Алексей Матвеев - Конан и Властелин Огня

— Чего ты замялся? — демон ждать не собирался, ему не терпелось, как можно скорее получить вразумительные ответы на многие интересовавшие его вопросы. — Я жду ответов, не забыл?

— Мне мало, что известно. Я привык выполнять приказы, а не обсуждать их! — продолжал откровенно лгать великан, рассчитывая на то, что демоны не слишком отличаются умом и могут запросто попасться в сети ловко сплетённой лжи, лишь бы та, хоть чуточку походила на правду.

— Я тебе не верю! — выпалил Саркул, искоса поглядывая на своего собеседника и одновременно прикидывая, какова, на самом деле, доля правды в его словах. — Я буду следить за каждым твоим шагом.

— Твоё право. — усмехнулся Маул.

— Что будем делать, если дикарь узнает, кто мы? — сменил тему Бешеный пёс, немного остыв.

— Как, интересно, это может случиться? Ты ему скажешь?

— Я похож на идиота?

— Тогда не задавай глупых вопросов!

— Хорошо. Убедил. Теперь к делу: за каким рожном владыке Д'Эвилеру сдался этот глупый дикарь?

— А ты сам подумай. — начал Маул, видя, что инициатива переходит в его руки. — Можешь ли ты войти в храм Митры? Я отвечу за тебя — нет! И я не могу, на мне лежит печать, та же, что и на тебе. Митрианцы с такими, как мы разговаривать не станут. Есть, правда, ещё одна возможность.

— Какая? — перебил Бешеный пёс, снедаемый нетерпением.

— Показать им «Святой символ», который, да будет тебе известно, находиться в доме вельможи Гертариса. Только служители света могут дать нам карту и указать точное местоположение острова Забвения. А кто, интересно, может украсть святой символ?

— Вор. — догадался демон.

— Именно. — особо подчеркнул Маул. — А варвар — лучший среди воров. Он уже сделал за нас часть работы, украл пирамиду из святилища Хидрадиса. Пирамида это ключ ко входу в заброшенный храм на острове. И последнее, не ты ли полезешь за талисманом воды, который уже более двух тысячелетий покоится в указанном храме? Кто знает, какие сюрпризы могут там поджидать?

— Пусть уж лучше варвар рискует собственной шкурой, чем мы. — согласился демон.

— Если варвар сгинет — не беда, найдем другого. Мало ли глупцов на свете, готовых за золото рисковать своей головой. — усмехнулся тёмный воин.

— Так тому и быть. — успокоился демон, которого совсем не прельщала перспектива лезть в древний храм. — А что станется с варваром, когда он выполнит оставшуюся часть работы?

Вместо ответа Маул предпочел пояснить жестом, которым и без слов выдавал свои намерения, выразительно проведя указательным пальцем поперек горла. Просто и ясно.

— Такой расклад меня вполне устраивает — недобрая ухмылка исказила лицо Саркула. — Когда он станет бесполезен, я прикончу его. Сдеру шкуру живьём, как обещал. Мне нужен его череп, и я уже знаю, для чего.

— Возражать не стану. — пообещал рослый воин, упоительная улыбка на лице которого в этот момент скорее напоминала хищный оскал. Не так-то просто одурачить демона, не говоря о том, что это и вовсе небезопасно.

Компаньоны молча направились к храму Дэн-Хортума, где приютился Король и его воровская дружина, у каждого была своя причина не продолжать разговора, фундамент которой зиждился на обоюдном недоверии. Их связывало общее дело и поэтому они вынуждены были поддерживать отношения, пусть даже и шаткие. Уже перевалило за полночь — самое время для тех, кто хочет остаться незамеченным.

Запоздалые путники вошли в храм, оказавшись под покровительством сил тьмы, веками дремавшей под сводами древнего сооружения. Зло здесь будто витало в самом воздухе и, чувствуя его присутствие, искренне радовались черные души ненавистников света.

— Мы в обители древнего зла. Эти стены всё ещё помнят лившуюся рекой жертвенную кровь и ужас предсмертных криков. — Маул решил первым нарушить гнетущую тишину, сковывавшую спутников, ощутив мощь магической ауры, не ослабевшей за многие столетия запустения цитадели мрака.

— Да, святилища отца Дэн-Хортума всегда приводят в трепет, даже самую искушенную мраком сущность. — заговорил демон, попав под влияние тягостных воспоминаний, ворошащих в памяти события давно минувших дней, связанные с падением отца и вечным заключении его детей подле безжизненного тела прародителя хаоса. — Я ненавижу богов, повергших отца, и жажду их скорейшего уничтожения. Нет! Не просто смерти, а вечного забвения. Митра, Эрлик, Иштар, Кром, Имир, Бел, даже предатели истинной тьмы Сет и Нергал и многие другие младшие боги, и демоны, примкнувшие к ним — вот, кто будет предан забвению. Известно ли тебе, что Дэн-Хортум был не единственным, кого постигло предательство? Дагот и Ариман разделили судьбу и страдания моего отца. Да будут прокляты Боги и падут они в огне мироздания от рук отца хаоса и детей его! — яростно сжав кулаки, проревел Саркул последнюю фразу своего проклятия, обратив к небу пылающий жгучей ненавистью взор.

— Тише! — прикрикнул на спутника Маул. — Кроме Короля нас никто не должен здесь видеть, а ты орешь во всю глотку. Если здешние, ненавистные нам обоим, Боги, вдруг, прознают о том, что мы готовим, то они очень сильно осложнят нам жизнь, и тогда шансы на спасение твоего отца сильно приуменьшатся. «Спасение, которое обязательно произойдет, но не совсем так, как представляет его себе глупый демон. — пронеслось в мозгу Маула».

— Ладно, успокойся. — фыркнул Бешеный пёс.

«Никто не сможет понять тебя лучше, кроме тебя самого и твоих несчастных братьев. — горестные мысли посетили разгоряченное праведным гневом сознание демона».

Маул надавил на тайный рычаг, и под знакомый уже шум открывающего невидимую дверь механизма, исчез в стене. Демон последовал за ним. Компаньоны спустились в коридор, и подошли к дверям королевской комнаты. Маул дважды ударил кулаком в дверь и после короткой паузы вновь возобновил попытку достучаться до хозяина подземелья. На сей раз брани не последовало, видимо Король знал, кто может почтить его высочество своим присутствием в столь поздний час. Щёлкнул засов и, просунув голову сквозь приоткрытую дверь, он настороженно посмотрел по сторонам, после чего пригласил нанимателя и его подручного войти в свою резиденцию. Как только гости переступили порог комнатушки, Король тот час же вернул засов на прежнее место и жестом предложил им присаживаться, заботливо пододвинув шикарные дубовые кресла, обшитые дорогим черным бархатом, а сам присел напротив, ожидая начала разговора. Лицо его выглядело напряженным, а взгляд крайне озадаченным. Хмурый вид гостей не предвещал ничего хорошего, но он и на сей раз ошибся в своей недальновидной оценке, хотя откуда ему было знать о недавней пренеприятной стычке компаньонов, закончившейся солидным тумаком на широком лбу Бешеного пса. По правде говоря, Король старался избегать прямых взглядов на украшенный тумаком лоб Пса, делая вид, что всё в порядке, что именно так все и должно быть. Зная бешеный нрав Саркула, он лишний раз предпочитал не раздражать его, хотя за те деньги, что ему платили достопочтенные наниматели, в крайнем случае можно было бы и потерпеть даже грубость.