Невеста для пилигрима (СИ) - Рута Даниярова
Глава 17
Шубир сидел на улице под легким навесом из светлой ткани. Он был раздет до пояса, а на груди у него виднелось черная татуировка в виде топора. Равьер знал, что так в Умарте клеймят каторжников, осужденных за убийство
Возле ног Шубира прямо на песке сидела растрепанная рыжая девка в мятом синем платье, полурасстегнутом на груди.
Перед главарем пиратов стоял кувшин, из которого он как раз наливал себе красную жидкость в глиняную кружку.
Он хмуро посмотрел на закованных пленников и двух надсмотрщиков, приведших их.
— Зачем вы притащили ко мне этот сброд?
— Шубир, они дерзкие и своевольные, не хотят работать и могут посеять смуту среди других пленников, — сказал Сеуш.
— Вот этот вырвал у меня плеть на глазах других и сломал ее, — он показал на Равьера.
— Это правда? — спросил Шубир, глядя на второго надсмотрщика, седого здоровяка.
— Перед этим Сеуш хлестанул его товарища. Вроде они ничего не делали, просто встали, ожидая, когда им подадут бревно.
— Не выгораживай их! — заорал Сеуш, багровея на глазах. — Он должен сейчас поплатиться за то, что отсек мне два пальца.
— Ты сам виноват, что не умеешь держать меч в руках, — Шубир отхлебнул вино.
— Где ты научился так драться? — спросил он у Сторда
— Я служил в армии герцога.
— Значит, был наемником? Убивал за деньги? Тогда пойдем ко мне, я тоже буду платить золотом, будешь убивать для меня, — главарь встал и, слегка пошатываясь, подошел к пленникам.
— И второго могу взять тоже, я слышал, мне рассказывали, что вы оба хорошо махали мечами.
— Я был солдатом. Не убивал невинных людей, не брал их в плен, чтобы продать, как скотину, не нападал на корабли, — ответил Дайнис.
— Значит, осуждаешь меня? — язык Шубира немного заплетался от выпитого.
Он ткнул пальцем в свое клеймо убийцы.
— Да, я сбежал с королевской каторги, как только предоставилась возможность, и не хочу туда снова возвращаться.
— Их обоих надо наказать за дерзость, Шубир, — набычился Сеуш. — Высечь кнутом для начала.
— Чтобы покупатели видели их исполосованные спины и снизили цену за крепких работников? Нет, пусть постоят у столба пару суток, глядишь, присмиреют. Не давайте им воды, — распорядился Шубир, налив себе новую кружку вина.
Сторда и Равьера отвели к стоящим неподалеку деревянным столбам, врытым в землю, и подняв руки кверху, крепко привязали, не давая возможности пошевелиться. Руки быстро затекли, тело занемело, ноги ломило. Солнце напекало голову, но скоро скрылось в туманных облаках. Скоро наказанных начала мучить жажда.
— Могло быть и похуже, Дайнис, — хрипло сказал Равьер. Он попробовал подвигать пальцами, но руки занемели и не слушались. Время текло медленно.
Наступила ночь, и все вокруг погрузилось во мглу.
— Надо было зарубить этого Сеуша, он сейчас не даст нам покоя, — хрипло отозвался Сторд.
— Все бы отдал сейчас за глоток ледяной воды, — мечтательно протянул Равьер.
И вдруг он заметил, что к ним приближается огонек.
Из темноты к ним подошла женская фигура, в одной руке она держала пылающий факел, а в другой ведро.
Женщина воткнула факел в песок, и они узнали Шейдару.
— Я принесла вам попить, — сказала она и, встав на цыпочки, зачерпнула черпаком с длинной ручкой воду из ведра.
Захлебываясь, мужчины стали глотать тепловатую воду.
— Зачем ты нам помогаешь, Шейдара? — спросил Равьер.
— Я хочу, чтобы и вы мне тоже помогли.
* * *
— Что ты хочешь от нас? — спросил Равьер. В темноте не разглядеть было выражения лица Шейдары, лишь вспыхивали искорки золотых браслетов на ее руках.
От женщины сильно пахло приторно сладкими духами.
Она коснулась груди Равьера и провела по нему рукой.
— Я хочу уехать с этого проклятого острова. А вы мне поможете это сделать.
— И как же мы сделаем это привязанными к столбу и с пушечным ядром на ногах? — подал голос Дайнис.
— Я уговорю брата, чтобы утром он отвязал вас. Скажете ему, что вы раскаялись, если он спросит.
— Думаешь, он поверит? — хмыкнул Равьер, но Шейдара продолжала:
— Я найду лодку, и мы втроем уплывем отсюда ночью. Я знаю, что надо плыть все время на юг, и дня через два мы будем в Умарте, если повезет. Вы сильные и сможете грести без остановки. Я слышала, что там у побережья много рыбаков и ловцов жемчуга, они далеко заходят в море. Сейчас вам нужно несколько дней, чтобы накопить силы, а я смогу все подготовить за это время. Приготовлю лодку, еду и воду. Давно хочу отсюда убраться.
— Почему же ты до сих пор этого не сделала? — поинтересовался Равьер. Он не верил словам женщины.
— Потому что вокруг меня одни трусы и слизняки, которые только носят штаны и поддакивают моему брату. А уж если видят колдуна, то и вовсе готовы обделаться от страха. Любой из них сдаст меня Шубиру, если я попрошу о помощи.
— А почему бы нам не поступить также?
— Я вижу, что вы не боитесь смерти и знаю, что вы умеете сражаться, как мужчины. Дождитесь утра. Если вы согласны, то я начну готовиться.
— Почему мы должны тебе верить? — спросил Равьер.
— Вы можете не верить мне. Можете отказаться прямо сейчас и сдохнуть в подземных каменоломнях через пару месяцев или прямо здесь, если сумеете еще раз разозлить моего брата. Я дам вам время подумать до завтра.
Женщина выхватила факел из песка и пошла прочь.
Ее тень причудливо извивалась на черном песке и вскоре скрылась в темноте.
— Ты думаешь, ей стоит верить, Дайнис? — спросил Равьер. — Вдруг это ловушка?
— Я бы рискнул. У нас ведь и выбора особо нет, она права.
— Если представится шанс бежать, то надо уговорить Шейдару взять с собой Виолу с Элмой. Я места себе не нахожу, как представлю, что могут сделать с беспомощной девушкой эти ублюдки.
— Шейдара может не согласиться, если не увидит выгоды для себя, Дайнис.
— Может, посулить ей выкуп, который заплатит отец Виолы за спасение девушки?
— Надо быть очень осторожным. Не стоит полностью верить Шейдаре…
На рассвете к ним пришли два сонных охранника. Сторда и Равьера действительно отвязали от столба и погнали обратно к сараю. Затекшие ноги подкосились, и Равьер упал ничком.
Один из пиратов ткнул его носком сапога и засмеялся:
— Ползи теперь, как червяк!
Дайнис тут же подал ему руку. Равьер, стиснув зубы, нашел в себе силы подняться, ухватившись за ладонь Сторда, и они побрели дальше.
Возле сарая, где содержали пленников, уже заканчивался скудный завтрак. Бен, увидев их, обрадовался.
