Терри Брукс - Крюк

Поблизости, у входа в свой дом, со скрещенными ногами сидел Руфио и горящими глазами смотрел в темноту. Сердитый взгляд исказил его мягкие черты. Ему определенно не нравился этот поддельный Пэн, этот старый толстяк, который теперь претендовал на то, что принадлежало Руфио. Ревность подтачивала его изнутри. Он намеревался отделаться от этого самозванца, и чем скорее — тем лучше.

Он положил меч Пэна перед собой. Его глаза светились в темноте, как раскаленные угли.

Один за другим гасли огни на Дереве Никогда. Их тушили феи-хранительницы ночи. Они порхали с ветки на ветку в поисках росинок для питья и божьих коровок, на которых они любили кататься, а также крошечных радужных кристалликов, которыми они украшали себя. Огоньки исчезали… в темноте оставались светить только луны: белая, персиковая и бледно-розовая. Страна Никогда погрузилась в детские сны, сулящие ей, что все это великолепие продлится бесконечно долго так же как бесконечным будет и детство.

Почему родители ненавидят своих детей

На следующее утро, когда Джека и Мэгги привели в капитанскую каюту, они увидели совершенно иного, помолодевшего, капитана Хука. Исчезла мрачность, которую они видели накануне вечером, отчаяния и безутешности как не бывало. Его резко очерченное лицо расплылось в приветливейшей улыбке, несколько смахивающей на крокодилью. (Хотя я уверен, что ни Хук и ни один уважающий себя крокодил не потерпели бы подобного сравнения.) Он был при всех регалиях, ботинки сверкали, на камзоле не было ни единой пылинки, парик завивался мелким бесом, а треуголка аккуратно восседала на своем месте. Вокруг шеи и на рукавах были новые кружева, и зловеще блестел начищенный крюк. Комната была также приведена в свой прежний элегантный вид. Мебель расставлена по своим местам, остатки ужина убраны, поврежденные накануне обеденный стол и модель «Веселого Роджера» заново отремонтированы, а на стенах аккуратно висели несколько картин.

Хук был доволен. Сми потратил несколько часов, чтобы привести все в порядок, но дело стоило того.

В этот день капитан был в ударе. Он принял твердое решение осуществить свой план, и это придавало ему непоколебимую уверенность в себе. Он стоял в ожидании у двери, сцепив руки за спиной и с выражением благосклонности на лице. Если дети Пэна поддадутся ему — это будет замечательно. Если они полюбят капитана Хука — это будет просто восхитительно. Самое главное, что все это хитро придумано.

Хук улыбнулся еще шире, когда Сми ввел детей в комнату. Капитанские костлявые скулы покрыл румянец воодушевления.

— Доброе утро, дети! — чересчур горячо поприветствовал он их, стараясь не очень размахивать своим крюком. — Присаживайтесь вон там.

Сми провел дорогих крошек через комнату к тому месту, где стояли специально приготовленные для них парты со стульями. Напротив них стоял обрамленный позолотой ореховый письменный стол Хука. Когда дети проходили через комнату, Хук не мог не заметить их неподдельный интерес к макету Страны Никогда. Подбородок Мэгги едва возвышался над партой, зато Джек сидел почти согнувшись. Было видно, что оба они чувствовали себя сейчас не в своей тарелке.

Хук подошел и встал у меловой доски, которая прежде хранилась на одном из его складов. Это была двусторонняя доска, поворачивавшаяся на гвоздиках. На той стороне доски, которая была повернута к детям, ничего не было.

— Вы знаете, дети, для чего вы находитесь здесь? — заботливо спросил Хук.

Они покачали головами.

— Вы находитесь здесь для того, чтобы посещать школу, — заявил он.

— Какую еще школу? — с подозрением в голосе спросила Мэгги.

Хук распрямился.

— Школу жизни, моя дорогая, — торжественно ответил он. Затем он предостерегающе поднял свой крюк. — Отныне и впредь, если вы хотите сказать что-то, вы должны поднять руку.

— Вы не учитель! — с вызовом сказала Мэгги.

Сми стукнул линейкой по краю парты так, что Мэгги подскочила. Хук кротко улыбнулся.

— Прошу соблюдать порядок. Ты ведь не хочешь, детка, чтобы я задержал тебя после урока, не так ли? Это может быть очень неприятно.

Он опять вернулся к доске, резко крутанул ее и установил другой стороной.

Джек и Мэгги взглянули на нее и увидели надпись:

ПОЧЕМУ РОДИТЕЛИ НЕНАВИДЯТ СВОИХ ДЕТЕЙ

Хук снова повернулся к ним.

— А теперь прошу внимания, дети. Сегодня у нас много материала. Тема нашего занятия: «Почему родители ненавидят своих детей».

Когда он на минуту отвернулся к доске, Мэгги наклонилась к Джеку и прошептала:

— Родители НЕ ненавидят своих детей!

Уголками глаз Хук наблюдал за мальчиком, который, казалось, был гораздо менее уверен в этом, чем его сестра. Он прошептал что-то в ответ. Хук не смог расслышать, что именно, да это было и ненужно, судя по реакции Мэгги.

— Нет! — сердито настаивала она. Казалось, она судорожно пыталась вспомнить что-нибудь в качестве доказательства своей правоты, но лишь торопливо воскликнула:

— Разве мама не читает нам каждый вечер сказки?

Хук медленно повернулся, все еще сохраняя улыбку на лице, и указал на Мэгги.

— Ты, умничка на первой парте, ты не согласна с мнением класса? — Он повел рукой, как будто в комнате помимо их двоих сидел на самом деле целый класс, желавший узнать, что хочет сказать Мэгги. Девочка побледнела, но сказала громко и решительно:

— Я говорю, что мама читает нам сказки каждый вечер, потому что она очень любит нас.

Хук изобразил удивление на своем лице.

— Любит вас? — повторил он за ней с сомнением и со знанием дела глянул на своего помощника. — Это слово на букву «л», не так ли, Сми?

Сми неодобрительно покачал головой. Хук подошел поближе и встал перед детьми, затем медленно провел своим крюком точно по середине парты.

— Любит? Нет, я думаю, не любит. Она читает вам для того, чтобы одурманить и убаюкать вас. Чтобы она могла посидеть хоть минутки три одна, без вас и ваших нескончаемых, повторяющихся изо дня в день, надоедливых требований! — Хук задрал голову и, кривляясь, нудным, противным голосом стал изображать их: — А он берет мою игрушку! Она спрятала моего медвежонка! Дай мне петушка! Я хочу пи-пи! Я хочу встать! Хочу, хочу, хочу — я, я, я, мое, мое, мое! Сейчас, сейчас, сейчас! — Он понизил голос. — Мама и папа должны выслушивать все это весь день напролет и они НЕНАВИДЯТ это! Они рассказывают вам сказки, чтобы вы наконец ЗАТКНУЛИСЬ!

У Мэгги задрожали губы.

— Это не правда! — сказала она и добавила тихо, — Вы лжете!

Хук на мгновение отступил, скрестив руку и крюк на груди.