Ратибор Степанов - Призма-2

— Узелки выжаты полностью. Они ничего не могут! Веня, что делать, она сейчас умрет!

Венгард словно не слышав жену продолжал попытки вытянуть яд из раны. Алесия вспомнив о лечебной повязке уже накладывала ее на место укуса. Процесс омертвения замедлился, но не остановился. Слишком сильны была магия мергулов. Милегра потеряла сознание и уже едва дышала. Начались конвульсии.

— Я могу ей помочь. — Раздался негромкий голос откуда то из темноты. Совершенно незнакомый голос. Взгляды метнулись в угол. Они совершенно забыли про лича. Но сейчас там лежал человек, израненный, тоже умирающий, но человек. Почему так произошло думать было некогда. Венгард рывком вытащил из угла окровавленное тело, в котором едва теплилась жизнь и резко поднял его.

— Спаси ее или умрешь.

— Я в любом случае не жилец. Время мое сочтено. Но я хочу ей помочь. — Венгард с недоверием посмотрел на человека, который оказался самым настоящим краснокожим, индейцем.

— Почему? Ты только что хотел убить нас. — В ответ тот лишь смог улыбнуться.

— Если успею, расскажу потом. Время идет на секунды. Она вот — вот умрет. Мне нужно снова укусить ее. Я способен вырабатывать антидот. — Венгард замотал головой и схватил его за горло. Тут вмешалась Алесия. Она перехватила руки Венгарда и разжала их.

— Давай. У нас нет выбора. Она уже вся почернела и не дышит. — Венгард ослабил хватку, обмяк, предоставляя им свободу действий. Амарук не раздумывая, тут же впился резцами в горло Хранительницы наполняя кровь противоядием. Весь процесс занял не более четырех секунд. Слизнув капли ее крови с губ он удовлетворенно улыбнулся и откатился в сторону.

— Она будет жить, я все-таки успел.

Апатия Венгарда вдруг снова сменилась гневом. Он вскочил, готовый наброситься на Амарука, но его снова остановила рука Принцессы.

— Стой. У нее появилось дыхание. Посмотри. — Они вместе склонились над Милегрой и внимательно ее осмотрели. По прежнему серого цвета, без сознания, но задышавшая. Венгард от радости обнял жену.

— Она не придет в себя еще пол часа. — Почти шёпотом сказал бывший человек-мышь. — Не трогайте ее, вы сейчас ей все равно ничем не поможете. Антидот сделает свое дело, все будет хорошо. Повязка Пенштайна спасла ее, замедлив действие яда.

— Мы можем как то помочь тебе, спасти? — Удобно уложив сестру, уже изменившийся Венгард обратил свое внимание на Амарука. — Мы сделаем все что сможем для тебя.

В ответ тот лишь покачал головой.

— Нет, вы никак не спасете меня, это уже не в вашей власти. Такова участь полиморфов, слуг мер-гулов, инициированных некромантов. Когда-то это был мой собственный выбор. — Венгард, в спокойной обстановке пытался удержать жизнь в истлевающем на глазах теле, пытаясь снять боль лечебной волшбой. — Бесполезно. Моя смерть запрограммирована мер-гулами. В случае развоплощения, снимаются их чары, но приходит смерть. Неизбежно. И вы тут не при чем. Ваша волшба уничтожила магию, но приговорили меня к смерти не вы.

— Расскажи нам, как ты здесь оказался, облегчи душу.

— Душу? — Амарук усмехнулся немного ободренный лечебной волшбой Венгарда. — Душа сосуд Духа, а не эмоций и чувств. Ее выжгли у меня во время посвящения. Даже если что и осталось… Но я расскажу вам. Если это хоть как-то поможет.

Я родился много лет назад, в Северной Америке, как вы ее сейчас называете. Наша семья была главным шаманским родом в племени пайни. Мы были влиятельными в тайном братстве колдунов обеих Америк. Мой пращур был шаманом тогда, когда индейцы еще жили на Затопленном Материке, вернее им был наш общий предок краснокожий Улитка, великий сын звездных драконов из созвездия Летучей Мыши, Дома Богов. Потом его род спасался на Большой Земле и уходил от преследовавших их магов Великих гор сначала на север, а потом уже в Америку. Амарука, «Земля Крылатого Змея», стала нашей новой родиной. Прошли годы, земля Северного прохода ушла сначала под лед, а затем ее покрыла соленая вода. Мы стали недосягаемы для воинственных магов севера, но черная магия овладела нашими высшими иерархами. Темный колдун Толтек уничтожил всех белых шаманов и ввел свои правила, те что когда-то погубили Затонувший Континент. Верили в Небо, но силу черпали из-под земли. Мы пошли по пути темного знания и это был тупик для наших народов. Колдуны-нагуали, оборотни и владыки подземных духов владели только темной стороной Знания. У меня не было выбора. Я его и не знал. Мы поклонялись Амару, Пернатому Змею, посланнику Неба. Уже в юности я был инициирован в наше тайное братство Мер-гул. Существовала легенда о Священном Дереве, произрастающем в подземном мире, на коре которого наши жрецы написали свое знание. Именно по ней мы получали посвящение, и немногие выжившие проходили обучение. Поверьте, таких было мало. Я был среди лучших, пройдя все семь испытаний и удостоенный укуса священной змеи из нашего главного храма. Во время седьмого испытания, которое проходило в Доме Летучих Мышей, меня покалечил Камазоц, страшное чудовище с телом человека, крыльями и головой летучей мыши. Он пощадил меня в обмен на службу. Так я попал в его Дом. Камазоц, умный, утонченный, но жестокий бог. Именно в его Доме изучают некромантию, магию смерти, обучают вызову и управлению подземных духов, управлению человеческой волей. То, что заставлял делать меня наставник ужаснуло бы вас, а меня выворачивало наизнанку. Однажды, ради тренировки, мне пришлось вырезать сердца из груди всех малышей небольшой деревушки, расположенной глубоко в джунглях. Как говорил мой учитель сердце должно окаменеть или его придется вырвать. Бессердечные, так называли нас индейцы. Мое сердце каменело, но не смогло превратиться в камень. Вступая в транс я часто получал приказы от самого Камазоца. И когда он сказал принести ему в жертву сердце моего младшего брата, я не смог это сделать. Нам подчиняются беспрекословно и никто не смел мне перечить, но в последний момент я отказался. Мое сердце было еще живо. Да, я был чудовищем, но Маниту не совсем отказался от меня. За это я был жестоко наказан и оказался в этом мире, в теле летучей мыши, на страже магического портала. На долгие, долгие годы. Вы даже представить себе не можете, как все это время мстил, пытал меня Камазоц. Я умираю и сейчас отправлюсь в тот мир, который не раз видел в своих камланиях. Мои братья-шаманы через свои увеличительные стекла будут вызывать меня для своих темных дел, принося окружающим горе и боль. Но я сам виноват, то был мой выбор. Все, не чувствую ни рук, ни ног.

— Амарук, ты страшно грешил, но я все равно благодарен тебе за спасение моей сестры. И ответь мне на последний вопрос. Как выглядел тот мергул, что прошел сквозь портал до нас. — Венгард склонился прямо над губами умирающего, который уже еле шевелил ими.