Юэмэй - Змеелов. Хроникум

— А что это тогда за гул? — неожиданно спросила Алика.

— Какой гул?!

Змей насторожился, чуть выпрямился.

Я ничего не слышу.

— Я тоже.

Алика вспомнила змейку. Может, игра воображения?..

— Ну, ладно… Мы тогда пойдем…

Змей рассеянно помахал им вслед кончиком хвоста. Наверное, расстроился, что они так быстро ушли — у него не так уж часто бывают гости.

Они поднимались по ступенькам, а Алика все силилась вспомнить, где она могла слышать такие звуки. И вспомнила. Но только на самой последней ступеньке.

Это была вода. Она сбегала по стенам, полу и потолку, каплями и струйками умножая огромный поток, несущийся все быстрее и быстрее, никого не жалеющий, смывающий все на своем пути…

Алика резко остановилась.

— Это вода.

— Что?.. Где?..

— Вода. Там, внизу. Под каменоломнями огромные озера, наверное, своды не выдержали…

— Ну и ладно. Нас же там уже нет.

Алика и сама не понимала, какое ей дело до подтопленной пещеры.

— Но там есть Змей.

— И что?..

Алика уже не слушала.

Змей… Он же тоже… живой…

— Стой здесь.

Всего четыреста шестнадцать ступенек…

ЦЕЛЫХ четыреста шестнадцать ступенек.

Поток несся и несся вперед, сминая и смывая… пока не столкнулся с ее руками.

Вода стремилась дальше, чтобы замереть и успокоиться. Неужели ты не понимаешь, человек, что не тебе управлять стихией?..

Думай о чем-нибудь хорошем…

От неожиданности она широко распахнула глаза — и увидела Змея, ничком лежащего на земле.

И почувствовала, как безвольно опускаются руки, в лицо летят частые брызги, а за шиворот льется вода…

Она очнулась уже за пределами пещеры, лежа не земле, когда Сельма в очередной раз пыталась влить в нее отвар пустозвона. Голова и правда раскалывалась, да так, что жить не хотелось. Алика поскорее отобрала у нее кружку и жадно напилась сама, обжигая язык и губы.

— Да уж, — задумчиво произнес приятный баритон рядом. — Вообще-то я отлично плаваю…

— Я и не сомневалась, — язвительно ответила Алика, поворачиваясь к Змею… и от неожиданности даже поперхнулась.

Он был совершенно не похож на Аликин рисунок — высокий, худой, белобрысый, с короткой стрижкой и янтарными глазами с вертикальным зрачком без белков.

— Ты умеешь превращаться в человека.

— Конечно, — беззаботно пожал плечами Змей. — Вернее, не совсем. Я не змей, который может стать человеком, а человек, который может стать змеем.

— А почему ты тогда все время Змей?!

— Ну… не все время… Вот, видишь, я человек! И вообще, пей чай.

Алика хлебнула немного пустозвона и наконец почувствовала, что зелье горчит.

— Гадость какая…

— А ты до этого не замечала?..

Сельма с интересом посмотрела на Змея.

— Звать-то тебя как, Змей?..

— Э-э-э… — он задумался. — Ильмиадар Карелло Эраль де Асвен. Можно Ильм.

— Сельма. А вон то зеленое — это Алика…

Алика посмотрела на сестру многообещающим взглядом.

— Не волнуйся, это просто побочный эффект пустозвона…

— Вот спасибо! Сама эту гадость и пей…

Алика запустила кружкой в Сельму, но промазала и попала в змея. Ильм поймал кружку на лету, но с жидкостью не так преуспел и был почетно облит пустозвоном.

Потом они вместе смеялись над обескураженным лицом Ильма, любовались потрясающим закатом, лазили на соседние скалы… опоздали домой…

Ильм приехал в поселок через неделю, трактом, на скромной мышастой кобылке. Не преминул торжественно вручить Алике и Сельме по букетику луговых ромашек и напроситься к Фрайму в гости под предлогом того, что лошадь сломала ногу (нога была совершенно здоровая).

Так, с кружки пустозвона, началась Эпоха Дракона — время, когда не имело никакого значения, человек ты или Змей…

Жаль вот только, что эта Эпоха редко приходит так мирно.

Ar'raell'I — легкий бриз (перевод с неовербала).

В данном мире повсеместно принято следующее обозначения судов: красные паруса — промысловые, зеленые — торговые, черные — почтовые, желтые — пассажирские, синие — особых поручений, коричневые — грузовых перевозок. Белыми парусами щеголяют корабли "джентльменов удачи" и военные суда — это позволяет парусникам долго оставаться незамеченными.