Роман Афанасьев - Принцесса и чудовище

Отмахнувшись от предложения провести ночь на жесткой казарменной койке, Сигмон поблагодарил усатого капитана и, лично оседлав нового скакуна, отправился к выходу. Уже у самых ворот заспанный капитан сделал гостю неожиданный подарок — обмолвился, что до них дошли вести о гостях из Тарима. Сигмон тут же вцепился в капитана и вытряс из него все, что тому было известно. Оказалось, что немного, но вполне достаточно: кортеж с таримской невестой короля остановился на ночлег в городе Гартеме, до которого было рукой подать. Офицеры-ривастанцы, сопровождающие кортеж от самой границы, послали вперед весточку, чтобы в Тире успели приготовиться к приезду гостей. Из путаных объяснений капитана Сигмон понял, что если выедет сейчас, то доберется до Гартема к утру. А может, чуть позже, но в любом случае не пропустит кортеж — дорога тут одна, сворачивать некуда.

Услышав такие добрые новости, Сигмон сердечно поблагодарил капитана, попрощался с часовыми, вытянувшимися в струнку, — до них начальство уже довело, в грубой форме, кого именно они держали у закрытых ворот, — и вскочил в седло.

Гнать коня не стал — торопиться теперь некуда, кортеж ночует в городе, под охраной военных, а не бредет во тьме навстречу приключениям. Но и задерживаться особо не стоит. Рассудив так, Сигмон выехал на Королевский тракт, проходящий через город, и двинулся на восток.

Над головой сгустилась тьма — ночь опустилась на город, дыша стылым ветром в спины припозднившихся горожан. Сигмон ехал не торопясь, рассматривая большие дома, выстроенные вдоль этой необычной улицы, что на самом деле являлась широкой проезжей дорогой. Здания были высокие, в три, а то и в пять этажей, но все выстроены из дерева. В самом деле, каменоломни тут поблизости нет, зато хорошей древесины полно за городской оградой — строй в свое удовольствие.

Первые этажи домов были отведены под всевозможные магазинчики, лавки, забегаловки. Тут и едой торговали, и одеждой, и оружием… Только питейных заведений Сигмон насчитал с десяток. Встретились ему и несколько гостиниц, с собственными конюшнями, пристроенными к дому. Вполне разумно — гостиница у дороги, что может быть лучше для усталого путника?

Мерно покачиваясь в седле, Сигмон ехал сквозь Тир, отчаянно жалея, что у него нет времени спешиться и выпить хотя бы стакан горячего вина. Он устал, замерз и хотел спать. Обычный человек на его месте давно бы повалился без сил на землю, но Ла Тойя чувствовал лишь небольшое неудобство и раздражение оттого, что задание затянулось. Он мог провести в седле еще пару дней, но тогда, прибыв на место, ему пришлось бы долго отдыхать. А этого он не мог себе позволить — к таримским гостям ему надлежит прибыть в лучшей форме, чтобы в случае неприятностей быть готовым встретить их достойно, а не засыпая в седле.

Окраины города уже засыпали, но на Королевском тракте вовсю кипела ночная жизнь. Окна домов были ярко освещены, кое-где у дверей даже горели масляные фонари, освещая крыльцо. Из приоткрытых дверей кабаков доносился равномерный гул разговоров, но на улицу мало кто выглядывал — слишком холодно нынче. Зато в морозном воздухе прекрасно себя чувствовали соблазнительные ароматы жареного мяса, свежего печеного хлеба и острой похлебки.

В животе у столичного графа весьма по-простецки заурчало, будто у самого обычного крестьянина. Черный конь тревожно дернул ухом и попытался взглянуть на всадника, чтобы оценить — насколько тот голоден.

Сигмон невольно рассмеялся и ласково потрепал вороного между ушами, давая понять, что не собирается тотчас сожрать его. Хотя оголодавший зверь, прятавшийся за черной чешуей на теле, уже рассматривал это предложение, как достаточно соблазнительное. Сигмон привычно отгородился от своей второй натуры, не позволяя ей выплыть из глубин сознания, и приподнялся на стременах.

Впереди, как он и ожидал, уже виднелся деревянный частокол и широкие ворота при выезде из города. Они были распахнуты, как и их близнецы, сквозь которые Сигмон недавно въехал в Тир. По бокам ворот стояли домики караула и сборщиков подати. После них начинался привычный ряд зданий, тянувшийся вдоль всей улицы. В одном из них, находившемся ближе прочих к воротам, на первом этаже были широко раскрыты двери. На деревянных ступенях плясал свет фонарей, а над дверями висела широкая вывеска. Сигмон не видел, что там написано, но готов был поклясться, что нечто вроде «У ворот» или «Счастливые врата». Придорожная таверна, последний шанс путника перекусить перед путешествием. Сигмон прислушался к себе, пытаясь понять — насколько сильно он устал. Мышцы немного затекли, но силы в них предостаточно. Отдых потребуется не скоро. А вот перекусить уже пора. И, конечно, что-нибудь выпить — хоть вина, хоть простой воды. Желательно кувшин. Или ведро.

Черный скакун, обеспокоенный молчанием всадника, возмущенно фыркнул. Сигмон снова рассмеялся. Вороной понравился ему — это не унылая коняга с армейской конюшни, а настоящий скакун со своим характером. Как он там очутился? Не увел ли ночной гость ненароком любимого коня коменданта? А и пес с ним, пусть гордится, что оказал услугу столичному выскочке.

— Ворон, — позвал Сигмон, поглаживая черную гриву. — Ворон?

Вороной изогнул шею, кося черным глазом на всадника. Тихо заржал, предупреждая, что характер у него не из лучших. Сигмон потрепал его по черному хохолку между ушами и тронул поводья. Получивший новую кличку вороной послушно потрусил к открытым дверям таверны.

Спешившись, Сигмон набросил поводья на коновязь и решительно поднялся по деревянным ступенькам. Он сделал свой выбор — как бы ни звал его в дорогу долг, краткий отдых необходим. Таримские гости сейчас в безопасности, а их защитнику нужно подкрепиться, чтобы завтра не оплошать в случае непредвиденных неприятностей. Тарелка острой похлебки, чей аромат Сигмон почувствовал еще на улице, да бутылка легкого белого вина будут в самый раз.

Раскрытые двери вели в прихожую, а двери из нее в зал были предусмотрительно закрыты — негоже впускать холод туда, где люди едят. Сигмон, предвкушая ужин, распахнул их настежь и ворвался в шумный зал таверны, наполненный людским гомоном и манящим ароматом жареного мяса.

Просторный обеденный зал был уставлен деревянными столами. Он походил на все те залы придорожных забегаловок, в которых доводилось бывать Сигмону, но выглядел более достойно: столы и стулья тщательно отполированы, дощатый пол вымыт. Потолок не нависает над макушкой, а раскинулся где-то высоко, так что не приходится цеплять головой фонари, висящие на цепях. Стойки с хозяином нет, вход на кухню отгорожен ширмой, из-за которой выглядывают официанты. Вдоль стены идет пологая лестница с крепкими перилами, ведущая на второй этаж. Там, Сигмон в этом был уверен, имеются небольшие комнаты с относительно чистым бельем. Вполне приличное место, которому лишь чуть не хватает лоска, чтобы перейти в разряд гостиницы. Приличное и — судя по отсутствию свободных мест — достаточно популярное.