Юлия Латынина - Повесть о государыне Касии

Через четверть стражи он добрался до флигеля государя. Тот мирно спал. А между тем Даттам сказал, что государь проспит только до вечера! Идасси затряс друга за плечо:

– Государь! Вставайте!

Инан мгновенно проснулся. Слава богу, хоть в этом колдун не соврал!

– Одевайтесь, государь, – сказал Идасси, – нельзя терять ни минуты.

– Что такое?

– Я позже вам объясню.

Идасси развернул принесенный с собой сверток и достал серые штаны и белый кафтан без знаков различия.

Пока государь одевался, Идасси взял ключ и сходил в соседнюю комнату, к сундуку, который ему когда-то показывал Инан. Отперев сундук, Идасси переложил в свою сумку часть того, что в нем находилось, впрочем, стараясь отбирать не те вещи, которые были знамениты тонкой работой и волшебными свойствами, а, скорее, обыкновенные украшения из золота и драгоценных камней, которые вполне можно было бы встретить в доме знатного взяточника или даже купца. Государь быстро оделся, и мальчики выскользнули в окно.

– Что такое? Где ты был? – прошептал Инан, спеша за Идасси по дорожке.

– Я был в покоях Касии, – усмехнулся Идасси.

Глаза государя сверкнули.

– Зачем?

Идасси улыбнулся и обхватил пальцами рукоять меча, подаренного ему государыней Касией, – меч этот он не взял с собой в город, но он забрал его из своей комнаты перед встречей с государыней, вместе с толикой других вещей.

– Да уж не затем, зачем ты думаешь!

– Боже! Ты убил ее?

– Нет. Я провел в кустах два часа, и все это время вокруг ее павильона кишела стража – она что-то почуяла. А потом к ней пришел Даттам.

– Даттам? Зачем?

– Затем, чтобы продать нас! Неужели тебе не ясно, что он испугался? Он прошел к ней час назад, и я бьюсь об заклад, что сейчас она уже послала стражников схватить тебя, да и меня заодно!

– О боги, что же нам делать?

– Мы бежим из столицы.

Государь заметался, заламывая тонкие руки.

– Помилуй, Идасси, это невозможно! Для поездок по империи необходимы подорожные и паспорта, городские ворота закрыты…

– Не беспокойся. У меня есть подорожные, и я заполучил место на лодке, которая отплывает в третьем часу ночи. Капитан думает, что я друг лесным удальцам, и он почел за честь не взять с меня за проезд.

– А я?

– О тебе никто не должен знать. Я пронесу тебя на корабль в мешке. Пусть капитан считает, что я бегу из столицы после удачного ограбления.

– Но он никак не может отплыть в середине ночи! В это время закрыты все шлюзы и таможни.

– Вот потому он и плывет, – возразил Идасси, – что все таможни закрыты. Ах, государь, вы читали много книжек, – теперь вы познакомитесь со своей страной собственными глазами!

– Но…

– Тише!

В следующую секунду Идасси сгреб государя в охапку, швырнул его в кусты, и сам прыгнул вслед за ним. Послышался цокот копыт, и из-за поворота дорожки показались двое всадников. Идасси, в кустах, прищурился: на всадниках были белые шапочки с собольей опушкой и крытые красным сукном кафтаны. Это были налоговые гонцы, – люди, с которыми простой народ предпочитает не связываться, и, судя по голубым лентам, завязанным сзади на шапках, направлялись они в провинцию Чахар. Вероятно, они выехали до рассвета, чтобы оказаться у городских ворот к часу Петуха.

Идасси выполз из-за кустов на дорогу и громко застонал. Копыто одной из лошадей едва успело разминуться с его головой.

– Реш! – сказал один из всадников. – Погоди, посмотрим, что это с ним!

– Не наше это дело, – отозвался другой.

– Слезь, дурак! Если он болен, мы должны ему помочь, а если он пьян, мы можем вытащить у него деньги!

Тот, кого назвали Решем, и его товарищ наклонились над Идасси. Реш перевернул мальчика на спину.

– Клянусь девятью богами, – начал Реш, – да это никак…

В следующую секунду нож, брошенный Идасси, попал его товарищу в горло. Не теряя ни мгновения, Идасси быстро захватил руками голову отпрянувшего было назад Реша и повернул: было слышно, как хрустнули позвонки.

Инан выскочил на дорогу.

– О боги! Ты их убил!

– Отведи лошадей с дорожки, – распорядился Идасси, подхватывая мертвеца на руки.

Он отнес обоих покойников в кусты, и там они с императором переоделись в форменное платье гонцов. На шеях инспекторов были застегнуты плоские бронзовые кольца. Эти кольца сохранились с незапамятного времени. Тогда они обозначали, что данный инспектор – не свободный чиновник, а личный раб государя. Теперь служащие рабами не бывали, но кольца продолжали носить. Эти кольца как бы символизировали, что налоговый инспектор – раб и слуга народа.

– Найди ключи от колец, – приказал Идасси государю. – Они должны быть в сумках.

Идасси тем временем оттащил покойников к знакомому гроту.

– Нашел?

– Нет. Ох, Идасси, мне плохо.

Двумя взмахами старинного меча Идасси отрубил покойникам головы, – одному и второму. Наклонился, подобрал бронзовые кольца и обтер их о траву. Трупы Идасси сбросил в расщелину и завалил камнями, – небось их еще долго не хватятся.

– Поехали, – сказал Идасси, садясь в седло.

– Но ведь ты говорил про баржу…

– Я передумал. План, который возник мгновение назад, лучше плана, о котором известно соучастнику, – ответил Идасси.

Сонные стражники без разговоров выпустили двух налоговых гонцов из дворца, а потом и из города, и к часу Петуха Инан и Идасси проделали порядочное расстояние.

К вечеру они пересекли пределы столичной области и углубились в длинный, тянущийся на несколько переходов лес, окаймлявший отроги Чахарских гор.

Солнце еще висело в небе, но в лесу было тихо и темно. Старая лессовая дорога просела на высоту человеческого роста, и оба беглеца ехали в земляном ущелье, касаясь головами корней нависших деревьев. Солнце, едва пробивавшееся сквозь листву, не достигало дна дороги, и Идасси чувствовал, как снизу поднимается холодный и влажный пар.

– Я больше не могу, Идасси, – пожаловался государь, – мы уже скачем бог знает сколько времени, я хочу спать и есть! Лучше бы ты пронес меня на этот корабль!

Идасси молча вынул из торбы припасенный хлеб с сыром и протянул своему спутнику пузатую фляжку.

– Пей не больше глотка, – предупредил Идасси, – это не вино и не вода, а зелье, придающее силы.

– Где ты его купил? – насторожился государь.

– Я его не купил и не выпросил, а сварил сам из сушегых листьев и ягод кустарника, растущего в наших горах. Это питье пьют воины и охотники, и оно не туманит разум и не превращает человека в волка, а просто придает ему силы преследовать врага или зверя от восхода и до заката.

– Но я вовсе не хочу скакать от восхода и до заката, – пожаловался Инан, – я хочу спать.