Валерия Веденеева - Дар демона

За все письмо сестра ни разу ни в чем не упрекнула Росану, но от этого было только больнее.

Глава 23.

После бала, на котором Росана поломала жизнь брату, прошло полтора месяца. Почти все это время, вынужденно проведенное в киритской глухомани под домашним арестом, в компании одной лишь горничной, девушка мучилась и переживала. О том, что происходит дома, она узнавала только из писем сестры– никто из родителей на ее послания не отвечал. Иногда Росане казалось, что отец с матерью, угнетенные потерей сына и единственного наследника, просто вычеркнули непутевую дочь из своей жизни.

Сложно сказать, что бы сотворила расстроенная девушка дальше, но случайно подслушанный чужой разговор неожиданно дал ей подсказку, придав жизни смысл и цель.

Росана сидела в тенистой беседке в крохотном парке– парк этот был единственным местом, куда ей разрешалось выходить,– когда по усыпанной гравием дорожке мимо, не заметив ее за сплетением ветвей, прошли двое. Один– кряжистый, наполовину седой начальник стражи, второй,– должно быть новичок,– незнакомый Росане молодой воин.

– ... останешься за главного, пока не вернусь,– говорил седой,– за девчонкой следи внимательно: граф предполагает, что эта сумасбродная дуреха может попытаться сбежать...

– Почему ее вообще здесь держат?– энтузиазма по поводу будущего задания в голосе молодого не ощущалось напрочь,– почему не отдали Тонгилу вместо наследника, раз уж она все это заварила?

– Чернокнижник сам назначил цену,– начальник стражи покачал головой,– а от девчонки отказался... Ну да ладно, вернемся к делу. Стража должна стоять не только у комнаты самой девицы, но и у главного и черного ходов. И не забудь...– люди отошли уже слишком далеко, и навострившая уши Росана не смогла больше уловить ни слова из их разговора. Но побег... Стало быть, драгоценный родитель, побрезговавший написать хотя бы пару строк провинившейся дочери, всерьез озаботился превращением этого дома в тюрьму для нее...

И что теперь? Через полгода-год, когда все успокоится, ее, как племенную кобылу, продадут какому-нибудь высокорожденному недорослю, а Риен так и сгинет где-нибудь в мрачных лесах Полуночного края?

Может, отец и любил своих детей, но положение в обществе всегда стояло для него на первом месте...

Росана медленно поднялась на ноги, одернула подол платья. В голове начал формироваться план, и подробности его привели бы графа ар-Корма в ужас. Печаль и переживания девушки приняли осязаемую форма: Росана не собиралась успокаиваться, пока не исправит то, что натворила, а упрямства в ней было больше, чем во всех остальных ар-Кормах, вместе взятых.

Обыскав выделенные ей три комнаты в поисках хоть чего-то, подходящего для побега, и ничего– стараниями успевшего первым начальника стражи– не найдя, девушка глубоко задумалась...

Шел седьмой день с тех пор, как уехал старый волчара– сотник Игрем– и стражники успели слегка расслабиться. Последние полтора месяца, посвященные охране девицы ар-Кормов, называть тяжелыми было никак нельзя, но с отъездом Игрема, все же гонявшего их иногда с полной выкладкой по лесу, жизнь и вовсе показалась медом.

Молодой Асан, воспитанник ар-Корма, заместителем Игрема стал недавно и в глуши успел заскучать. Да и работа ли это для молодого и амбициозного дворянина– сторожить взбалмошную девицу, пусть даже и дочь графа?

Асану хотелось на границу, за подвигами и славой. Так что стражников он особо не проверял, почти все время посвящая изучению военного дела: юноша мечтал стать великим полководцем.

Игрем стражников ставил всегда по двое и каждую ночь, страдая бессонницей, обходил лично. У будущего великого воителя сон оказался крепким, так что уже на вторую ночь стражи решили кидать жребий и караулить по одному, а на третью– и вовсе спихнули это дело на молодежь.

Молодежь в лице еще безусого Лига, сперва заворчавшая, после первого одиночного дежурства возражать перестала. Выяснилось, что скучать в одиночестве под темным балконом и перешучиваться с хорошенькой девушкой, на этот балкон вышедшей,– две огромные разницы. Дочь ар-Корма оказалась весьма милой и дружелюбной, а шустрый ночной ветерок иногда так заманчиво приподнимал подол ее шелкового халата...

На третью ночь их оживленного общения добросердечная девушка таинственным шепотом сообщила Лигу, что у нее для него сюрприз, и спустила на веревке бутыль хорошего вина... Качество напитка Лиг тут же благодарно оценил, но мысли после дегустации отчего-то потеряли прежнюю ясность, а потом и вовсе затянулись сонным туманом...

Внизу, с блаженным выражением на лице, обнимал бутыль похрапывающий молодой стражник. Служанка, также хлебнувшая чудодейственного напитка, сопела на лежанке. План успешно выполнялся.

Убедившись, что свидетелей ее ухода не наблюдается, Росана сбросила на траву самодельный походный мешок, потом слезла сама. Подошла вплотную к стражнику, наклонилась... Мысленно напомнила себе, что это ей действительно необходимо: без мужской одежды она далеко не уйдет, а костюм для верховой езды, одетый для побега, слишком наряден и явно скроен на женскую фигуру.

От плаща и камзола она избавила стражника без особых угрызений совести, но когда дело дошло для штанов, заколебалась. Во-первых, она никогда еще не снимала их с незнакомого мужчины. Со знакомого, впрочем, тоже...

Во-вторых.., ну, тут хватало и во-первых. Глубоко вздохнув и повторив, что это– для благой цели спасения брата, девушка принялась раздевать несчастного Лига... К ее огромному облегчению, нижнее белье этот достойный молодой человек все же носил, и с главной частью его анатомии близко знакомиться не пришлось.

Увы, жертва благопристойности оказалась напрасна: штаны не подошли. Камзол, впрочем, тоже был велик, но его можно было натянуть поверх ее собственной куртки для верховой езды. И все это сверху задрапировать плащом.

Помимо одежды, Росана позаимствовала у стражника оба кинжала с широкими воронеными лезвиями, и связку «жал»– метательных лезвий.

Имение ар-Кормов находилось в южной части Киретских предместий, среди подобных ему домов вельмож и купцов Золотой Ветви. Каждый особняк, как небольшая каменная крепость, стоял, окруженный высоченными стенами, и собственность отца Росаны исключением не была. Хорошо хоть, на кладку стены пошли крупные, толком необтесанные камни, с удобными выбоинами в некоторых местах. Да и деревце, росшее почти вплотную к ограде, помогло на эту самую стену взобраться.

Уже сползая на противоположную сторону и плюхаясь на весеннюю мягкую травку, Росана с возмущением подумала, что вот так вот любой вор мог бы забраться в имение. Слуги, без хозяйского пригляда, даже не догадывались на ночь выпускать в парк сторожевых собак и повтыкать в верх стены острых камней и ломаного сланца... Будь Росана полноправной хозяйкой, она бы им объяснила...