Андрей Валерьев - Форпост. Право победителя

«Чего? Что за…? Никогда о таком не слышал!»

— Бррр! Стоп. Ещё раз.

— Я о таких читал. Давно. Ещё в детстве. У отца подшивка «Техника-молодёжи» была. Я вспомнил. Были такие штуки. Старинные. Сейчас нигде не применяются. Двигатели внешнего сгорания! Был такой изобретатель. В девятнадцатом веке. Стерлинг [6], кажется. Знаете?

«А вот и матрос-моторист нашёлся…»

Иван круто развернулся и упёр свой фирменный «ермаковский» взгляд в омича. Тот заметно струсил. Шеф, как он мысленно называл Ивана, его и пугал, и восхищал.

— Сделаешь — первая найденная женщина — твоя. Второй дом — твой. Понял? Матрос-моторист…

Иван хлопнул ошарашенного парня по плечу и спокойно пошёл к дому.

«Теперь он горы свернёт. Маша. Готовься!»

Иван в предвкушении улыбнулся и, насвистывая весёлую мелодию, заметно ускорился.

ГЛАВА 8,

в которой Иван плюёт на предрассудки и проявляет своеобразное чувство юмора

Как вы яхту назовёте…

— И-И-И-И раз, взяли! И-и-и-и два, взяли! «Ух! Ух! Мля! Ну давай, сволочь, давай!»

Иван поднатужился ещё немного, колёса тележек вязли в песке, вокруг хрипели и приглушённо матерились мужики из очередной смены. Лодка со смонтированным на ней двигателем и с подсыпанным песчаным балластом весила ОЧЕНЬ много.

— А-а-а-а! А-а-а-а! Дава-а-а-ай!

— Поднажми.

— Мля-а-а-а-а! Пошла-пошла-пошла! Восьмиметровый кораблик, увязший было в песке, дрогнул и покатился в воду.

После того как Александр, наконец, решил вопрос с двигателем, Иван при помощи Семёныча и Олега собрал эту полуторатонную бандуру на своём законном месте. Крепежи подошли идеально, ещё раз подтвердив догадку Маляренко о заводском происхождении лодки. Сашка, гордый до невозможности, счастливо брызгая слюной, рассказывал всем подряд о подобных устройствах. Тяжёлые и неуклюжие, они, тем не менее, имели отличный КПД и чрезвычайно простое устройство. Правда, помимо жуткого веса, имелся у них и ещё один недостаток — они, со слов моториста, очень медленно «раскочегаривались». Ну просто очень медленно. Зато, при определённых условиях, им не нужны были ни топливо, ни смазка… да вообще ничего не нужно было! Заценив такую полезную штуку, мужики совсем уж было собрались спустить судно на воду, но тут в процесс вмешалась Маша и снисходительно объяснила «этим мужланам», что кораблю перед спуском обязательно надо дать имя.

Ваня озадачился и отложил спуск на следующее утро. Надо было как следует подумать над именем и приготовить «шампанское» — в смысле, самый ненужный и корявый кувшинчик с Юркиной бражкой. Подумать как следует Мария не позволила, всю ночь занимая Ваню разными интересными делами, а под утро вдобавок прозрачно намекнув, что было бы неплохо…

«Нет, ну конечно. Э… Мария — красивое имя…»

Ваня замер. Маша, почувствовала, что на мужа снизошло озарение, и затаила дыхание.

— Есть! — Маляренко вскочил, на ходу, прыгая на одной ноге, натянул штаны и пулей вылетел из дома.

— Нарекаю этот корабль. — Голос Ивана торжественно гремел на всю округу, — именем «Беда»! — Маляренко вытащил из-за спины доску с самолично вырезанным названием.

Собравшийся народ, совсем уж было приготовившийся кидать в воздух чепчики, кричать «ура» и хлопать в ладоши, растерянно замер. Шеф опять чего-то отчебучил.

Не обращая никакого внимания на остальных, Иван спокойно прибил доску с именем к корме своего корабля. Ситуацию разрядила Мария. В гробовой тишине, нарушаемой лишь прибоем и шумом ветра, она громко хмыкнула:

— Ну ты, блин, Врунгель!

Мужики дружно грохнули, а Маша, вышагивая так, словно она была на подиуме, подошла к лодке и разбила о её нос кувшин.

«Кажется, я только что получил прозвище… мда».

Часть 3

Море

ГЛАВА 1,

в которой Иван отдыхает, оглядывается на пройденный путь и — словно Россия — прирастает Сибирью

Ты помнишь, как всё начиналось…

Вся весна, лето и осень прошли в страшной суете и беготне. Всё-таки строительство и переезд на новое место — это точно как половина пожара. И пусть Иван ещё и не успел как следует обрасти вещами, но всё равно — муторное это было дело.

Зато Маша расцвела!

Каждая женщина тайно или явно, в полный голос, мечтает о своём гнезде, где она смогла бы вывести птенцов. Вот именно этим Мария и занималась — обустройством семейного гнёздышка. Строители уже потихоньку стали постанывать под её чутким и мудрым руководством, достраивая новенький каменный особняк на берегу моря. Только хорошие личные отношения бригадиров: Серого и Семёныча с «самим», не позволяли хозяйке развернуться в полную силу. «Самого» хозяйка любила, уважала и всегда слушалась. Хотя и то, что в итоге получилось, впечатлило Ваню до глубины души. Признаться, когда он затевал всю эту стройку, он ожидал получить на выходе… ну домик. С забором. Да причал в затоне и сарай для лодки. И сарай для ворота позади сарая для лодки. И всё!

А тут… Маляренко аккуратно причалил к дощатому пирсу, уходящему в затон почти на двадцать метров, и Саня шустро принялся привязывать «Беду» к торчащим из воды брёвнам. Иван снова, как в первый раз, не веря своим глазам, посмотрел на свой дом. Это был ДОМ! О таком он и мечтать не мог и в том, прошлом мире. А уж тут…

Посмотреть было на что: дощатая дорожка с пирса бежала по песку пляжа до самого лодочного сарая — монументального сооружения десяти метров в длину и пяти метров в ширину. Две каменные параллельные стены, сложенные из блоков известняка, привезённых Иваном из бывшего посёлка рыбаков, были покрыты основательной черепичной крышей. Лодочный сарай «под ключ» бригада Звонарёва сложила всего за десять дней — как потом выяснилось, дед накрутил всем хвосты, заявив, что лодка «она же из дерева, её беречь надо!», и мама Надя дала команду всячески ускорить строительство места хранения аппарата. А потом как-то само собой получилось так, что принятый ударный темп сохранился. Этому очень поспособствовала хозяйка, жёстко взяв за одно место всех мужиков разом.

За полусараем-полунавесом стоял ещё один маленький домик, в котором пока жил Борис, и в нём же был установлен ворот, с помощью которого лодку нет-нет да и вытаскивали на берег, посмотреть, что там да как.

Справа от «портовой инфраструктуры», в десятке метров, высилась громада дома. Ивану припомнилась та, первая «громада» из рощи, крытая камышом и набитая сеном, и он довольно заулыбался. Новый дом действительно был огромен!