Анна Клименко - Век золотых роз

– Тебя не касается, – прошипела зловредная ящерица, при этом смешно взмахнув тощими руками.

– Ну, раз не касается, то и не буду рыться в снегу на границе леса, – с ухмылкой ответил Дар-Теен, – сам перерывай. Хоть до Сумеречного хребта.

– Дурак.

И, гордо вскинув большую голову, синх заторопился вперед. Мол, знай наших – тоже можем идти быстро и решительно. Через четверть айса он пошел гораздо медленнее, еще через четверть – и вовсе отстал, задыхаясь и кашляя. А Дар-Теен, втихомолку наслаждаясь своей маленькой победой, огляделся и, приметив хорошее местечко, объявил:

– Привал. Для тех, чьи силы выпил недуг.

Ответом было неразборчивое шипение с упоминанием имени Шейниры.

Потом, уже у костра, Элхадж хмуро потребовал показать прокушенную ногу, долго возился с раной, мазал ее едко пахнущей настойкой и под конец туго перетянул куском рубахи Дар-Теена.

А к вечеру они неожиданно вышли к ийлурской деревне. Это было самое обычное селение детей Фэнтара: из-за частокола выглядывали заснеженные коньки крыш, да сизые дымки устремлялись вверх, в чистое морозное небо. Тявкала одинокая шавка.

– Собаки, – прошипел рядом Элхадж, и было неясно, то ли синх говорит об ийлурах, то ли об их мохнатых друзьях, дарованных Фэнтаром.

Дар-Теен молча смотрел на деревню, дремлющую посреди пушистых сугробов, и – что уж таить – с каждой минутой росло желание посидеть в теплой таверне, поближе к очагу. Ну, а там конечно же не обойтись без кружки крепкого эля и куска жареного мясца. Не жесткого, на скорую руку подрумяненного на походном костерке, а мягкого, ароматного, приправленного базиликом, жгучим перцем и тмином…

Ийлур задавил это сладкое предвкушение, словно побег сорной травы. Откуда здесь, в глухой деревне, перец и тмин? Эти чудесные пряности привозили к Северному Берегу из далекого королевства Гвенимар, где, по слухам, кэльчу покинули подземные города ради жаркого солнца и пряностей, которыми щедро одаривает земля… Но желание пропустить кружечку эля или хотя бы просто погреться у жаркого очага упорно не желало исчезать. Дар-Теен покосился на присмиревшего синха. А что, если?..

– Нам бы пополнить запасы, – проворчал ийлур, – лепешек там, пару новых рубах.

Элхадж промолчал. Только в ярко-желтых глазах мелькнуло нечто похожее на насмешку.

– Я сам схожу, – неуверенно продолжил ийлур.

– Ну, разумеется, – ядовито прошелестел синх, – мне бы не хотелось появляться в ийлурской деревне, пусть даже и с тобой. Представляю, как бы порадовались твои соплеменники, попадись им в руки живой синх! То-то было бы веселья…

Дар-Теен ничего не ответил, рассматривая тонущий в сумерках частокол. Деревня как деревня, ничего особенного. Ворота, две смотровых башенки. «Любопытно, а Храм Фэнтара у них есть?» И вновь пришло незваное воспоминание: жрец, насаженный на меч, как саранча на булавку, раскатистый голос гонга и – погоня, бешеный бег по крышам прочь из города.

– Запасы наши и впрямь истощились, – задумчиво проговорил Элхадж, – а путь предстоит долгий. Наверное, тебе лучше сходить туда, Дар-Теен. Самому. А я отсижусь где-нибудь в кустах, не впервой.

«Может, он от меня хочет отделаться? – серебристой рыбкой мелькнула мысль. – Я останусь тут, а он пойдет дальше, в Храм?»

– Не бойся, – синх словно читал мысли, – никуда я не уйду. Я уверовал в божественные знаки пути, и ты один из них.

Хм. Интересно, что бы это значило – божественные знаки пути…

Но переспрашивать Дар-Теен уже не стал. Протянул синху лук и стрелы – благо за долгие дни путешествия Элхадж даже научился стрелять.

– На вот. Если вдруг что…

И пошел к деревне, не оглядываясь. На миг закралось сомнение: а ну как пустит синх в спину стрелу? Но Дар-Теен мотнул головой. Нет, не пустит… Потому что до Храма Шейниры еще очень далеко.

…Он брел по неглубокому пушистому снегу и с каждым шагом приближался к высокому, из цельных отесанных бревен частоколу. Потянуло дымом и хлевом; запах ийлурского селения приободрил Дар-Теена.

«Все будет хорошо, – подумалось ему, – я куплю здесь припасов, и мы пойдем дальше, на юг».

С этой мыслью он остановился перед неказистыми на вид, но довольно крепкими воротами и постучал.

Несколько мгновений, показавшихся часами, никто не отвечал. А потом прокаркал сердитый простуженный голос:

– Кого там Шейнира несет?

Дар-Теен вздохнул поглубже и гаркнул во всю силу легких – так, чтобы услышали:

– Открывай! Таверна у вас имеется?

По ту сторону ворот снова воцарилось длительное молчание.

– Таверна-то имеется. Да только вот что тебе надо здесь, путник?

Дар-Теен яростно сплюнул в снег.

– На восток еду, дурак. В Гвенимар. И от вас мне ничего не нужно – лепешек только купить да отдохнуть в тепле.

Ворота угрожающе скрипнули, но не отворились.

– А чем докажешь, что ты честный ийлур и что с тобой разбойников нет?

Ийлур потоптался на снегу. Подумал о том, что не стоит Элхаджа оставлять надолго одного – мало ли какие мысли крутятся в зеленой голове синха? А потом вполне мирно спросил:

– Динарий хочешь?

Тишина. Затем створки дрогнули, чуть прогнулись, и в деревянном кольце, призванном защитить ийлуров от всех возможных врагов, появилась прореха, а заодно и взлохмаченная белобрысая голова.

– Покажи сперва. Не врешь? Ибо грешно врать, Фэнтар накажет.

В сумерках уже было не разобрать выражения лица ийлура, когда Дар-Теен протянул ему серебряный кругляк.

– На, бери. На эль да на девку хорошую.

Монетка тускло блеснула в последний раз и исчезла.

– Это ты правильно сказал, путник, – очень добродушно проворчал привратник, – на эль да на девку. Проходи, да пребудет с тобой рука Фэнтара.

На поиски таверны времени ушло куда меньше, нежели на торговлю у ворот. Деревня была маленькая, главная улица, как водится у ийлуров, разбивала ее на две половинки и упиралась в добротный сруб с приоткрытой дверью. Оттуда неслись разгоряченные брагой голоса и вырывались клубы пара, тут же оседающие колкими иголочками инея.

Внутри все оказалось весьма благообразно: чисто беленые стены, два стола, за которыми, наверное, могла поместиться вся деревня. Кто ел, кто просто пил, а кто играл в кости, раззадорившись, шлепая по столешнице медяками.

Дар-Теен постоял на пороге, осматриваясь; запах эля дразнил, щекотал в носу. Захотелось растянуться на свободной лавке и просто выспаться – не в снегу у костра, вполуха слушая лес, а в ийлурском жилье, не думая ни о волках, ни о трескучем морозе, ни о хилом синхе, который едва не отправился к Шейнире.

«Ну уж нет, – он нащупал за пазухой мешочек с семенами золотых роз, – дрыхнуть потом будешь».