Юэмэй - Змеелов. Хроникум

— Алика… — тихонько позвала Сельма.

— Что?..

— Знаешь, о чем я подумала?..

— Ну?..

— Про пирожки. Мама же ждет нас к обеду!

Алика схватилась за голову.

— Черт, я и забыла! Как ты думаешь, сколько сейчас времени?..

— Много, — вздохнула Сельма.

Змей грустно на них посмотрел.

— Нам, наверное, пора… — неуверенно начала Алика.

Да, конечно, я понимаю. Заходите… если что.

— Хорошо…

И девушки бегом помчались к лестнице.

Они отдышались уже у входа в пещеру. Камень немедленно задвинулся на место.

— Алика… ты… идиотка, — не успев отдышаться, заявила Сельма.

— Почему?!

— Он же Страж Книги, он Змей, он нас съесть мог! И явно собирался! Он — плотоядное чудовище, а ты с ним мило разговаривала про заклинания!!!

Алика потупилась.

— Ну… не знаю… по-моему, он хороший…

— Может быть, и хороший, но откуда ты могла знать точно?!

— Ну… Мне так показалось, что он хороший.

— Когда кажется, молиться надо!

— Ну, у меня было такое чувство… Знаешь, такая уверенность… — смущенно оправдывалась Алика.

Сельма долго и внимательно смотрела на нее, отметив про себя, что она немного покраснела, и неожиданно сказала, вздохнув:

— Да уж… Теперь я точно знаю: все Стражницы — сумасшедшие!..

К обеду они, конечно же, опоздали. Пещера была слишком далеко от лагуны.

Прежде голый и холодный берег весна окрасила в яркие, праздничные цвета. Весь пологий, теперь он даже светился зеленым. Цвели березы, абрикосы, вишни. По маленькому прибрежному городку бегали дети, играя в салочки и что-то крича; им с удовольствием аккомпанировали собаки, весело носящиеся по улицам. Над кузней вился серебристый дымок.

Вокруг городка раскинулись поля, уже засаженные будущим хлебом. У самого горизонта виднелись корабли, выделявшиеся на ярко-синей водной глади алыми парусами с белым гербом — впрочем, его от берега было не видно.

У причала тоже стояли немногие корабли. Парусник "Волна" вообще щеголял новенькими парусами на верфях — их как раз прилаживали работники.

Денек выдался погожий; так и хотелось поваляться на зеленой травке, забежать в ближайший березовый лесок в поисках мифической ранней ягоды… Но Сельма была неумолима — они и так опоздали. Алика подозревала, что это просто месть за Змея, но говорить об этом было бесполезно.

Впрочем, Сельма зря волновалась. Их маленький домик был заперт. Краб, старый, но очень веселый цепной пес попытался вылизать им руки и уговорить поиграть с ним — не только на людей влияет весна…

Но они торопились. Искать мать в огороде или у соседки не имеет никакого смысла, тем более что корабль стоит у причала.

— Фрайм!

Они почему-то никогда не называли его "папой", как и все дети. Только просто "Фрайм". Впрочем, старый капитан, отрастивший себе уже значительное пузо, не обижался. Его все называли либо "дядюшкой", хотя племянница у него была всего одна, либо "капитаном", либо просто по имени.

— А, вот вы где, проказницы… Ну, где были на этот раз?..

— Гуляли, — коротко ответила Сельма, бросив предупреждающий взгляд на сестру, хотя Алика и не собиралась ничего говорить.

— Ага, гуляли. Ну и ладно, хорошее дело, хотя могли бы и помочь… Взрослые девки все же, а мать все одна и одна!

— А Лейм?..

— Мы с ним вместе мачту чинили. Ну что, поможете Фрайму разобрать сети?.. Завтра будет рыбная погода!

— А сегодня?..

— Не-е, штиль, толком не порыбачишь, разве что с причала, — пренебрежительно бросил Фрайль. — А эти дурни в море пошли… Завтра сети разбирать будут, мы одни в море будем!

— А можно с тобой?.. — они спросили хором, поэтому Фрайм рассмеялся и согласился. Он всегда соглашался, если они что-то говорили вместе — слишком уж гордился тем, что у него в семье родились близняшки.

— Можно, можно…

Сельма радостно улыбнулась. Она любила море, да и походы с отцом под парусом никогда не были скучными. Маленькая "Мечта", старый, еще прадедушкин, кажется, парусник, был рыбацкой шхуной, переделанной под военные цели. Лагуна была заманчивым призом для джентльменов удачи, и нападениям бухточка подвергалась не меньше чем два раза в год. Впрочем, здесь это никого не волновало. "Флот", состоящий из всех, то есть никак не меньше сотни, кораблей во главе с "Мечтой" неизменно доказывал, что добыча кусается. Конечно, против легких пиратских галер рыбацкие лодчонки все равно что мышки против котов, но… кажется, еще прапрапрадед Алики предложил установить на каждую шхуну по гарпуну, а уж вооружить моряков, и без того достаточно хороших бойцов в силу своей морской подготовки, ножами и вовсе не стоило никаких усилий (именно в то время тогдашний кузнец отстроил себе новую избу). С тех пор потребовалось только одно нововведение — обязательное присутствие хотя бы одного Стража на каждой лодке, выходящей из гавани. Одно присутствие Стража обращала пиратов в постыдное бегство, силу применять не приходилось, ведь Совет Света ясно объявил лагуну Арраэлла и, соответственно, порт Роза Ветров неприкосновенной территорией, а дураков спорить с Советом не находилось уже давно.

В качестве Стражницы Фрайм предпочитал брать свою собственную дочь — во-первых, надеялся, что регулярные тренировки скажутся на ее умениях (что было слабо связано с действительностью), а во-вторых, просто хотел чаще видеть дочерей рядом с собой. Реального толку в сражении с Алики было чуть — воды моряки не боялись.

— Значит, сейчас разбираем сети! — порадовал их Фрайм.

Разборка сетей — где-то подлатать, где-то расплести, где-то обрезать — занятие нудное и неинтересное. Впрочем, ни Сельма (ее некоторая монотонность даже увлекала), ни Алика (она знала, что спорить бесполезно) не жаловались. Без разборки сетей все равно не обойтись, в море завтра выйти надо (с погодой Фрайм никогда не ошибался), да и, к тому же, очень приятно посидеть вот так, вечерком, вдвоем и поболтать о пустяках, попеть старые морские песни, пообсуждать последние слухи о том, что сын мельника сохнет по Дженни, их младшей сестре, а сама Дженни предпочитает Акара…

Как всегда в таких случаях, вспомнить в последствии, что именно было сказано, не представлялось возможным.

Все удалось разобрать лишь к полуночи (благо, ночи уже были достаточно короткие; весь берег был усыпан парочками, и лишь одна из них перебирала сети). Вполне довольные собой и выдавшимся разговором (Сельма, раскрасневшись, созналась Алике, что Акар и ей весьма симпатичен; впрочем, оставим эту тайну им двоим), они, прихватив легкие сети, наконец побрели в сторону кроватей. Мать решено было не будить, поэтому сестры тихонько пробрались в пустую каютку с пустыми гамаками на корабле и отвернулись к стенам, даже не обменявшись положенными репликами насчет прошедшего дня.