку виноватым взглядом.

- Что-о? - пытаясь подпустить в голос оскорбленных интонаций, рявкнул "Дэви Крокетт". - Что ты там бормочешь? Да я эту тварь два дня уже выслеживал! - Судя по прилипшим к куртке листьям и кусочкам коры, слежка велась с очень высокого дерева. - И убил бы уже, если бы ты не свалился, как снег на… кстати, откуда ты сказал, ты свалился?

Что-то - не знаю что, то ли жадный блеск в глазах охотника, то ли саркастичная усмешка, затаившаяся в уголках рта - подсказало мне, что в отношении этого конкретного индивидуума разумнее всего придерживаться линии поведения "Болтун - находка для шпиона". Чтобы не пришлось после на деле применять ценные советы дяди Костика по могилокопанию и крестоводружанию.

Надо сказать, пара недель рядом с некромантом добавляет тучу практичности в любое мировосприятие.

- Не говорила, - со всей вежливостью, на которую была способна, отрезала я, тоже упирая руку в бок (хотела обе, но уж очень локоть болел). - Мистер, а ну-ка, сами давайте два шага назад и уберите эту зубочистку, пока я не рассердилась и не сделала того, от чего вам будет мучительно больно. А я сделаю. Не нарочно, так случайно.

Охотник с пугающей задумчивостью почесал рукоятью тесака в затылке.

- Не-а, ты не карася словил, - задумчиво проговорил он, - ты из местной "безумки" оторвался… У вас всегда, что ли, в таком тряпье бабском ходят? Да еще и босиком?!

- Только на свадьбе, - отрезала я. - И это была моя свадьба. Мой день. И моя церемония. Которую я не собиралась покидать и с которой меня выдернули, как репку из грядки. Поэтому я не в настроении, это раз. И тот, кто за это ответственен, сильно пожалеет, это два. Направление в дурдом, "безумку" и другое подобное учреждение я сама тебе дам, а потом догоню и добавлю на изолятор, если будешь нарываться, это три. И в-четвертых, стремление к самоутверждению при отсутствии необходимых для этого психологических ресурсов, равно как и избыточное фантазирование чаще всего приводят к… - я нахмурилась, пытаясь поймать за хвостик ускользающую мысль, но не смогла и, разом растеряв весь пафос, пробормотала: - В общем, ни к чему хорошему не приводят.

"Крокетт" снисходительно ухмыльнулся, Ишко, болванчиком сидевший на плече, отмер, что-то возмущенно пискнув, и мой рот немедленно, не консультируясь с мозгом, выдал нечто, больше напоминающее рык Краш-Корога, нежели мое обычное меццо-сопрано:

- ЭТО МОЯ ДОБЫЧА!!!

Стоило бы, наверное, запомнить, что повышать голос, сидя на спине убиенного тобой монстра - не то, чтобы плохая, а просто отвратительная идея…

Не знаю, что было тому виной: моя карма, Сантин подарочек на день рожденья, семейный талант или каким-то непонятным образом сместившийся центр тяжести, но рявкнув, я немедленно потеряла равновесие - и вместо того, чтобы грохнуться, шлепнуться или, на худой конец, скатиться на землю кубарем, съехала с чешуйчатого бока, как с детской горки, всего-то и потеряв по пути, что пару лоскутов от юбки и половину правого рукава. И приземлилась на ноги - так легко и непринужденно, словно всю жизнь только и занималась, что экстремальными видами спорта.

Этот мир начинал мне нравиться.

Охотник собрался было отпустить какую-то остроту, но стоило мне выпрямиться, и его ухмылка увяла, не успев расцвести. Даже без каблуков я возвышалась над ним на целую голову.