Константин Кривчиков - Когда дует ветер

— Еще вот, — ариг усмехнулся. — С сыном недавно разговаривал. Спрашивает, а когда я мужчиной стану, невесту поеду в другое племя выбирать? Ну, говорю, а что? А я же, говорит, этих девушек в глаза не видел. А если мне, какая девушка в нашем племени понравится? Почему я ее не могу в жены взять? Эх, молодежь, одни глупости у них на уме. Разве мы в их возрасте об этом думали?

— Не скажи, Хран, — не согласился Рунат. — А помнишь, как мы за девчонками подглядывали, когда они купались?

— Ну, это ж только подглядывали. А у этих уже женитьба на уме.

Рунат задумался, подлил аригу кумыса.

— Не скажи. Жениться твоему сыну, конечно, еще рановато. А вот по поводу невест, он, может, и прав. Ну, вот сам подумай. Во-первых, ездить далеко. Во-вторых, потом надо там подарки делать. В-третьих, невесты из чужого племени. У нас, в основном, жены из племени Косуль. А если у нас с 'косулями' война какая затеется? Получается, мы с ними драться будем, а у наших жен там родственников полно, те же братья. А?

— Да-а, тоже верно. А я не думал об этом.

— Во, видишь? А сын твой сообразил. Молодые — они не всегда бестолковые.

Мужчины помолчали.

— Я вот даже сейчас подумал. Ну, такая, может и глупая мысль, — Рунат исподтишка изучал реакцию арига.

— Да ты говори, Рунат. Я слушаю.

— Вот, думаю, значит. У меня сыновей нет. Зато дочь — умница и красавица. А на лошади ездит — многие пацаны так не могут. Но вождем ей не стать. По обычаям не положено. Да и как она с парнями драться будет? Хотя, в сказах говорится, что женщины тоже когда-то вождями были. Смешно, конечно. Слышал сказ про Дочь Озара?

— Да слышал, вроде. Это когда еще варии жили. О, давно это происходило. А ты к чему?

— Да вот, подумал я, — Рунат на ходу формулировал идею, которая только зарождалась в голове. — Вот, представь. Берет мою дочь, дочь вождя, то есть, в жены какой-нибудь воин. Хороший воин, не абы кто. К примеру, твой сын. И становится вождем.

— Это почему? — ариг хотя и захмелел немного от кумыса и обрисовавшейся перспективы, но пытался мыслить трезво. — Это же не по обычаям. По обычаю положено вызов вождю бросать. Или его сыну, если вождь умер.

— А если сына нет? Несправедливо получается: чем дочь хуже? А вот пусть молодые воины между собой сражаются, кто захочет на дочери вождя жениться. Кто женится, тот потом и вождем станет.

Рунат хотел закончить мысль, но потом предусмотрительно добавил:

— Когда я умру.

Хран морщил лоб, пытаясь вникнуть в замысел вождя.

— Ну, интересно. Это что же получается? Мой сын может вождем стать, если на твоей Уме женится?

— Ага.

— А обычаи?

— Вот я и говорю — обычаи. Тебе же они тоже не нравятся?

— Ну, некоторые.

— Ладно, ты подумай, — Рунат хлопнул арига по плечу. — Это не к спеху. У меня Ума еще мала. Да и твой сын еще не вырос.

Такой вот разговор состоялся недавно у вождя с аригом. А тут Ума заболела. Тогда и задумался Рунат: не происки ли это Ираса? Ариг-то не проговорится, да у колдуна везде уши.

Вышел сегодня вождь утром на улицу, а колдун вот уже, будто всю ночь у хижины караулил.

— Солама калама, Рунат!

— Калама солама.

— Как дела? Как здоровье Умы?

Руната чуть не перекосило: ишь, какой заботливый выискался. А где еще вчера был?

— Слава Идолу, уже лучше. А ты чего с утра пораньше?

