Ни слова, господин министр! (СИ) - Наталья Варварова

Глава 33

Я снова отложила письмо. Концентрация оскорблений и угроз зашкаливала. Любые сильные эмоции Светоча приводили к всплеску энергии, и я не собиралась подпитывать Его Величество на расстоянии. Ведь письмо — это такой же канал связи, как и остальные. Сейчас Конрад, как бы он ни отвлекался на другое, ждет, что я дочитаю, а мой гнев и страх преобразуются для него в порцию силы.

Пускай не так много, как через артефакт. Пускай она быстро иссякнет, зато на несколько дней он снова почувствует себя могучим и явится на курорты во всем блеске темной магии.

Эта порочная практика как раз привела короля к самому краю. Светочи в нормальных условиях отдают совсем иначе. Мы занимаемся любимым делом и щедро делимся своей радостью с окружающими. Поля обильно плодоносят, мор обходит земли стороной, дети родятся крепкими и даровитыми. Стефан же решил делать из Светочей батарейки, а для этого, как выяснилось, душевный покой, наоборот, противопоказан… Выброс магии. Один, другой, а затем — истощение и гибель.

Со мной у него не вышло. Рядом была мать целительница, нелюбимый, но ласковый муж, к которому я испытывала благодарность. К тому же Родерик, как коршун, оберегал от контактов с братом, а я ждала ребенка и желала выжить. Все равно во что бы то ни стало узнаю, сколько отдающих магов загубил Стефан. Фересия в долгу перед их семьями, и эта история не должна больше повториться.

Я вовремя заметила, как тонкие, почти невидимые, струйки от моих кистей ползут к конверту, а круглый, похожий на блюдо, артефакт-поглотитель, который я спрятала себе в стол, подозрительно завибрировал прямо в запертом ящике. Все равно меня трясло от ярости и желания придушить самого короля. Этого еще не хватало! Я, пожалуй, применю поглотитель с пользой, пока до него не добрался Стефан.

До владений Бартоломью Зеркиса проследовала порталом. Лекарь облюбовал себе средний, четвертый этаж, одной из двух башен Гретхема с лучшим видом на парк. Он встретил меня без восторга, так как не любил, когда я появлялась в его крыле.

— Врач лечит, а Светоч — светит, — любил приговаривать он. — Каждый делает свою работу. Нечего переводить силу на то, для чего она не предназначена.

Старый ворчун работал в госпитале с моей матерью. Он не пожелал уходить на пенсию, а отправился помогать мне в Гретхем со словами, что нигде не случается столько травм, как в заведении, где по дорожкам с утра и до вечера бегают магически одаренные дети.

Но сейчас Бартоломью был раздосадован вовсе не тем, что я вмешивалась. Серена так и не пришла в себя, хотя все отведенные им сроки вышли. Лекарь ничем не мог меня порадовать.

— Вашего секретаря, миссис, я выписал этим утром долечиваться дома. Взял с нее слово, что она не побежит сразу же нести у вас вахту. И если завтра увидите ее в приемной, то гоните вон. Там ничего серьезного. Заклятие графа вызвало у нее временный шок. А вот с этой девочкой, с Сереной, далеко не все так просто. Последствия выброса ликвидировали сразу. С истощением посложнее, но и с ним справились. Если рядом Светоч, то у больных никогда не бывает осложнений…

— Хотите сказать, что она продолжает оставаться в бессознательном состоянии без видимых причин?

Серена рано потеряла родителей. Мне не перед кем извиняться или успокаивать. И от этого еще хуже.

Происходила она, как и намекала Лидия, из простой семьи. Восемь лет назад девочку привела ко мне мать, которая, заметив феноменальную память, сочла ее за магию. Серена запоминала текст целыми страницами слово в слово. То же самое касалось и комбинаций цифр. Чары в ней присутствовали минимально.

Я не захотела отпускать ее в обычную школу для девочек, где доучиться еще сложнее, чем в магический. Устроила в Гретхеме, сочинив родословную, и ни разу не пожалела. Она училась прилежно, с каждым годом ее способности раскрывались все больше. Наверное, талантливую водницу Паладиос с ее несносным характером я понимала больше — уж больно она напоминала меня в юности — но Гретхем по-настоящему заменил Серене семью. Ей помогали преодолевать неудачи и приветствовали успехи. В итоге мы вырастили отличного специалиста в естественных науках и хорошую, пусть и замкнутую, девушку.

— Я ждал, что она очнется вчера. Столь глубокий сон опасен тем, что из него можно и не выйти.

Попросила провести меня к больной. Эту просьбу Зеркис не стал игнорировать.

— Не смею вам отказать, однако напоминаю, что воздействовать напрямую для вас чревато. Вы не ваша мама. Начнете вливать энергию адресно и кончится тем, что пойдет откат. Однажды вас удалось вытащить, но это не значит…

Неподвижная и бледная девушка лежала на кровати в окружении амулетов — один парил в изголовье, другой покоился на груди и еще два браслета на запястьях не давали энергии утекать во вне. Удерживать ее сама она была не в силах.

— Никаких улучшений, — крякнул лекарь.

Я приложила ладонь к прохладному лбу. Погладила, откинула завитки.

— Она же у нас упрямая. Понимает, что наворотила и что, как и Лидия, рискует получить отметку в личное дело. Отличницы вроде Серены не готовы смириться с любым проявлением небезупречности.

— Возможно, — протянул Зеркис. — Предлагаете послать за менталистом? Вызвать маленькую Светоч, чтобы она сидели здесь по несколько часов… Только к девочке относится то же, что и к вам. У нее целительская составляющая покрепче, но она и отдала порядочно у вас в кабинете.

Я достала из блокирующего чехла поглотитель, сожравший добрую порцию моих сил. Из-за него я второй день чувствовала слабость, несмотря на то, что Родерик был щедр.

— Гляньте, Барт, что у меня. Собиралась приберечь его на черный день, но Серене нужнее прямо сейчас. Не надо тревожить Бекки. Пусть осваивается.

Старик покачал головой, но артефакт взял. Подозреваю, что он понял, что я намеревалась сохранить его для князя, потому что знал меня как облупленную.

— Так будет лучше, леди Бланш. Пожалуй, вы правы. Мы помогаем здесь и сейчас. А что готовит нам будущее… так, может, убивец и сам сдохнет. Утонет в собственном яде. И, кстати, тот, о ком вы все время печетесь, вполне способен за себя постоять.

Предпочла сделать вид, что он имел в виду Дэвида.

Еще минут десять-пятнадцать мы возились с поглотителем, снимая предохранители и подключая его к амулетам девочки. Бартоломью предупредил, что выставит