Dagome iudex: трилогия - Збигнев Ненацкий

Порай был уже человеком старым. Вроде как, глянул он на Петронаса и потерял сознание. Четверо согдов вынесло его из парадного зала в отдельную комнату. Даго Господин приказал поставить у двери этой комнаты четырех согдов, так как решил расспросить Порая, когда тот вновь обретет силы и язык.

По приказу Пестователя Ярота принес письмо своего отца, в котором на пергаменте было зафиксировано, что Порай получил от Херима на воспитание двух детей королевы Зифики.

— Что с ними сталось? Что он с ними сделал? — побледнев лицом расспрашивал Пестователь как Яроту, так и Петронаса, который тоже знал письменность ромеев.

— Херим этого не записал, — сообщил Ярота.

— Не записал, — согласился с ним Петронас.

— Дайте мне эти записки, — потребовал Пестователь. — Я тоже могу читать письмо ромеев.

Подали ему записки Херима, он же, ознакомившись с их содержанием, подтвердил:

— Не исполнил моего приказа Херим и не удушил детей Зифики, но отдал их на воспитание Пораю в Плоцк. Что сталось с ними потом, не ведомо.

Даго Господин приказал Петронасу привести Порая в сознание, после чего доставить его в комнаты Пестователя. Так что пошел Петронас в комнату, где уложили бессознательного Порая, вошел один в нее, приказывая своим согдам хорошенько охранять дверь.

Порай уже очнулся из обморока, свесив голову, он сидел на краю ложа, сердце его было переполнено отчаянием.

— И что ты скажешь Даго Господину? — спросил его Петронас.

— Скажу ему, что дети умерли…

— А если тебя станут пытать?

— Не знаю я, как оно на пытках, поскольку никого на них не посылал.

— Зато я знаю, как разговаривают на пытках, — сказал Петронас, вытащил короткий меч из-за пояса и вонзил его в живот Пораю. — Прости меня, — прошептал он.

Когда же Порай скончался, Петронас вытер лезвие своего меча, вставив в рану короткий меч Порая. После того приказал согдам отнести тело в комнаты Пестователя, а вместе с ним и его залитый кровью меч.

— Он покончил с собой, господин, чтобы ты не знал правды, — заявил Петронас Пестователю.

— Да будет он проклят! — воскликнул Даго. — Так я не узнаю, какова была судьба моего карлика.

А потом, неожиданно рассерженный, стал он кричать на согдов, держащих на руках тело мертвого Порая, а так же на Петронаса с Яротой:

— Уходите! Немедленно! Хочу быть один. Да, один, — повторял он, пока все не ушли.

Вроде как, той же ночью исчезли все записки Херима. И те, которые рассказывали о деяниях Пестователя, и те, что говорили о судьбе его сына, рожденного Зификой. Три дня Ярота был в немилости у Пестователя, так как никаким образом не мог он объяснить исчезновения столь ценных записей. Но через три дня Даго Господин приказал торжественно сжечь останки Порая, его же последоателем, то есть повелителем Мазовии, назначил он Желислава, который отличался только лишь тем, что замечательно охотился в компании Пестователя. Судил Даго Повелитель, что власть над Мазовией с этих пор станет исполнять никакой человек, думающий исключительно об охотах; но оказалось, что едва лишь Желислав въехал в Плоцк, тут же изменился. Он приказал сделать выше защитные валы и окружил себя исключительно воинами-савроматами.

Странно вел себя и Пестователь. Со дня смерти Порая очень редко покидал он свои комнаты, где целыми часами был погружен в странной, всепоглощающей печали. Прекратились созывы к его трону давних лестков, перестали опасаться за свою жизнь те, что когда-то так верно ему служили. Рассказывали, что в это время начал он сильно пить, а в мгновения, когда сытный мед или вину туманили ему разум, он вызывал к себе Петронаса и, ходя кругами по комнате, бормотал:

— А если он жив? А если этот карлик появится как-нибудь при моем дворе и упомнит о троне, оставшемся от Зифики? Разве возможно такое, чтобы карлик мог победить великанов?

Петронас молчал, поскольку понимал, что Даго Пестователь желает говорить и быть выслушанным, только не желает слышать чьего-либо голоса. И вот через десяток с лишним дней из окна своей комнаты Даго вновь увидел Зоэ, и радость вернулась в его сердце. Уже на следующий день отправился он вместе с Петронасом и Зоэ на охоту, а вскоре приказал новому Великому Концлеру, Яроте, известить народ и своих сыновей, что через месяц женится на Зоэ. И по этому случаю в Гнезде состоится огромный свадебный пир.

Рядом с Зоэ Пестователь позабыл про карлика, которому Херим и Порай спасли жизнь, и который теперь, уже взрослый человек, таится где-то, чтобы отомстить собственному отцу. Как и раньше, вид Зоэ ошеломлял Пестователя, звал из памяти какие-то туманные образы и неосознанные томления. Переполненным любовью взглядом мог он глядеть на лицо Зоэ, восхищаться ее стройной и ловкой фигурой, робко касаться пальцами ее черных длинных волос, охваченных золотой лентой на голове и рассыпавшихся по плечам, словно пелерина из какой-то странной ткани. С восхищением глядел он, когда девушка мчалась на коне и метко стреляла из лука, саживался он с нею на стволе поваленного дерева и многократно спрашивал об одном и том же:

— Радует ли тебя мысль, что вскоре ты станешь моей женой?

Она же постоянно отвечала одно и то же, с тем же самым безразличием.

— Я радуюсь тому, что сяду рядом с тобой на троне, господин мой.

Как-то раз Даго сказал прямо:

— В твоих словах, Зоэ, я ничего не слышу о занятиях любовью.

— Не знаю я, что значит заниматься любовью, повелитель. Мне известна лишь ненависть. Меня здесь считают чужой. Это меня обвиняют в смерти Любуши, хотя не я выслала Микору в Руду.

— Тебя полюбят, — убеждал ее Пестователь. — Полюбят, хотя бы из чувства страха.

А в другой раз признал:

— Я полюбил тебя с первого же взгляда, только не испытывал к тебе телесного желания. Но вот теперь, когда думаю, что уже вскоре ты станешь моей женой, желаю тебя так сильно, как до сих пор не желал никакой женщины.

— Я тоже желаю тебя, господин. Еще не люблю тебя, но уже желаю, — заявила Зоэ, сама удивленная своими словами.

Ибо она ненавидела его и желала отомстить ему за собственную и брата недолю. За то, что когда-то он приказал их убить, ибо они были детьми королевы Зифики. Но иногда бывает и так — о чем Зоэ не знала — что не только любовь, но и ненависть