— Да вот как. Луны сегодня опять не было. Ночью несколько раз смотрел. Пора жертву готовить. Вот-вот молодая луна может народиться.

— Ну что ж, готовь. Выбрал уже?

— Угу. Сын ведьмы. В самый раз.

Вождь замялся:

— А что, обязательно его? Там же еще мальчики есть.

— Те не годятся. Этот нужен, — хмуро произнес колдун, заметивший нерешительность Руната. — Он рыжий. Это — знак огня. Такое не каждый год бывает.

— Ладно, — вождь еле заметно выдохнул. — Этого, так этого. Чего еще?

— А, может, и ведьму заодно?

— Чего?!

— Ты прикинь, Рунат, — зачастил колдун. — Когда мы в последний раз ведьму сжигали? Это уже сколько лет прошло. Редко они в руки попадаются. Мне сон сегодня приснился — Оман Яра видел, сердитого.

Ирас сделал многозначительную паузу. Но вождь не отозвался.

— Сердился Яр. Говорил, жертву хочу, женщину. И со светлыми волосами.

— Так и сказал? — недоверчиво прищурившись, спросил Рунат.

— Ага.

— А цвет глаз не назвал? — вождь издевался, но Ирас не понимал юмора, задумался.

— Нет, про глаза ничего не говорил, — с сожаленьем произнес. Эх, промахнулся, не разузнал заранее, какой цвет глаз у лесовички.

— Перебьешься без ведуньи, — не без удовольствия сообщил Рунат. — А, впрочем, посмотрим еще. Ближе к вечеру скажу.

— Хорошо, — колдун засуетился. — Так я твоих девочек посмотрю, что с ними?

— Не надо. Там есть кому смотреть.

Рунат решил выждать. Чего с Ирасом раньше времени ссориться? Ума ж еще не выздоровела. А младшие и вовсе сильно болеют. Надо подождать. Сжечь ведунью всегда успеется. Глядишь, еще и пригодится.

… Услышав смех Умы, вождь вошел в хижину. Дочка сидела у костра и хлебала из горшка мясной бульон. Рядом вся сияла от радости Арида. Ведунья сидела в стороне, что-то толкла на плоском камне. Увидев отца, Ума улыбнулась:

— Какой суп вкусный, папа. Мама говорит, я так давно не ела. А Олия говорит, чтобы я много не ела, а то живот заболит.

— Живот — не голова, — благодушно произнес вождь. — Поболит и пройдет.

— Да не в этом дело, — подала голос ведунья. — Суп не очень свежий, запах идет. Надо бы новый сварить, а то у Умы сейчас живот слабый.

— Суп как суп, — с обидой произнесла Арида. — Вчера утром варила. И не пахнет почти. Мясом только.

— Ну, не знаю, — вождь посмотрел на жену. — Но ты слушай, что Олия говорит.

— Мне Олия рассказывала, у нее здесь сын, — внезапно встряла Ума. — Он меня на три зимы младше. Можно ему с нами поиграть?

Вождь опешил.

— Э-э, тебе еще рано играть. И сестры, видишь, совсем больные.

Рунат решил замять скользкую тему и переключил разговор:

— Арида, а меня ты покормишь?

— Ой, садись Рунат, — Арида вскочила. — Сейчас мясо достану.

Ведунья подошла к вождю, тихо спросила:

— Рунат, можно я к сыну схожу?

— Сходи.

Олия продолжала стоять на месте.

— Чего еще?

— А что с сыном будет? Я слышала, скоро жертву приносить собираются.

— Где слышала?

— Из хижины выходила. Воины разговаривали. Так что с сыном будет?

Рунат нахмурился:

— Заладила: что с сыном, что с сыном. Скажи спасибо, если сама жива останешься.

Ведунья пыталась поймать взгляд вождя, но тот отвернул голову. И столкнулся с глазами Ариды. В глазах жены звучал немой укор и страх.