Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - Король-консорт

— Ваше Высочество, — сказал он самым любезным тоном, — позвольте проводить вас?

— Позволяю, — ответил я с надлежащим высокомерием.

— Прошу вас сюда, — сказал он. — Вот через этот зал... У вас очень резвый конь, как я понимаю... так оторваться от свиты!

— Резвый, — согласился я. — Впрочем, он в хозяина. Я сам, знаете ли, весьма. И даже зело. Временами как-то вроде зело обло.

— Ох, — сказал он приятным голосом, — чувствуется стальной характер воина! Хотя, конечно, слухи доходят до нашей глуши весьма противоречивые...

— Это как? — осведомился я.

Он развел на ходу руками.

— По словам одних, вы лютый воин с пылающим мечом в длинной руке... нет, даже в длани, под седлом у вас не лошадь, а конь, а вы всегда впереди, а по другим...

Он демонстративно замялся, я сказал сердито:

— А что по другим?

— По другим, уж простите, но некоторые указывают на то пикантное и весьма щекотливое обстоятельство, что вы же консорт...

Я спросил хмуро:

— И?

Он вздохнул в притворном сочувствии:

— А если консорт, то какой пылающий меч в руке?.. Разве что алый цветочек. Я имею в виду именно цветочек, а не то, что вы подумали.

— Ну да, — согласился я. — Это точно. Я всегда мечтал держать в руке не тяжелый меч из железа, а цветочек. Что так шарахаетесь? Не понимаю, что плохого в цветочке?.. Кстати, мы вроде бы по этому залу уже проходили?

Он сделал большие глаза.

— Разве?.. Это, наверное, потому что здесь их так много, так много, а некоторые совсем уж одинаковые, пороть таких строителей, как думаете? Или не пороть?.. Хотя, возможно, это я так заслушался вас, Ваше Высочество, что пошел по второму кругу.

Я сказал с подозрением:

— Давайте без штучек. Прямо к Его Величеству!..

— Да, — ответил он с фальшивым восторгом, — конечно же! А как же! Вот прямо сразу и пойдем, прямо и прямо, никуда не сворачивая... Хотя, если вдруг стена, то думаю, не стоит пробивать дыры, лучше свернуть в сторону двери. Тут есть двери, представляете?

Я поморщился, что-то ползем совсем уж медленно, он пытался кое-где останавливаться и рассказывать о картинах или статуях, мимо которых идем, я торопил, но он все равно плелся, как таракан по снегу, даже начал прихрамывать.

Навстречу выбежал запыхавшийся слуга.

— Господин сенешаль!.. Его Величество готовы принять принца Ричарда!

Сенешаль вздохнул с таким облегчением, словно свалил с плеч гору, а я сказал беззлобно:

— Ладно, я вам это еще припомню.

Он вздохнул и, горбясь, словно ожидает удара в спину, повел уже быстро и без хромоты через два небольших зала, тоже подозрительно знакомых, а там в конце коридора смотрят в нашу сторону двое слуг в одеждах королевских цветов и два дюжих гвардейца.

Сенешаль сказал быстро:

— Только минуточку...

Он шмыгнул за дверь, я услышал торопливые голоса, тут же появился снова с просветленным лицом.

— Ваше Высочество, король Эдвин Рафнсварт примет вас.

— Благодарю, — бросил я величественно.

Слуги распахнули передо мной обе половинки, я хоть и консорт, но все же принц, заслуживаю повышенного уважения, хотя и не самого, все-таки консорт...

Я вошел вальяжно, весь довольный и раскованный. Комната отделана со строгим великолепием, трон богат, но не слишком, а король, могучий мужчина со смолисто-черными волосами и короткой черной бородкой лесного разбойника, смотрит на меня в упор, я уловил легкое замешательство, я же спутал все правила приема.

— Ваше Величество!.. — сказал я весело и дружелюбно, словно заскочил по пути к старому приятелю, — никаких фанфар, никаких церемоний. Зачем они нам, мы же все понимаем!

Он перевел дыхание, проговорил густым голосом:

— Ну-да, вы правы... принц.

— Как простой консорт дружественного вам королевства, — пояснил я, — чуточку свернул к вам по дороге... и сразу же ринусь дальше по своим консортьим делам. Ничего срочного, ничего серьезного, так... амурные дела, можно сказать...

Он смотрел исподлобья, но выражение лица не изменилось, хотя я тараторю, как беспечная сорока, что, наверное, должно быть свойственно консорту, но не настоящему мужчине, что привык смирять рабынь ретивых и коням ломать крестцы.

— Ваше Высочество, — проговорил он наконец, — я все же теряюсь в догадках...

Я отмахнулся.

— Да ерунда все, я же сказал. Просто потаращим друг на друга глаза, мы же, мужчины, любопытнее женщин, хоть и не показываем вида. Что пьете, Ваше Величество?

Он спохватился несколько театрально, здесь в глуши даже короли ведут себя естественно и притворяются с некоторым трудом.

— Ах да, вон там стол, давайте туда пересядем...

Глава 2

Слуга торопливо внес два заготовленных кубка из старого темного серебра и с вкрапленными камешками, слишком серыми, чтобы быть драгоценными, значит, просто улавливают неблагополучие, к примеру — яды, а то и вовсе тут же превращают в простую воду.

Я не стал выказывать свои возможности, терпеливо смотрел, как льется в мой кубок кислое слабое вино, сделал глоток и сказал с восторгом:

— О, настоящее натуральное!

Он взглянул несколько озадаченно, я сердито напомнил себе, что здесь все натуральное, даже вино, а он сказал вежливо:

— Рад, что вам понравилось.

— Мы соседи, — напомнил я. — Мезина и Бурнанды трутся краями на протяжении почти сотни миль! За это стоит выпить...

Он кивнул.

— Стоит.

Мы сделали по три мощных глотка и оба одновременно поставили кубки на столешницу. Он впервые улыбнулся.

— Как мне доложили, вы умчались вперед от свиты?

— Да, — подтвердил я. — Свита поехала прямо, а я крюканул. О вас столько говорят, что просто не утерпел. Захотелось самому повидать такого великого человека.

Он уловил в моем голосе сомнение, насторожился.

— А что говорят?

— Да больше о мятеже, — ответил я. — Вроде бы вы подавили его не столько огнем и мечом, сколько умелой дипломатией, переговорами, мелкими уступками.

Он чуточку помрачнел.

— Военных действий тоже хватило. Правда, замки не пришлось брать и сносить, но два довольно крупных сражения... все же состоялись.

— Так это же подвиги! — воскликнул я с пафосом.

Он кивнул.

— Да. Я вообще-то хорош в бою и всегда сам веду конницу в атаку. Но только я предпочел бы вести не на мятежников, это же мои взбунтовавшиеся подданные, а на врага, посягнувшего на священные границы...

— О, — воскликнул я еще громче, — это да, лучше! Хотя и мятежники, за неимением другого противника, сгодятся. Кстати, прибыл ли уже молодой барон? Я имею в виду барона Джильберта Шервина, сына благороднейшего лорда Карвина Хрутера, герцога Сафкердского, Унерольдского и вроде чего-то еще.