Роберт Джордан - Башни полуночи

– Милорд Капитан-Командор, – обратился к нему один из сопровождающих, Брандел Вордариан. Он был старше всех Лордов-Капитанов, находящихся в подчинении у Галада. – Я прошу вас пересмотреть своё решение об отправке этого послания.

Вордариан ехал рядом с Галадом. С другого бока находился Тром. Лорды-Капитаны Голевер и Харнеш двигались чуть позади в пределах слышимости, а следовавший за ними Борнхальд сегодня выполнял обязанности телохранителя Галада.

– Письмо должно быть отправлено, – ответил Галад.

– Мне кажется, это безрассудно, милорд Капитан-Командор, – настаивал Вордариан. Чисто выбритый андорец с золотистыми волосами, украшенными сединой, обладал необычно квадратной фигурой. Галад был немного знаком с родом Вордарианов – мелкими дворянами, вхожими в окружение его матери.

Только глупец не прислушивается к советам старшего и более мудрого человека. И только глупец следует всем советам подряд.

– Возможно, это и безрассудно, – ответил Галад. – Но так будет правильно. – Письмо было адресовано оставшимся под шончанским контролем Вопрошающим и Детям Света. Там остались те, кто не пришёл с Асунавой. В своём письме Галад объяснял произошедшее и приказывал как можно скорее предстать перед ним. Вряд ли кто-то из них появится, но они имеют право узнать о случившемся.

Лорд Вордариан вздохнул и уступил своё место рядом с Галадом Харнешу. Лысый мужчина рассеянно поскрёб шрам, оставшийся на месте левого уха:

– Хватит об этом письме, Вордариан. Своей настойчивостью ты испытываешь моё терпение. – На взгляд Галада, терпение мурандийца подвергалось испытанию по множеству поводов.

– Полагаю, у тебя есть другая тема для обсуждения? – Галад кивнул двум чадам, которые отдали ему честь, прервав рубку дров.

– Вы сказали Чадам Борнхальду, Байару и другим, что планируете вступить в союз с тарвалонскими ведьмами!

Галад кивнул:

– Я понимаю, что подобное заявление может обеспокоить, но, если ты его хорошенько обдумаешь, то увидишь, что это единственное верное решение.

– Но ведьмы – зло!

– Возможно, – ответил Галад. Когда-то он отверг бы подобное утверждение. Но, прислушиваясь к другим Чадам и размышляя над тем, что в Тар Валоне сделали с его сестрой, он решил, что слишком мягко относился к Айз Седай. – Однако, Лорд Харнеш, если они зло, то незначительное по сравнению с Тёмным. Грядёт Последняя Битва. Не станешь же ты это отрицать?

Харнеш с остальными взглянули на небо, которое уже много недель не покидали тоскливые облака. Вчера ещё один солдат свалился от странной болезни – во время кашля у него изо рта полезли жуки. Запасы еды уменьшались, по мере того, как всё больше её портилось.

– Нет. Не стану, – пробормотал Харнеш.

– Тогда тебе нужно радоваться, – продолжил Галад, – поскольку путь ясен. Мы должны сражаться в Последней Битве. Наш пример служения должен показать путь к Свету многим, кто нас отвергал. Но даже в противном случае мы всё равно будем сражаться, поскольку это наш долг. Этого ты тоже не будешь отрицать, Лорд-Капитан?

– И вновь, нет. Однако ведьмы, милорд Капитан-Командор?

Галад покачал головой.

– Не вижу, как нам без них обойтись. Нам нужны союзники. Оглянись, Лорд Харнеш. Сколько у нас людей? Даже учитывая последних присоединившихся к нам рекрутов, у нас наберётся не больше двадцати тысяч солдат. Наша крепость пала. У нас нет ни резервов, ни союзников, и крупные государства не скажут о нас доброго слова. Нет, не стоит этого отрицать! Ты же знаешь, что это правда.

Галад обвёл взглядом своих спутников, и каждый из них кивнул в ответ.

– Во всём виноваты Вопрошающие, – пробормотал Харнеш.

– Частично это их вина, – согласился Галад. – Но дела обстоят так ещё и потому, что те, кто творят зло, с отвращением и негодованием смотрят на тех, кто стоит за правое дело.

Остальные кивнули.

– Нам нужно действовать осторожно, – продолжил Галад. – В прошлом смелость и, возможно, излишнее рвение Детей Света отвращали тех, кто должен был быть нашим союзником. Моя мать говорила, что дипломатическая победа не в том, чтобы каждый получил то, что желает. Это только заставит каждую из сторон считать, что им удалось переиграть мою мать, что повлечет за собой ещё более непомерные требования. Суть не в том, чтобы угодить каждому, а в том, чтобы убедить каждую сторону, что она получила лучшее из возможного. Они должны быть вполне удовлетворены, чтобы выполнить ваши пожелания, и одновременно достаточно расстроены осознанием того, что вы их превзошли.

– И какое это имеет отношение к нам? – спросил из-за спины Голевер. – Мы не служим ни королям, ни королевам.

– Да, – ответил Галад, – и именно это пугает всех монархов. Я вырос при андорском дворе. И мне известно, как моя мать относилась к Детям Света. После каждого случая общения с ними она либо оставалась недовольной, либо решала категорично отказать. Мы не можем допустить ни то, ни другое отношение к себе! Монархи этих земель должны нас уважать, а не ненавидеть.

– Приспешники Тёмного, – проворчал Харнеш.

– Моя мать не была Приспешницей Тёмного, – тихо возразил Галад.

Харнеш покраснел.

– Кроме неё, конечно.

– Ты рассуждаешь, словно Вопрошающий, – сказал Галад. – Подозреваешь в каждом, кто нам возражает, Приспешника Тёмного. Многие из них находятся под влиянием Тени, но сомневаюсь, что сознательно. Именно здесь кроется ошибка Десницы Света. Вопрошающие часто сами не могут различить закоренелых Приспешников Тёмного, тех, кто оказался под их влиянием, и тех, кто просто не согласен с Детьми Света.

– И что нам делать? – спросил Вордариан. – Будем кланяться каждому чиху монархов?

– Пока мне самому не ясно, что делать, – признался Галад. – Но я об этом подумаю. И я найду верный выход. Мы не можем быть комнатными собачонками королей и королев. Но подумайте, чего мы могли бы достичь в пределах границ государства, если бы нам не приходилось привлекать целый легион для устрашения его правителя.

Остальные задумчиво кивнули на это замечание.

– Милорд Капитан-Командор! – раздался чей-то голос.

Галад повернулся к Байару, который рысил на белом жеребце позади. Конь прежде принадлежал Асунаве. Сам Галад отказался взять его, предпочитая привычного гнедого. Галад вынудил всех остановиться, дождавшись приближения Байара в белоснежном табарде. Парень не был самым приятным человеком в лагере, но доказал свою преданность.

Однако Байару не полагалось находиться в лагере.

– Я приказал тебе следить за Джеханнахским трактом, чадо Байар, – твёрдым тоном обратился к нему Галад. – И до завершения твоей смены осталось ещё добрых четыре часа.