Александр Турбин - Метаморфозы: тень

— Верю, лучник. Только это не важно, будущее решается не на юге, куда умчался ваш торговец, а на западе, куда уйдем мы. Пусть бежит, глядя, как земля под копытами его лошади превращается в пепел… А ты, — он вновь повернулся ко мне. — Идешь со мной.

Он поднялся на место, где еще недавно сидели рабы, сжавшись от страха и ежась от холода.

— Смотри, Мор, и запоминай.

Я подошел и посмотрел вниз, под ноги. На скошенный, будто развороченный снарядом, пригорок. На клочья тел, на кровавый снег.

— Знаешь, чья работа?

— Чья? — переспросил я.

Алифи пристально посмотрел мне в глаза, а потом ответил просто:

— А ты послушай песню смерти… Герой.

Освобожденных расставили в длинный ряд, он изгибался змеей и уходил за развалины ближайших домов. Почему Тон Фог, затеявший это представление, разместил спасенных именно таким образом и зачем ему это понадобилось, я не знал, а спрашивать не стал. Надо и надо, пройти рядом мне нетрудно. Бравин шел впереди, буднично кивал на слова благодарности и откровенно скучал. Я, по большому счету, — тоже. Люди хватались за мои руки, то и дело падали на колени, причитали, смеялись, плакали. Люди впервые за долгое время дышали воздухом свободы, который пьянил и заставлял светиться их серые, грязные лица. В основном, мужчин, изредка — женщин. Я шел мимо, кутаясь в покрывало излучаемой ими радости и почему-то не чувствовал удовлетворения. Только скуку.

— Спасибо, господин, мы теперь все — твои должники, — хрипящий голос высокого худого мужика, с красным, заросшим многодневной щетиной лицом.

— Только скажи, ты только скажи… — что я должен был сказать невысокому плечистому крепышу, я не расслышал, но все равно шагнул дальше.

— Я умею сражаться, дайте мне меч, — молодой, припадающий на правую ногу парень вцепился в рукав моей куртки. — Слышите? Дайте мне меч, я смогу…

Что именно он собирался смочь, я уже не расслышал, потому что стряхнул руку и сделал следующий шаг. Скука начала смешиваться с раздражением и злостью на капитана, устроившего это шоу.

— Господин…

Тихий, низкий женский голос заставил поднять глаза. Молодая женщина, смуглая, с черными, зачесанными назад волосами, была беременна. Она рукой придерживала уже заметно раздувшийся живот.

— Твоя дорога — длинна, твоя судьба — тяжела, я вижу. Ночь — позади тебя, тьма — вокруг тебя, но свет — есть. Ты найдешь к нему дорогу. Ты — найдешь, я — покажу.

Я остановился, удивленно рассматривая неожиданную прорицательницу. Бравин оторвался на несколько шагов вперед, Меченый подошел со спины, но не стал поторапливать, остановился рядом.

— Ты увидишь луч и пойдешь за ним. Это трудно, но ты — сможешь. Я помогу.

Спокойный взгляд небольших карих глаз. Полные, чуть изогнутые губы. Усталость, наложившая отпечаток на довольно симпатичное лицо. Она не обращала внимания ни на лучника, ни на мастера Алифи, заметившего нашу остановку. Она смотрела прямо мне в глаза и продолжала говорить.

— Удача — рядом, просто протяни руку, я — помогу.

Грудной голос завораживал, но надо было идти дальше. Мало ли вокруг сумасшедших людей? Вот только как ее, беременную, Таррен решил сюда привести? Не думал же он, что много заплатят, в конце концов. Или просто мужиков не хватало? Я отвернулся и сделал шаг.

— Протяни руку, — голос стал сильнее и настойчивее. Холодные женские пальцы легли на мою ладонь.

Я опешил.

— Не понял?

— Дай мне руку, господин…

Меченый что-то шепнул за спиной. Но я не разобрал деталей и открыл правую ладонь девушке. Сумасшедшей? Она не стала изучать мои линии судьбы, попросту плюнула мне в ладонь и сжала мою руку в кулак.

— Дуй!

Я обалдело смотрел на звезду пленительного счастья, только что смачно наплевавшую в руку человека, который ее, красавицу-ворожею, спас из Роркского плена. Нифига себе благодарность.

— Дуй!!

Брови новоявленной Ванги сошлись к переносице, она требовательно показала мне на мой оплеванный кулак.

— С ума сошла? — на большее у меня не хватило слов.

— Не смейся, господин. Нельзя смеяться — удачи не будет.

— Не связывайся, — предостерегающе зашипел Меченый и подтолкнул меня.

— Подожди, — я развернулся к женщине, сжимавшей мою руку. — Больше тебе ничего не надо? Дунуть и все?

Мне стало действительно смешно.

— Дуй, — требовательно сказала она.

Если весь мир сошел с ума, то почему бы и мне не сделать глупость? Я дунул.

— Все? Могу идти?

— Рядом с тобой мало света. Золото отталкивает свет, господин. Я — помогу. Отдай мне золото, я верну тебе свет. Даром верну. В благодарность за спасение.

— Угу, даром. За золото, — поправил я беременную.

— Золото — Тьма, — презрительно возразила она. — Золото — зло. Не жалей. Удача стоит больше золота. Свет стоит больше удачи.

— Давай, я лучше еще раз дуну, — я засмеялся. — Только не плюйся больше.

Я попытался высвободить руку из крепкого хвата женских пальцев — не тут-то было.

— Не смейся!! Нельзя смеяться!

— Иначе что? — я все-таки умудрился стряхнуть руку. Ну что ж, не прошло и полгода.

Лицо женщины застыло, веки поднялись, полностью обнажив коричневую радужку глаз, губы искривились презрительной улыбкой.

— Глупец. Судьба тебя била — но вела к Свету. Дорога была трудна, но я пыталась помочь. Теперь — поздно. Запомни! Судьба тебя будет беречь, но уведет во Тьму. Только во Тьму.

Она внезапно потеряла ко мне интерес и развернулась спиной.

Я, ничего не понимая, покачал головой и пошагал дальше, вытерев оплеванный кулак о штаны. И только в самом конце ряда спасенных нами людей меня догнал встревоженный Меченый и тихо, так чтобы никто не услышал, сказал:

— Зря ты ее разозлил. Дал бы денег, не было с собой — у меня бы попросил. Это же кранчи, прорицательница. Теперь точно удачи не будет.

Он был откровенно расстроен, я — разозлен, а наши судьбы сидели где-то в высших эмпиреях и озадаченно чесали затылки. Что теперь делать, они, похоже, не знали.

Мы устроились перед горящим в старом очаге пламенем и стали обсуждать детали произошедшего. Я и Бравин. Высший и ничтожный. Мастер заклинаний и никому не понятный урод…

— Ты осознаешь, что хороший заклинатель значит в битве больше сильного отряда? Пока у армии есть заклинатели, еще не все пропало. Если заклинатели погибли, а у врага — нет, то сражение обречено на поражение. Заклинатель — острое лезвие клинка, вот только у врага тоже есть клинки. Если война, впрочем, как и временный мир — качели, а точнее весы, где на одной чаше Алифи, а на второй — Рорка, то заклинатели — это очень тяжелый камень на чьей-то чаше.