Ни слова, господин министр! (СИ) - Наталья Варварова
Серена в этой истории выходила со всех сторон жертвой. Я так и не поняла, был ли у нее роман с кузеном. Да и это не имело значения. Перед тем, как подсунуть ей боевой артефакт, девочку четыре дня опаивали оделиком, от которого случался временный подъем магического ресурса и эмоции начинали зашкаливать.
Стефан как следует подготовился к тому, чтобы выдавить меня в столицу. Альтерия получила задание четыре месяца назад, и грандиозный провал воспитательной системы в Гретхеме должен был случиться к моменту приезда Санти, моего будущего любовника…
Школа без репутации и ее директор, потерявшая голову от страсти, — тут бы король легко диктовал свои условия. Не представляю, что бы я делала, ни появись Родерик. Однако на условия короля не согласилась бы ни за что.
Глава 32
Лаборантку звали Корни Верса, и поговорить с ней не удалось. Девушка, действительна, была молода; всего двадцать пять. Принимала ее на работу Грета, потому что с младшим персоналом мое участие не требовалось.
После допроса с применением ментальной магии Корни ввели в искусственный сон.
Я не стала высказывать генералу Бертраму, правой руке Родерика, что я о нем думала. Он и так ежился под моим недовольным взглядом. Куда больше удручало, что Серена до сих пор не пришла в себя. Повреждения затронули не только ее скромный магресурс, но и мозговую активность. И какое я имела моральное право нападать на людей князя, которые выясняли правду и не слишком аккуратно обошлись с Корни?
Как и в случае с Альтерией, они показали все записи. Как люди короля завербовали девушку, мне не докладывали. В ход шли самые грязные методы. Возможно, с Верса обошлись еще хуже, чем с бытовичкой.
— Что ее ждет? Я могу предъявить обвинение, могу от него отказаться. Женщины и так находятся в нашей стране в уязвимом положении. Магия лишь подставляет нас под удар.
Бертрам говорил медленно, словно сомневался, что я захочу его слушать. Мы не виделись с ним с тех самых пор, когда я проходила в академии основы боя под началом князя. Льстила себе надеждой, что все же отличалась от той самонадеянной девицы восемнадцати лет и мы с генералом поладим.
— На девочке как минимум три запрета на разглашение, следы пыток. Ее заставили дать клятву уже после того, как она устроилась в Гретхем. С таким грузом она не протянула бы и года. Так что ей повезло, что мы, точнее вы, ее обнаружили.
Корни Верса, как артефактор, подавала надежды. Она легко маскировала одни магические предметы под другие. В частности, боевой артефакт пронесла под видом заряжающего камня, который мы ранее отправляли на обточку. Тем же путем в Гретхем попадали и запрещенные на континенте зелья.
Если Альтерия выбирала жертв и плела сети, то Корни обеспечивала техническую сторону для реализации плана Стефана. Скорее всего король поручил своей службе организовать школе серьезные неприятности, а те, пользуясь широкими полномочиями, привлекли исполнительниц. Никого не интересовало, что будет с ними, а также с моими ученицами. Подозреваю, что от Альтерии и лаборантки избавились бы, как только в Гретхеме разразился скандал, — одна из девочек прикончила бы другую.
— Если вы не возражаете, Оливия, я заберу Корни на реабилитацию. Князь, полагаю, одобрит это решение. Нет доказательств, что она действовала в своих интересах. Ровно наоборот.
— А что дальше? Люди короля могут ее преследовать, хотя вряд ли ей позволили увидеть кого-то важного. И, потом, единожды обретенный контроль легко восстановить.
Бертрам оставался невозмутим. Я припомнила, что из-за магического всплеска он потерял дочь, которой бы сейчас исполнилось примерно столько же лет, сколько и нашей Верса.
— Вы же представляете, как устроена власть в Фересии, леди Бланш. Его Величество и Его Высочество владеют ею примерно в равной степени. Номинально у короля ее больше, но на прямой конфликт с братом он до сих пор не решался. Поддерживался паритет, но сейчас Стефан, по нашим данным, готов к тому, чтобы избавиться от младшего. Ему необходимо восстановить магию, а лорд Родерик ему мешает… Я веду к тому, что не за горами момент, когда править страной останется лишь один. Если Стефан сумеет утвердиться, то такие, как Корни, в любом случае обречены. Наступят жестокие и темные времена. Если победит мой князь, то девушка выйдет из лечебницы и заживет спокойно. Снова найдет работу.
Я и раньше подозревала, что Родерик Конрад объединял людей вокруг себя не только при помощи денег и страха. Преданность Бертрама, других сильных магов — и что скромничать, моя тоже — весила куда больше, чем целая корона на голове Стефана.
Не стала предъявлять претензии к Верса. Поставила под протоколом о допросе свою подпись, подтвердив, что школа с ним ознакомлена. Когда-то у меня была привычка уходить в такие дни, как этот, на полигон, и все там крушить. Однако пансион давно обрел совсем иной статус. От его директрисы больше не потерпят поведения, как у молодой и не очень стабильной магички.
Простившись с генералом, я нехотя потянулась к ящичку для переписки. В него приходили наиболее важные послания, и сейчас камни на крышке горели зловещим фиолетовым цветом правящей фамилии.
Стефан считал необходимым напоминать о себе хотя бы изредка, чтобы я не расслаблялась, но в последние полгода писал часто. Так часто, что я уже сменила три шкатулки. Впрочем, жечь их заранее было совершенно бессмысленно. Магические письма можно уничтожить только после прочтения.
«Лив, дорогая, — писал Его Величество своим изящным немного старомодным почерком. — Что вы там устроили? Я отправил к тебе лучшего друга с маленькой просьбой поделиться магией. Требовалась всего-то капля, чтобы лучше подготовиться к долгожданной встрече с тобой. Я не угрожал, напоминаю. Обратился не как к посторонней, а как к женщине, воспоминания о которой поддерживают во мне вкус к жизни».
Еще ни разу мне не удавалось прочитать письмо душегуба с первой попытки. Однако я их дочитывала. Нельзя, чтобы он думал, что я соскочила с крючка и больше его не боялась. Сейчас же мне тем более важно, что там коронованный преступник будет изливать из себя после того, как получил по зубам.
«Не так принципиально, кто из вас изувечил Санти, ты или мой братец. Участь обоих уже предрешена. Его ждет не дождется семейный склеп, а тебя — атласная подушка в ногах у трона. Займешь место любимой болонки моей супруги».
Пока ничего важного. Я восстановила дыхание.
