Тэд Уильямс - Дорога ветров

Сон о мерцающих огнях был так ярок и так очевидно важен, что Мегвин все утро не могла сосредоточиться на обыденных делах. Ее люди во многом нуждались, и она помогала им как могла, но несмотря на это, целый день двигалась словно в тумане. Ее мысли были далеко, даже когда она касалась дрожащей руки старика или прижимала к груди ребенка.

Много лет назад Диавен была жрицей Мирчи, но нарушила обет и ушла из ордена, чтобы жить сама по себе. Никто не знал, почему она это сделала, по крайней мере никто не мог сказать наверняка, хотя люди постоянно строили самые невероятные предположения. Ее считали полоумной, но при этом она гадала, толковала сны и занималась врачеванием. Многие жители Эрнисадарка, оказавшись в затруднительном положении, оставляли корзину фруктов и монетку Бриниоху и Ринну, а потом, дождавшись темноты, отправлялись к Диавен за более существенной помощью. Мегвин вспомнила, что однажды видела колдунью на рынке в Таиге. Ее длинные волосы развевались на ветру. Тогда нянька быстро оттащила девочку в сторону, как будто опасно было даже глядеть на Диавен.

Теперь, увидев столь яркий и странный сон, который так важно было истолковать правильно, Мегвин решила, что пришло время просить о помощи. Если и был кто-то, способный понять то, что происходило с ней, то это — она была уверена — Диавен.

Задымленная пещера казалась очень чистой. То немногое, что Диавен удалось забрать из своего дома в Эрнисадарке, было аккуратно расставлено. Этой коллекции странных блестящих вещиц позавидовала бы любая сорока. Грубые стены были увешаны изящными бисерными ожерельями. Отблески огня играли в них, словно в капельках росы на паутине. На плоском камне, который Диавен использовала вместо стола, были разложены небольшие кучки самых разных безделушек — в основном бусин, сделанных из металла и ярких камешков. В углублениях и нишах на стенах покоились необходимые для гадания инструменты: зеркала размером от подноса до ногтя, сделанные из отполированного металла и дорогого стекла, квадратные, круглые, в форме эллипса. Мегвин изумилась, увидев такое множество зеркал, собранных в одном месте. Она выросла в захолустном дворце, где карманное зеркальце было самым ценным достоянием леди, пожалуй, после ее репутации, и никогда не видела ничего подобного.

Когда-то Диавен была красавицей, по крайней мере все так говорили, но сейчас трудно было понять, правда ли это. У гадалки были карие глаза, широкий рот и сухое, обветренное лицо. Ее волосы, все еще необыкновенно длинные и густые, совсем поседели. Мегвин подумала, что она выглядит, как обыкновенная худая, быстро стареющая женщина.

Гадалка насмешливо улыбнулась:

— А, маленькая Мегвин! За любовным зельем пришла, не иначе. Если это для графа, то придется сперва подогреть его кровь, а не то зелье не сработает. Он осторожен, вот оно как.

Первоначальное удивление Мегвин сменилось гневом. Откуда эта женщина могла узнать о ее чувствах к Эолеру? Неужели это всем известно? Неужели в каждом доме смеются над ней? На мгновение она перестала чувствовать ответственность за судьбу своего народа. Почему она должна спасать этих неблагодарных хихикающих людишек?

— Почему ты так говоришь? — спросила она. — Почему ты решила, что я в кого-то влюблена?

Диавен засмеялась. Гнев Мегвин ее не испугал.

— Я та, кто знает. Это мое занятие, дочь короля.

Мегвин захотелось повернуться и уйти. Глаза ее слезились от дыма, а гордость была уязвлена словами гадалки. Но потом практичность взяла верх. Конечно, о дочери Луга ходили всякие слухи. Как сказал старый Краобан, так было всегда. А Диавен собирала эти слухи, чтобы сделать свои пророчества более убедительными. Но если все это действительно так, чем гадалка сможет помочь Мегвин?

Словно прочитав ее мысли, Диавен сказала, жестом предлагая ей присесть на гладкий камень, накрытый шалью:

— Да, я слышала разговоры. Чтобы понять, как ты относишься к графу Эолеру, не нужно магии. Однажды увидев вас вдвоем, я поняла все, что нужно. Но у Диавен есть не только острый слух и зоркий глаз. — Она помешала дрова в очаге, вызвав клубы желтого дыма, и бросила на Мегвин оценивающий взгляд. — Чего же ты хочешь?

Когда Мегвин объяснила, что ей нужна помощь в толковании сна, Диавен оживилась. Гадалка отказалась от предложеной принцессой в качестве платы еды и одежды.

— Нет, дочь короля, — с улыбкой сказала она. — Я помогу тебе сейчас, а когда-нибудь потом ты сделаешь мне одолжение. Так мне больше подходит. Согласна?

После уверений в том, что ей не придется отдавать тень, душу, первенца, голос или что-нибудь в этом роде, Мегвин согласилась.

— Не бойся, — усмехнулась Диавен. — Это не нянины сказки. Нет, просто однажды мне понадобится помощь, и ты поможешь мне. Ты из дома Эрнов, а я только бедная гадалка. В этом все дело.

Мегвин рассказала Диавен о своем сне и о других странных вещах, которые она видела, и о том, как она вместе с Эолером последовала за своими видениями под землю.

Когда она закончила рассказ о Мезуту'а и его обитателях, дым в пещере стал таким густым, что ей пришлось выйти на несколько минут, чтобы отдышаться. Она чувствовала себя очень странно, как будто ее голова плывет куда-то отдельно от тела, но за несколько минут на свежем воздухе все прошло.

— Эта история и сама по себе плата, дочь короля, — сказала гадалка, когда Мегвин вернулась. — Я и раньше слышала кое-что, но не знала, можно ли этому верить. Народ дворров под землей все еще жив! — Она сделала странный жест, изогнув руку крюком, — Конечно я всегда знала, что тоннели под Грианспогом — это не просто ушедшее прошлое.

Мегвин нахмурилась.

— Так что же такое с моим сном? Что это за «вершина», и какое время пришло?

Диавен кивнула, потом на коленях подползла к стене, пробежала пальцем по зеркалам, выбрала одно и с ним вернулась к огню. Это было маленькое зеркальце в деревянной оправе, почерневшей от времени.

— Моя бабушка называла это зеркало «стеклом змеи», — сказала Диавен, протягивая его Мегвин. Зеркало выглядело совсем обыкновенным. Резьба на оправе стерлась так, что дерево стало почти гладким.

— Стеклом змеи? Почему?

Гадалка пожала костлявыми плечами.

— Может быть в дни Дрочкатейра и других великих червей его использовали, чтобы следить за их приближением. А может быть оно сделано из когтей или зубов змея. — Она ухмыльнулась, как бы показывая, что не верит в это, хотя и зарабатывает себе на жизнь таким образом. — Скорее всего, его просто сделали в форме дракона. Но оно хорошо действует.

Она подержала зеркало над огнем, медленно обводя им круги. Когда Диавен протянула его Мегвин, на блестящей поверхности был тонкий слой сажи. Изображение стало тусклым, словно затуманенным.