Я один вижу подсказки 5 - Никита Красавин
Ведь это, чёрт возьми, личное.
А что личное, то не должно зависеть от мнения окружающих. Я сам решу, как поступать, и никак иначе.
Ситуация, мягко говоря, абсурдная. Впрочем, у меня есть проверенный лайфхак на такие случаи. Я пожал плечами, поднялся и сказал:
– Ну, я пошёл.
Без лишних слов открыл дверь, вышел и закрыл её за собой. Мысленно хлопнул в ладоши. Всё, дело сделано.
И после этого мне ещё будут рассказывать о воспитании?
Лучше бы моя бабушка для начала взялась за воспитание своей дочери. Может, тогда мне бы не пришлось выслушивать весь этот бред.
Честно говоря, я в шоке от людей в этом доме. За окном творится бог знает что, а они: «А давайте жить, будто ничего не происходит».
Выйдя на крыльцо, я остановился и задумался.
Мне нужно жить одному. Тогда бы и проблем стало меньше…
Проблема ведь вовсе не в наследниках или семейной традиции. Маме просто скучно. Ей всё время нужно чем-то заняться. И у неё всего два занятия: первое – выносить мозг отцу, второе – выносить мозг мне.
В любом случае, этот разговор я решил просто стереть из памяти.
Закрыл глаза и попытался полностью очистить мысли. Насколько это вообще возможно. Не выходило.
Тогда я посмотрел на Марфу, мою няню. Она вместе с другими служанками убирала лужайку. Вчерашняя ночь оставила после себя неприятные следы. Остатки битвы.
Работа была мерзкая: собирать чьи-то останки, закапывать кровь, чтобы на их место посадить траву или цветы. И всё же в этом всём был и другой аспект – вещи. Те, что остались после схватки.
Служанки, проявляя похвальную ответственность, проводили своеобразную инвентаризацию. Всего три категории: то, что пригодится для дома, что следует выбросить, и главное – что можно продать.
Ого…
Мне нравился их подход. У меня самого столько хлама... Вот бы кто-то взял всё это, разложил по трём категориям. Хотя нет, в моём случае хватило бы двух: то, что продать, и то, что оставить.
И тут я вспомнил: хобгоблины! Их же надо вытащить!
Точнее, не только достать. Их нужно познакомить с семьёй. Да и вообще проверить, как они там.
Возник новый вопрос: установить дом или просто открыть дверь?
Два варианта. Один более скрытный, другой – эффектный.
Если уж родители… ну, скажем так, не устраивают. Вечно пилят: дети, их мечты, обязательства... Есть один простой выход. Нужно переехать и жить отдельно.
Решено. Перееду. Дом у меня уже есть!
Я начал размышлять, где бы установить дом. Долго голову ломать не стал – это ведь не навсегда. Ценность этого дома в том, что его можно поставить где угодно, а потом легко собрать обратно.
Решил, что неплохо бы впечатлить семью. Пусть увидят, какой я «надёжный». Ведь что говорит за мужчину лучше всего?
Правильно – собственный дом. Если у тебя есть дом, то всё остальное приложится. Ну, по крайней мере, у обычных людей так.
У нас есть основное поместье, за ним раскинулся сад. Рядом – конюшня. А ещё здание для дружины. Сейчас оно пустует, закрыто и убрано.
И вот там, на задворках, есть как раз свободное место. Примерное, но подходящее, чтобы уместить ещё одно поместье.
Я пошёл туда, прикидывая размеры. Всё делал на глаз, измеряя шагами. В принципе, место оказалось неплохим.
Достав свой шар, я активировал его. Дом развернулся передо мной. Огромное поместье, практически копия главного, выросло на глазах.
Оно не могло остаться незамеченным. Стоять там, где вчера было пусто, и не вызывать вопросов.
А я просто стоял рядом, наблюдая и ожидая реакции.
Спустя пару минут все прибежали.
Родня, слуги – каждый, кто был неподалёку. Они сразу окружили меня. Радости на лицах было мало, особенно у моей матери. Она явно кипела от гнева, но причина была не в доме, а в том, что я ушёл без предупреждения.
И, конечно, у всех возник только один вопрос:
– Что это?
Я спокойно ответил:
– Это мой новый дом. Теперь мы с вами соседи.
Когда кто-то говорит, что съедет от родителей, обычно подразумевают переезд куда-то далеко. Но не я. Мой вариант был гораздо проще – в соседний дом. Им явно было сложно это принять.
А ещё сложнее стало, когда я начал рассказывать про испытания. Не всё, конечно, только то, что звучало менее фантастично. Например, про пространственную базу и какие улучшения пришлось внести.
– Так это «выросло» из какой-то маленькой хижины?
– Ага. Результат моих трудов.
Но затем я повысил голос, чтобы привлечь внимание:
– А теперь главное. Я хочу, чтобы все поняли…
Я посмотрел на отца. Он кивнул, поддерживая меня. Затем на мать. Та осталась холодна, но ладно, надеялся, что и она услышит.
– Внутри находятся мои… – я на мгновение задумался, подбирая слово, – дети, – и улыбнулся.
– Что?!
– Сами всё увидите. Только запомните: не пугать их, не кричать, не дразнить, а главное – не баловать. Всем ясно?
– Ясно... ясно... Показывай уже!
Я кивнул, готовясь открыть двери.
– Х... Хозяин?
Все трое стояли в главном зале, глядя на меня с удивлением и тревогой. Их глаза широко раскрылись, когда свет из окон залил помещение.
Они тут же заметались, явно собираясь выбежать из дома, чтобы посмотреть, где оказались.
– Что это за место?!
– Это рай?!
– Мы что, умерли?!
Конечно, наш мир был для них чужим. Всё равно что всю жизнь провести в замкнутой, тёмной комнате, а затем оказаться под открытым небом.
Хорошо, что хобгоблины были ещё молодыми. Их ум оставался гибким и восприимчивым, готовым впитывать новое.
Этот запас гибкости будет долго служить им. Сейчас они лишь начинали познавать мир.
Хоть основные знания – язык, базовые представления о мире и обыденных вещах – в них уже были заложены.
И тут они сказали что-то необычное:
– Мы думали, что вы умерли.
Нужно отметить, что те говорили исключительно на языке катакомб. Остальные члены моей семьи, конечно, ничего не поняли.
– Почему вы так решили?
– Вас не было очень долго.
– Сколько?
Они не смогли дать точный ответ – в их понятии не существовало привычных нам суток и часов. Даже если бы они знали, всё равно не объяснили
