Андрей Валентинов - Если смерть проснется

— Да, — кивнул Навко. — Мне надо на полночь.

На полночь от Коростеня стояло несколько повстанческих отрядов, с командирами которых Навко был хорошо знаком. Это были молодые отчаянные ребята, рвавшиеся в бой с проклятыми сполотами. Они не признавали перемирия, и только строгий приказ Велги сдерживал их порыв. Навко рассчитывал, что легко сможет с ними договориться. Но случилось неожиданное. В первом же отряде, расположенном всего в пяти часах пути от жилища Кобника, он встретил самого Гуда, тысячника Велги, правую руку Государыни.

Вначале встреча испугала. Тысячник знал, куда и зачем уехал Навко. Его появление здесь, конечно, вызовет вопросы, а Гуд не только суров, но и весьма подозрителен. Но затем Навко понял, что ему по-настоящему повезло. Мать Болот все-таки вспомнила о нем.

Не дожидаясь вопросов, от отвел Гуда в сторону и рассказал ему о Валине. Не все — но главное. Он честно признался, что нарушил приказ, но иначе было нельзя. Проклятый предатель и сын предателя Баюр успел рассказать ему много важного, и эти сведения требовалось немедленно проверить. Поэтому он, сотник Навко, решил пробраться в Валин. И не зря. Кей Улад готовится к войне, и улебы поддержат его. Значит, надо ждать грозу с заката. Волотичи в кольце — Сварг, Рацимир, Улад — весь волчий выводок…

Гуд слушал, не перебивая, мрачное, покрытое шрамами лицо хмурилось. Навко знал, что тысячник тоже рвется в бой. Перемирие ему — кость в горле.

— Ты сделал большое дело, сотник, — наконец проговорил он. — Велга не ждет войны так скоро. Сейчас Сварг готовится к битве с Рацимиром…

Навко поинтересовался, что сейчас на старой границе. Оказалось, Рацимир успел собрать огромное войско. У Сварга сил меньше — вдвое, а то и втрое.

— Велга считает, что Рыжий Волк будет разбит, — закончил он. — Но тогда нам придется воевать с Рацимиром. А мы еще не готовы. Нужно оружие, серебро, а главное, время. А если нападет Улад…

Навко взглянул на мрачного, сурового тысячника и решился:

— Можно кое-что придумать, Гуд. Если получится, Рацимир не скоро вспомнит о брате — и о нас тоже…

И он предложил то, о чем подумал сразу, как только услыхал, где находится загадочное село. Отряды повстанцев переходят границу. Пусть сполоты почувствуют, что такое война! Несколько отрядов будут нападать на села, перережут дороги, а главный ударит прямо на Савмат.

Глаза Гуда вспыхнули, и Навко понял, что выиграл. Тысячник не сможет отказаться от такого. Пройти огнем и мечом по земле врага! Отомстить — за сожженные села, за погибших друзей и родных — за все. И напугать — до смерти.

— Рацимиру придется отвести войска, — подытожил он. — У нас появится время.

— И вся Ория поймет, чего стоит похвальба Кеев, — Гуд довольно усмехнулся. — Велге говорить не будем — пока… Здесь поблизости стоят четыре наших отряда. Я пойду прямо на Савмат…

Это и был крючок, на который попался тысячник. Если бы Навко предложил сжечь неведомое село на реке Быстрице, Гуд едва ли согласился на это. Но удар будет нанесен прямо в сердце врага — по Савмату! Отряд Навко отвлечет внимание — не больше.

Тысячник достал свиток бересты и осторожно развернул. Навко поразился — мапа! Настоящая мапа, и на ней не Коростень, не земля волотичей, а Савмат! Гуд, усмехнувшись, пояснил, что мапа досталась ему еще в начале лета, когда его отряд захватил Коростень. Мапе не было цены. Земля сполотов: города, села, дороги, реки — все перед глазами. Вот он, Савмат — маленькие вежи, домики, рядом — распластавший крылья Кеев Орел. Навко сделал вид, что рассматривает дороги, ведущие к вражеской столице, слушает Гуда, увлеченно рассуждавшего о будущем броске в тыл врага, но глаза искали совсем иное. Ямас говорил, что село находится на полночь от Савмата… Есть! Река Быстрица, а вот и маленький домик, как раз на изгибе. Читать Навко умел лишь с пятого на десятое, но разобрать нужное слово все же смог. Калачка! Все верно, все, как рассказывал рахман. А вот и дороги — главная и еще три, похуже, но тоже проходимые. Если незаметно проскользнуть через приграничный лес, а затем свернуть прямо на полночь…

Гуда не требовалось подгонять. В тот же день он разослал гонцов во все соседние отряды. И Навко понял — замысел удался. Теперь тысячник уверен, что это его идея, его план. Славный парень Навко лишь подсказал кое-какие мелочи. Сотнику Навко беспокоиться нечего. Если Велга будет недовольна, вся вина падет на Гуда.

Молодые сотники, прибывшие на совет, не верили своим ушам. Наконец-то! Свершилось то, о чем не решались даже мечтать. Война на земле надменных сполотов! Поход на Савмат! Все, конечно, понимали, что это лишь набег, что назад вернутся немногие, но смерти никто не боялся. Десятки, сотни лет волотичи только отбивались. И вот настал час мести.

Никто и не спросил, одобряет ли Правительница этот смелый план. К чему спрашивать? Ведь приказ отдает сам Гуд, тот, кто взял Коростень, кто командовал «Вечером Потрясения» в кровавой и славной битве! Да и перемирие оставалось в силе. Его заключили со Сваргом, а бороду выщиплют у его братца! Ничего, сначала черного, а потом уже рыжего! Спорили о другом — кому идти на столицу сполотов. Ругались до хрипоты, и когда тысячник, наконец, назвал два отряда, которые намеревался взять с собой, остальные едва сдерживались, чтобы не расплакаться от обиды.

Навко легко получил под свое командование один из отрядов. Одобрили и направление — шум на полночи отвлечет сполотов от Савмата. И тогда ударят сотни Гуда…

Кто-то со смехом заметил, что Рыжий Волк должен быть им благодарен. Ведь побьют-то Рацимира! Ответом был дружный хохот, но Навко внезапно понял, что так оно и есть. Более того, хорошо бы подбросить в Савмат слушок, что волотичи сговорились с Рыжим Волком! Вначале его не поняли, но затем Гуд хлопнул Навко по плечу и заявил, что так они и сделают. Чем сильнее поссорится Кеи, тем легче будет Краю. Пусть Рацимир и Сварг вцепятся друг другу в глотки! А потом найдется время и для Улада. И тогда конец проклятой семье!

После совета пили, поминали погибших друзей, хвастали подвигами — прошлыми и будущими, предрекая гибель надменным сполотам. Разгоряченный хмелем, Гуд не удержался и рассказал товарищам о славном парне Навко, который не побоялся проникнуть во вражий Валин, чтобы разведать замыслы Рыжего Волчонка. Посыпались поздравления, Навко хлопали по плечу, пили за его здоровье и назначали встречу в Самвате, в Кеевом Детинце. Навко отмалчивался, пил, не хмелея, и никак не мог понять, что идет не так. Внезапно показалось, будто лицо соседа, подающего ему чашу старого меда, начало меняться. Нос заострился, ввалились щеки, под глазами проступили черные пятна. И вот вместо молодого сотника имени которого Навко не запомнил, рядом с ним оказался кто-то другой — очень знакомый. На белом застывшем лице странным огнем светились темные глаза, бледные губы кривились веселой усмешкой: