Валерия Веденеева - Дар демона

А потом темного мага и его бывшего пленника обступила лесная тишина– еще не пели птицы и уже угомонились волки. Тихо и спокойно.

– Зачем тебе все это?– голос Венда порвал тишину,– эти мерзкие колдовские опыты, смерть людей? Чего ты хочешь добиться?

Чего? Арон молча пожал плечами– он и сам бы не отказался узнать, почему Тонгил этой реальности превратился в чудовище.

– Мне тоже бы хотелось услышать ответ на один вопрос,– негромко сказал северянин,– почему ты убил мать Мэа-таэля?

– Я?!!– Венд резко натянул поводья, и тени, почуяв неповиновение, зло зашипели и придвинулись к человеку ближе,– о чем ты говоришь?

– И она, и его младшая сестра, погибли из-за тебя. Забыл?

– Я не понимаю...

– Вижу,– тень обвила запястье ар-Сина, сдавила,– не до боли, всего лишь напоминая, чтобы человек позволил коню идти дальше.– Вижу, что забыл. Но если дорожишь жизнью, в будущем постарайся не попадаться Мэлю на глаза, поскольку он помнит...

Деревья расступились, явив небольшую поляну. Тень, выполняя желание мага, слегка подтолкнула ар-Сина, подсказав, что с коня следует слезть.

– Думаю, здесь я тебя и оставлю,– Арон, оглядевшись, выбрал подходящее дерево, обмотал вокруг его широкой ветки поводья лошади Венда и заводной. Ар-Син стоял рядом и мрачно смотрел на мага.

– Что за колдовство ты на меня наложил?– спросил воин, и по интонации чувствовалось, что искреннего ответа он не ждет. Тонгил вздохнул:

– Ничего я с тобой не делал– каким пришел, таким и уходишь. Все твое оружие в седельных сумках– потом достанешь. Там же твоя карта и припасы. И вот еще,– Арон достал из поясного мешочка небольшой амулет на серебряной цепочке с подвеской в форме волчьей головы,– это защита от тварей, которые живут в здешних лесах.

– Мне ничего от тебя не нужно!– Венд яростно мотнул головой.

– Не будь глупцом!– Арон почувствовал, что начинает злиться,– без амулета из лесов не выйти.

– Отлично! Лучше я подохну, чем возьму от тебя хоть что-то!

– Как ты был упрямым дураком, так и остался!– не выдержал Тонгил.– Отлично! Подыхай, сколько влезет!– глубоко вдохнул, напоминая себе, что причины ненависти и недоверия у этого Венда были действительно веские, и добавил,– амулет я тебе оставлю. Если не нужен– выбросишь. Все равно он настроен только на тебя и ни для кого другого работать не будет. И еще: следующие два часа ты пробудешь на этой поляне. Потом сможешь уйти, но только в сторону, противоположную замку– это на тот случай, если у тебя хватит дури вернуться и попытаться убить меня еще раз.

Венд промолчал, только мазнул по Арону злым взглядом и отвернулся.

– Замечательно,– буркнул Тонгил, вскакивая в седло,– двух лошадок тебе хватит, надеюсь. Если что, одну скормишь волкам,– без амулета серые заинтересуются тобой очень быстро.

На мгновение замер– нестерпимо хотелось попрощаться с другом по-человечески. Сказать... что-то. Но между ними, почти ощутимо, висела стена ненависти, и никакие слова не могли этого изменить.

Глава 25.

– Вот так я здесь и оказалась,– Росана вздохнула,– оказывается, быть чтецом у орденца Пресветлого Ланни,– не самая легкая работа. Удивляюсь, как я еще не посадила голос.

Риен промолчал. Все время, пока сестра рассказывала, он не мог избавиться от двойственности чувств. С одной стороны, он все еще в душе винил Росану за то, что оказался у Тонгила. Пусть невольно, но случилось это из-за нее.

С другой,– она ведь единственная не пожелала заранее хоронить его, как остальные в семье. Сбежала из дома, нарушив волю отца, путешествовала в условиях, совсем не подобающих графской дочери. И все это– ради него.

– Рос, я... я не могу с тобой уйти,– сказал юноша тихо. Сестра вскинулась, недоверчиво уставившись на него, потом решительно тряхнула головой:

– Риен, мы с дедом все продумали. Ты не бойся, это вовсе не будет выглядеть, как побег, и у Тонгила не найдется причин что-то высказывать отцу и требовать с него компенсацию. Мы устроим так, что ты якобы погибнешь в пожаре. А еще дед создал магического голема– так что вместо тебя найдут обгоревшее тело, даже сам Тонгил ничего не заподозрит. Вот, смотри...,– девушка метнулась к мешку и начала торопливо что-то искать там.

– Рос,– перебил ее брат,– я не поеду с тобой. И поджог устраивать тоже не буду. Я не могу вернуться...

– Но... почему?– Росана поднялась на ноги, сжимая в ладонях запечатанный черным сургучом кувшин, потом сунула его обратно и подошла к брату. Тонкие дуги бровей сошлись над переносицей:

– Из-за чего, Риен?

Потом ее глаза в ужасе расширились, девушка прижала ладонь к губам:

– В караване говорили, что маг... с мальчиками,– прошептала она,– он и тебя... тоже?

Риен уже открыл рот, чтобы яростно возразить, но ничего не произнес. Потому что, несмотря на стыд, краской заливающий ему лицо при одной мысли о подобном, это было лучшим объяснением, чем правда.

Как можно, глядя сестре в глаза, сказать, что у него– Темный Дар? Что, оказывается, с самого детства его душу грызет скверна, и что однажды, если доживет, он может превратиться в такое же чудовище, как и господин этого замка?

Как возможно сказать такое?

Пусть лучше считает, что Тонгил уложил его в свою постель. Это постыдно, но слухи о подобных делах касались многих знатных родов, не обошли даже императорскую семью. Это можно будет пережить...

А сейчас ему нужно дождаться полного пробуждения Дара, а потом научиться скрывать его. И, быть может, если никто, кроме Тонгила, о Даре не узнает, у него еще будет шанс вернуться к прежней жизни...

На вопрос Росаны Риен так и не ответил, только опустил голову. Девушка судорожно вздохнула, потом села с ним рядом и осторожно обняла за плечи:

– Ты же еще совсем ребенок,– ее голос дрогнул,– как он мог? Какой же... какой же...– у Росаны не нашлось достаточно сильных слов, чтобы выразить свой гнев, и тогда она лишь крепче обняла его и зашептала, что он ни в чем не виноват, что она все равно очень-очень сильно любит его, и что все в семье его любят, и что эти месяцы забудутся как страшный сон, и все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо.

Риен слушал ее, от стыда за свою ложь не в силах поднять глаз, и молчал. И пытался придумать, что говорить дальше:

– Я не могу вернуться, пока Тонгил жив. Если он расскажет кому-нибудь об этом... мне тогда...– и, сглотнув, добавил то, чего, наверное, больше всего боялась услышать сестра,– мне тогда только в петлю.

Почувствовал, как от его слов Росана в ужасе застыла, и добавил торопливо:

– Уходи, ладно? Только дома скажи, что не смогла добраться до замка. Что поплутала и вернулась. Пожалуйста, не рассказывай им ничего!