Роберт Асприн - Лик Хаоса

Наконец Мор-ам остановился. Подождал, делая им знак хранить молчание. Дальше начиналась улица, на которой стояли дома с мансардами, имеющими односкатные крыши.

Здесь было королевство нищих. Мрадхон схватил Мор-ама за край плаща и потянул, требуя вернуться назад.

«Нет», — настаивал Мор-ам. Он показал вперед, где неожиданно появилась, темнея на фоне ночи, знакомая фигура, шагая среди обшарпанных неуклюжих жилищ. Ишад помедлила немного, а потом сделала им знак рукой.

Мор-ам последовал за ней. То же самое сделал Мрадхон, беря теперь на себя ответственность за то, что предпримут остальные. Сейчас ему хотелось, чтобы они сохранили желание помогать ему и дальше. Он стиснул рукоятку меча, готовый к тому, что придется убить кого-нибудь, если до этого дойдет дело. Ишад продолжала медленно идти по улице, полной тайных глаз, следящих за ними из-за сваленных в кучу обломков досок, брезента и другого хлама, под которым можно укрыться от дождя и ветра. Вокруг царило зловоние человеческих испражнений и еще чего-то мертвого и гниющего. Вис услышал чьи-то шаги за своей спиной, но не осмелился повернуть голову, уповая на милость Илсигских богов, которые знали наверняка, кто шел за ними. Его глаза были целиком сосредоточены на Мор-аме и стройной темной фигурке Ишад, которая шла впереди, уверенно пробираясь через эту мерзость.

И никто не отважился тронуть их, никто не осмелился на насилие. Наконец, путь им преградил полуразрушенный деревянный дом. Однако из щели под дверью пробивался свет.

Донеслись какие-то странные шумы. Мор-ам обернулся на щемящий душу звук, похожий на хныканье, издаваемое человеком. На голоса. На смех. И сразу же остановился. Мрадхон подтолкнул его, заставляя продолжить движение, но не потому, что ему очень хотелось идти дальше, а потому, что это был не самый подходящий момент для остановки. Останавливаться в этом месте было нельзя — здесь у них не было пути к отступлению. В любом деле всегда есть момент, когда нельзя останавливаться. И они уже достигли его. Время словно замедлило ход, отдавая дань значимости происходящих событий.

Дверь легко отворилась наружу, хотя никто и не думал дотрагиваться до нее. Тьму прорезал свет, и стали видны темные фигуры внутри помещения, но ни одна из них не была темнее, чем фигура Ишад в дверном проеме.

После короткого удивленного вскрика наступила тишина. Мертвая тишина, будто все внутри замерли. Мор-ам стоял, не шевелясь, словно столб. А Мрадхон сделал шаг вперед, чтобы стать рядом с Ишад.

— Отдайте его мне, — сказала колдунья так тихо и спокойно, словно все вокруг спали. — Мрадхон Вис, — она не смотрела в его сторону, но каким-то образом всегда знала, когда он рядом и от этого его бросало в дрожь. То же произошло и сейчас, едва она произнесла его имя. — Здесь тот человек, который нам нужен. Подними его. Сделай для него все, что в твоих силах. Мор-ам знает, как.

Он глянул из-за ее спины на несчастного, лежащего на полу, где его бросила эта ужасная одетая в лохмотья толпа. Он увидел вокруг трупы многих людей и этот выглядел хуже, чем все остальные, хотя, вполне вероятно, что был еще жив, и это было для него хуже, чем смерть. Пути назад не было. Вис вошел в комнату, окруженный ордой нищих — одетых в лохмотья мужчин и женщин. Боги! Здесь был даже ребенок, дикий, застывший с острым крысиным оскалом. Вис наклонился над человеком или трупом, и поднял его, не думая о его переломанных костях, а только пытаясь справиться с весом расслабленного тела; голова человека безвольно повисла. У него остался только один глаз. Человек истекал кровью.

Хаут двинулся ему навстречу, пройдя мимо Ишад, подхватил с другой стороны это, вероятно, еще живое тело, и они оба понесли его к двери. Мория была рядом. Мор-ам все так же стоял, прислонившись к стене.

— Мор-ам, — произнесла Ишад, не поворачивая головы. — Запомни это. — А потом более спокойно:

— Унесите его. У меня здесь еще есть дела. — Ночной кошмар продолжался. Вокруг разлилось немое молчание. Вся улица, по обеим сторонам которой разливалось палаточное море, замерла. Мрадхон был почти уверен, что вовсе не взгляд ее глаз поверг улицу в такую тишину. Нет, скорее всего, это было какое-то изощренное колдовство. Или страх. Возможно, они уже знали ее. Возможно, что здесь, в Подветренной, люди даже лучше знали ее, чем там, за рекой. Знали, кем она была, и что означал ее визит.

— Пошли, — сказал Мрадхон. Он забросил себе на плечо тяжелую безвольную руку. — Черт возьми, — проговорил он, обращаясь к Мории, — пошевеливайся. — Мор-ам уже почти бегом двинулся по проходу между палатками и кучами хлама, прочь от этого места, в темноту.

Это будет продолжаться ровно столько, думал он, сколько этого захочет Ишад, столько, сколько ей понадобится, чтобы выяснить отношения с Морутом, который наверняка был где-то в комнате. Чем же отличается король нищих от остальных, спрашивал он себя, пробираясь через эти трущобы, каким-то образом ухитряясь тащить истекающий кровью полутруп через ящики, соломенные подстилки и кучи отбросов при дворе короля нищих. Мрадхону хотелось увидеть его лицо, но он не мог восстановить картину увиденного в комнате — он не успел сосредоточиться ни на одном из лиц, так же, как не рассмотрел лица человека, которого сейчас тащил. Нет, на сегодня кошмаров с него достаточно; один из них он даже забрал с собой и уже дотащил до конца улицы, завернув за угол. Мрадхон, повернув шею, посмотрел на человека.

— Мория, маленькая дурочка, — произнес он, часто и тяжело дыша, — ступай вперед, не отставай.

— Где мой брат? — спросила она дрожащим от страха голосом. Она держала в руках нож. Он увидел его тусклый блеск. — Куда он подевался?

— Вернемся на улицу, — предложил Хаут, переводя дыхание, и они устремились назад, волоча невероятно тяжелое тело, туда, откуда пришли. Никакого следа Мор-ама. Ничего.

— Мост, — произнес Мрадхон, задыхаясь. Они с Хаутом бежали так быстро, насколько позволяла им тяжесть тела, что они несли. — Пасынки хотят заполучить этого ублюдка, и хотя держатся подальше от этих мест, я уверен, они не стерегут богом покинутый мост.

Потом был длинный путь по улицам, долгий, долгий бег, сопровождаемый шумом их шагов, их тяжелым дыханием. Можно было подумать, что перемещается целая армия. Мория бежала впереди, проверяя все углы улицы.

Вдруг в какой-то момент она пропала из вида. Хаут ускорил шаги. Мрадхон сопротивлялся.

Но вот девушка появилась вновь, выглянув из-за угла и помахав рукой. Рядом с ней появилась неуклюжая тень — это вернулся Мор-ам.

— Л-л-лодка, — заикаясь, проговорил он. Его дыхание было редким и тяжелым. — 0-о-она сказала — в этом месте. О б-б-боги, и-идемте.