Малахитница - Янина Олеговна Корбут
Меж тем Златан упал на землю, ведьма сгорбилась над ним на четырех конечностях, будто хищник, поймавший оленя. Из широкой пасти показался змеиный язык, ощупал лицо.
— То, что ищешь, в себе непременно найдешь… — прошептала Малика.
И вдруг почувствовала, что в сердце совсем нет страха за себя. Только за Златана и за бабушку, которая непременно умрет без корня. Сердце девушки будто расширилось, впуская всю любовь мира.
— Отдай мне свой силу! — что есть мочи прокричала она, и страшное эхо вмиг разнеслось по лесу. В ответ где-то вдалеке грохотнуло, словно Святобор посохом по земле трахнул, получив малахит.
Тотчас же хватка вештицы ослабла, волосы встали дыбом, лицо ощерилось, скривилось. Из груди старухи потянулась к Малике еле видимая лазурная ниточка. Она все разгоралась, становилась толще, пока не превратилась в слепящий свет, заливший поляну. И вдруг что-то с размаху ударило Малику в грудь, в то место, где висел на ленточке один-единственный малахит от бабушки.
Поляну окутало зеленым свечением. Злая сила, отрикошетив от Малики, ударила ослабевшую гадину прямо в грудь. Дикий вопль разнесся над деревьями, волколак и упыри пятились к деревьям, готовые вот-вот кинуться наутек.
Не теряя драгоценных мгновений, девушка собрала последние силы, разбежалась и вонзила кинжал ровно в то место, где у Красавы когда-то было сердце. Черная волна отбросила Малику далеко в траву, и больше она уже ничего не слышала.
В ту же секунду из лесу выскочил разъяренный гигантский медведь и попер на исходящую черным дымом ведьму. Зарычав, выпустил он из пасти огненное дыхание.
Очнувшийся Златан увидел, как на том месте, где только что была вештица, взметнулся вверх столб пламени. Упырей медведь разорвал огромными лапами со стальными когтями, а волколак успел-таки рвануть в чащу.
Когда все стихло и дым рассеялся, Златан, пошатываясь, подошел к избушке и отыскал в траве последний цветок марьина корня. Бережно вырыл, а потом поднял бездыханную Малику на руки и понес мимо притихшего леса. Не замечая, как на лицо девушки капают его слезы.
Над ельником вставал холодный туман, а за туманом показались первые крыши деревенских домов…
* * *
— Когда вам говорят, что малахита на Урале больше нет, а все украшения сделаны из заирского камня, не принимайте это утверждение за истину. Запасы подземных кладовых Хребта России поистине неисчерпаемы, и богатств в них хватит еще не на один век, — договорила Малика, а покупатели, загудев, ринулись к витринам с уральским малахитом.
И только Златан остался стоять, с любовью глядя на девушку.
— Что, зеленоглазка, теперь можно и в деревню? Там Айви пирогов напекла, бабуля моя звонила. Ждут нас. Марьин корень не зря искали, у старушек теперь силы еще на десять правнуков хватит.
— Надеюсь…
— А если что, мы с тобой еще раз в лес сходим. Там теперь спокойно. Малахитница не даст соврать…
Елизавета Фролова. МАЛАХИТОВАЯ БРОШЬ
— Мы вам перезвоним для подтверждения участия в выставке, проблем быть не должно, — раздался женский голос в телефоне.
— Хорошо, благодарю, до скорого! — держа двумя руками сотовый, Настя широко улыбнулась.
Девушка медленно отложила устройство в сторону, откинулась на мягкую спинку кресла, мечтательным взглядом окинув свой кабинет. Солнечные летние лучи вливались в помещение сквозь густую крону зелени деревьев и расплывались по стенам.
«Заявка для участия в Международном конкурсе ювелирного искусства наконец-то подана, рисунок в ЗД готов, осталось выполнить изделие к выставке».
Можно было обойтись и без самого изделия, но Насте хотелось, чтобы мир узнал о местных мастерах, которых, к сожалению, с каждым годом становилось все меньше и меньше. Заказы на обработку камней поступали реже, многие уехали на заработки, сменили профессию, и некогда славившийся камнерезами городок стал совсем маленькой деревушкой. Остался только дядя Ваня, папин друг детства, да его ассистент Егор.
«Отец в последние годы мечтал возродить значимость и былую славу этого места, но не смог».
Тень грусти промелькнула на лице Насти при мысли об отце, он бы сейчас гордился дочерью… Если бы не пропал без вести четыре года назад…
Бережно сняв со своего пиджака малахитовую брошь в форме ящерицы, вырезанную самим отцом, девушка принялась ее рассматривать. Темно-зеленые полукруги на камне сменялись светлыми, придавая движения и жизни этой ящерке.
«Несомненно, папа был лучшим в мире, чувствовал камень, разговаривал с ним. Брошь подарил на восемнадцатилетие, а на следующий день ушел в горы и не вернулся».
Настя смахнула упавшую на лицо прядь русых волос: «Грустить некогда, пора действовать и реализовывать шедевр! Дядя Ваня точно не подведет, мастер, каких единицы в этом мире».
Телефон зазвонил вновь.
— Анастасия Викторовна, простите, мы проверяли наличие файла и, к сожалению, заметили, что он пропал с облака. Вы не могли бы вновь загрузить его?
— Да, конечно, — Настя подвинулась ближе к столу, обхватила рукой мышку, открыла папку и замерла… Файла не было. Не было его и в корзине.
— Извините, вы сможете подождать до вечера? — дизайнер приложила вспотевшую ладонь ко лбу и потерла его, разглаживая вмиг набежавшие морщинки.
— Да, но, пожалуйста, успейте до вечера завтрашнего дня, иначе мы вынуждены снять вашу кандидатуру.
В телефоне послышались гудки.
«Точно! — она хлопнула рукой по столу. — Флешка дяди Вани, специально для него скопировала туда файл. Он все еще не научился пользоваться облачным хранилищем, предпочитает флешки по старинке, — и улыбнулась. — Хорошо хоть не дискеты. Осталось навестить мастера, и это маленькое недоразумение разрешится. Надо прихватить с собой медовик — его любимый торт».
В груди приятно потеплело. Разговаривать с дядей за чашечкой чая было излюбленным занятием Насти с детства. А сколько интересных историй он ей рассказывал, пока ее отец заканчивал работать над очередным изделием! Каждый раз слушала затаив дыхание.
К вечеру добралась к дому мастера.
Постучала.
Дверь приоткрылась. На пороге стоял взъерошенный Егор. Лицо его было белее мела, а глаза покрасневшие. Насте было непривычно видеть всегда энергичного парня в таком состоянии.
— Егор, у тебя все в порядке?
— Иван Николаевич не вернулся, — еле слышно прошептал в ответ Егор.
Пакет с любимым тортом дяди Вани плюхнулся на пол. У Насти закружилась голова, неприятное ощущение дежавю пронеслось по телу. Егор вовремя ее подхватил и помог войти в дом, присесть.
— В смысле не вернулся? — стараясь медленно дышать животом, как научил психолог, который помогал ей справиться с потерей отца, попыталась собраться с мыслями.
— Камень, который ты привезла на обработку, сломался. Не пошел он ему.
