Лайон де Камп - Отвергнутая принцесса

Единственный способ не оказаться в дураках подразумевал быстроту действий: спасти Аргуменду, отослать ее к отцу и мгновенно исчезнуть — вот и весь план. Для предотвращения восстания на любом уровне неплохо было бы еще и отречься от власти в пользу какого-нибудь паратая. В противном случае — страшно подумать — если события и дальше будут развиваться в том же направлении, то потом и маратаи захотят сделать его своим ханом! Они вполне способны даже повоевать за него друг с другом. Или того хуже: найдется местный Соломон и посоветует разрубить Хобарта надвое и отдать каждому племени по половинке.

Однако к тому времени Роллин надеялся уже быть достаточно далеко, замаскироваться и заняться, наконец, поисками Гомона и возвращением домой. Дом! Добрый старый Нью-Йорк, любимая почетная и выгодная работа инженера, добрые интересные друзья — даже если некоторые из них иногда считают его самоуверенным старым занудой. Он не был упрямым — ерунда! Он просто точно знал, чего хочет...

Так рассуждал Роллин Хобарт из компании «Хиггинс & Хобарт», направляясь обратно на главную стоянку маратаев в сопровождении скрипучих повозок с пиками и мушкетами. Когда они почти достигли пересохшего рва и крепостного вала, навстречу на лошади выехал Саньеш в сопровождении телохранителей и знаменосца. Никакой нужды в перемещении верхом не было, но, как любимый ханский советник, он почитал ниже своего достоинства ходить пешком, если можно проехать. Старик и на самом деле выглядел ужасно усталым.

— Я послать людей в Логайя, рассказать Гордиус о битве, как ты велел. Половина нашей кавалерии вернуться и некоторый маратай. Сказать, они присоединиться к нам, если мы вернуть их семьи. Один хорошо знать Законс и логайский. Хочешь говорить?

— Да, прямо сейчас, — ответил Хобарт. — И передай маратаям, что мы с удовольствием вернем их семьи без всякого выкупа и будем очень рады, если они присоединятся к нам.

Такое великодушное предложение могло быть и, с такой же степенью вероятности, могло не быть удачным высказыванием государственного деятеля; в худшем случае пусть преемники Хобарта разбираются с последствиями.

Грамотный молодой маратай по имени Хорват оказался начальником ста семей, за возможность свободно разговаривать на родном языке Хобарт был готов броситься ему на шею.

— Если ты будешь вести себя разумно, хан, то все маратай сдадутся тебе через месяц, — утверждал Хорват. — У Ховинда и Барамияша есть верные люди, но остальная часть армии разбежалась по всей стране. Я не думаю, что хану Ховинду удастся собрать много людей, ибо прошел слух, что благословение Жава на тебе.

— Хм-м-м. Меня не очень-то интересует судьба ваших бывших начальников, — сказал Хобарт.

Хорват пожал плечами, веселые морщинки побежали по его избитому непогодой лицу.

— Я тоже думаю, что Жав или Разум, называй, как хочешь, благоволит к тебе.

— Что ты имеешь в виду, говоря это?

— Я имею в виду, что наш главный господин, похоже, избрал тебя для решения основных мировых проблем — надолго ли, никто пока не знает.

— В буквальном смысле?

— Не понимаю, — нахмурился Хорват. — Я не лгу, если тебя это волнует. Таким образом, естественно, как человек разумный, я хочу связать свою судьбу с твоей, и как можно быстрее. Я не удивлюсь, если хан Ховинд и его сын решат поступить также.

«О, неужели? — подумал про себя Хобарт. — Пусть сначала его поймают». А вслух произнес:

— Что ты можешь сказать мне о колдуне, Законсе?

Хорват усмехнулся.

— Негодяи всегда ссорятся, иначе они не были бы негодяями. Законс прилетел сюда на прошлой неделе на жутковатых крыльях, превратившихся потом в плащ, с дочерью короля Гордиуса под мышкой. Вскоре после него явился Барамияш, четыре года притворявшийся верным подданным Гордиуса. Из разговоров стало ясно, что небольшой заговор с канцлером Логайи, нацеленный на уничтожение королевской семьи, захват и разграбление королевства, провалился из-за прибытия принца Роллина, который в настоящий момент является еще и ханом Роллином.

Что потом произошло, мне в точности не известно; похоже, Барамияш и хан Ховинд подумали, что колдун, предавший одного хозяина, может предать и другого, и решили уничтожить его, а дочку Гордиуса сделать своей заложницей. Они надеялись, что с помощью принцессы, с одной стороны, и всех логайских мушкетов, с другой, они легко переиграют Гордиуса и без помощи Законса. Магические штучки Законса, наверняка, предупредили его об угрозе, и он быстренько нацепил крылья, схватил принцессу и был таков.

— А куда он полетел?

— Неизвестно, но куда-то дальше на юг.

Хобарт задумался. Разгромленная пехота хана Ховинда бежала на север и восток, его кавалерия рассеялась во всех направлениях. Возможно, большая ее часть ушла как раз на юг, подальше от Логайи и паратайской армии. И если двинуться в южном направлении с небольшим отрядом, то можно напороться на остатки войска маратаев... Однако если он останется на месте дожидаться полного контроля над территорией маратаев, то события зажмут его в тиски — неизвестно каким образом, но это точно случится...

Он вскочил и крикнул: «Фруз, Саньеш гвакх!». Фраза «Позвать Санъеша!» автоматически стала первой реакцией Хобарта на любую ситуацию, связанную с варварами.

— Если хочешь присоединиться ко мне, можешь сделать это прямо сейчас, — чуть погодя добавил он, обращаясь к Хорвату. — Мы отправляемся за Законсом!

Во время сборов Хобарт перебирал в уме все возможные варианты и альтернативы. Так, с ним пойдет сотня на самых быстрых лошадях — это раз. Надо бы вызвать Кая — это два. Нет, пожалуй, лучше подождать, пока не обнаружится похититель; вряд ли дикарь умеет ездить на лошади и захочет этому учиться, при столкновении с маратаями они просто удирают. За время похода Хобарт стал если и не прекрасным наездником, то уж точно не самым распоследним. Как им найти колдуна? Просто воспользоваться нелюбовью животных к магии.

Выслушав указания, Саньеш вышел из шатра, как всегда, удивленный поведением нового хана. Однако уже через два часа незадолго до заката, сотня легких кавалеристов и двести лошадей были готовы к выступлению. Хобарт оставил старика старшим в лагере и назначил Хорвата проводником и переводчиком. Феакс от нетерпения ни минуты не мог усидеть на одном месте. Пускай маратаи готовят им ловушку, или они потеряются в дороге, или Законс полетел вовсе не на юг... Хобарта ничего не пугало. Он согласен рисковать ради устранения следующего, наверняка, последнего препятствия на пути домой. Судя по прошлому опыту, он вполне может себе это позволить.

Отряд неторопливо выступил в путь под присмотром звезд. По подсчетам инженера к восходу солнца они преодолели около тридцати миль. Перед первой посадкой с момента вылета из лагеря Законс, теоретически, мог пролететь чуть дальше. Хобарт приказал своим людям рассеяться на несколько миль в округе и немедленно сообщать ему лично обо всех странностях в поведении лошадей. После ночного перехода лошади выглядели так, как будто потребуется что-нибудь экстраординарное, чтобы разбудить их.