Наталья Колесова - Нестрашные сны

— А ты что, смог оценить «реальную опасность»? Изложи-ка нам.

— Да, что там все-таки было?

— Откуда мне знать? Наш Ловец быстрее меня распознает агрессивные намерения…

— Между прочим, рванули-то наверняка газы, которые испускают озерца, подобные тому, до которого мы… хм, прогулялись.

— А что было бы, если б я не успела? Ну, проснуться?

Тишина.

— Да-а… вопросец, — наконец сказал Борис.

— Если вы говорите, можно умереть, когда снится Пустыня, то что происходит, если постоянно снится Кобуци?

— Похоже, мы проверим это на собственном опыте, — заметил Келдыш. — Ну, во всяком случае, ни ушибов, ни ожогов на мне нет.

— Может, таких придурков, кому она снится, больше и нет на свете… — проворчал Борис. — Ох, извини, девочка!

— А вашей… Анжелике? Вам вообще снятся сны?

Пауза.

— Снятся. Но не так, как людям… Я спрошу Анжелку, кстати. Ну все, оперативка на сегодня окончена? Все свободны, встреча завтра?

— Пока, Борь.

Когда Дегтяр отключился, Келдыш сказал резко:

— Опять начинаете?

— Что…

— Оставьте вы Климову в покое!

— Но я просто…

— Есть вещи поважнее. Вам нужно научиться просыпаться быстро и по собственному желанию. У меня нет желания проверять, насколько травма или даже гибель в Кобуци отразится на вашем спящем в ИМФ теле. Я поищу литературу и специалистов и начинаем тренироваться.

— Но ведь в ИМФ…

— У вас будут дополнительные уроки плюс к тем, чему вас обучает Осипенко. До завтра.

Агата сунула сотовый в карман. Учиться она, конечно, любит, но что-то не припоминает, чтобы в один месяц ей приходилось изучать столько новых предметов: сны, общение с животными, БОММ, путешествия в сновидениях…

И поцелуи, ехидно подсказала память. Агата вздохнула. К сожалению, чего-чего, а повторения именно этого урока Келдыш явно избегает…

Глава 6

Учебный выходной

— Уж лучше бы вы мне помогли с 'Историей и обществом', — бурчала Агата, нехотя листая учебники. — Уснуть-то я и сама легко усну — вот только начну заучивать параграф…

Келдыш сидел рядом со скамьей на земле, жевал травинку и глядел вдаль. Отозвался также лениво:

— Не путайте, вам нужно научиться по команде просыпаться, а не засыпать.

Было душно, как будто наступила уже середина лета и на город улеглась зрелая, июльская, все обволакивающая плывущим маревом, госпожа Жара. Прохожие жались в тень домов и деревьев, с облегчением ныряли в двери магазинов, к кондиционерам; прикрывались кепками, шляпами, солнцезащитными очками или просто ладонью во время вялого марш-броска через раскаленные, залитые светом улицы. Дети беззаботно купались и брызгались в фонтанах. Агата им страшно завидовала: в детстве ей этого делать не разрешала бабушка (негигиенично, неприлично!), теперь сама себе не позволишь — и правда, неприлично такой взрослой дылде лезть в фонтан…

Даже Келдыш сегодня приехал… нет, по-прежнему, в черном, но в таком, что девочки (почти весь интернат по ее примеру выбрался сегодня с учебниками из душных комнат в парк) очень оживились, а Стефи восторженно взвизгнула, вцепившись в руку Агаты. Да и сама Агата сказала: 'Ух ты!', — про себя, конечно. Впрочем, Келдыш блеснул насмешливым взглядом: наверняка заметил их реакцию. А, может, таковой и добивался. Пррровокатор!

Но кто бы мог подумать, что такой ажиотаж может вызвать обычная летняя майка!

Без рукавов.

Открывающая крепкие бицепсы и широкие плечи.

На груди у него по-прежнему болтался Ловцовский медальон. Под взглядами девочек Келдыш небрежно заправил его за майку.

— Поехали?

— Угу.

Агата собрала учебники и конспекты под мышку и пошла вдоль забора вслед за Келдышем, собирая по дороге взгляды и комментарии. Вскоре у нее уже пылали уши. Общий смысл высказываний сводился к тому, что никто бы из девочек не отказался от такого куратора. Хорошо, ему не слышно: идет по ту сторону ограды, а там шум проезжающих машин и голоса прохожих…

Агата покосилась. Келдыш смотрел прямо перед собой, но губы его предательски подрагивали: все он прекрасно слышал. И потешался от души.

Кажется, Божевич выписал ей постоянную индульгенцию-пропуск: охранник лишь привычно кивнул Ловцу и выпустил Агату. Только сев в машину, Агата догадалась спросить, куда они едут.

— Куда-нибудь, — неопределенно отозвался куратор.

Это 'куда-нибудь' оказался обрывом над рекой недалеко за городом. Река здесь делала крутой поворот, город остался за холмом, а далеко внизу и широко вокруг расстилались зеленые поля и перелески. Сень петляла блестящей коричневой лентой; где-то внизу, под почти отвесным обрывом, невидимые, проносились машины. Только здесь, в тени, где ветер лениво обвевал ее со всех сторон, Агата наконец пришла в себя от городской жары. Уселась на скамью, с любопытством огляделась.

— Красиво… Это ваше любимое место?

Келдыш постоял над самым обрывом, засунув руки в карманы, — Агата едва не ухватила его… хотя бы за ремень (и он еще говорит, что боится высоты!). Точно хозяин, обозрел свои владения и заключил:

— Да, неплохо.

Сел он почему-то не на скамью — устроился на траве рядом, привалившись к скамье спиной. Агата ерошила прилипшие к шее волосы: не-ет, ей надо жить только в умеренном климате, в жару она просто чувствует себя выброшенной на берег медузой. Косилась на Келдыша с завистью: ведь даже ни капельки не вспотел! И вообще, выглядит свежим и очень энергичным, несмотря на расслабленную сейчас позу. Кажется, в отличие от нее, он просто наслаждается жарой, впитывает ее всей кожей, как земля после засухи впитывает каждую каплю долгожданного дождя… Рука Агаты замерла.

— А Огневики любят такую погоду, да?

Келдыш прижмурился, как кот, и потянулся — Стефка бы сейчас просто завизжала от восторга! Она, впрочем, тоже откровенно глазела на его напрягшиеся мышцы.

— Ну, скажем, мы в жару чувствуем себя прекрасно. Хотя и в дождь я не вяну, уверяю вас, — и тут же, без перехода, вопрос еще об одном Огневике: — Димитров звонил вам?

— Д-да…

Только тут Агату осенило:

— Это вы ему дали мой телефон, да?

— А что, не надо было?

— Нет, ну почему…

— Что он говорил? Если это не секрет, конечно?

— Ну, он не только звонил… сам приходил. Несколько дней назад.

Келдыш сел прямее.

— И?

— Он… — Как про это рассказать? И надо ли вообще рассказывать? — Ну, Славян нервничал. И…

— И — что? — резко спросил Келдыш. — Надеюсь, он не кидался на вас с кулаками?

— Нет. Но он… и разговора-то никакого не получилось. Он быстро ушел.