Светлана Литвакова - Зона особого влияния

Варвара осуждающе покачала головой, неодобрительно поглядев на меня.

— Нехорошо врать, девоньки! Ни в Заречье, ни на другой стороне таких хуторов нет. — Ее взгляд стал подозрительным.

— Так его же переименовали недавно, — поддержала меня Лариска. — Раньше он Зябликов был.

— Надеюсь, что больше вы никому об этом не говорили? — В ее голосе проскользнули нотки беспокойства.

— Так это же не тайна! — Я не могла понять ее беспокойства.

— Девонька, переименовать деревню или хутор можно только с величайшего позволения нашей церкви, о чем делается соответствующая запись в книге учета. Затем, все прихожане оповещаются об этом. В книге такой записи нет! Если вы кому-нибудь сказали эту чушь, то вас уже ищут. Наш староста шутить не любит! — При упоминании о старосте лицо Варвары скривилось, словно она надкусила лимон. — К тому же, Зябликов хутор я знаю, там подруга моя живет.

Мы с Лариской переглянулись, поняв, что вляпались по самые уши. Варвара тоже это поняла и смотрела на нас с насмешкой, ожидая ответа.

— Да мало ли хуторов с таким названием! — Лариска сделала попытку выкрутиться из щекотливого положения.

— Одежа на вас альвинская, — Варвара ткнула толстым пальцем в мой сарафан. — По подолу узорчик ихний вьется! Фасон наш, деревенский, а узорчик хитрый, альвинский — он удачу приносит!

— Откуда вы знаете? — У меня потемнело в глазах. Неужели Василиса нас так могла подвести?!

— Да вы не пугайтесь! — успокоила Варвара, глядя на наши перепуганные лица. — Узорчик этот мало кто знает, — она задумалась. — Да, почитай, уже никто! Тот, кто вас сюда послал, конечно, рискует, да бог не выдаст — свинья не съест! Альвинов совсем мало осталось, — она грустно опустила голову. — Такой народ изничтожили, святоши проклятые! — В ее глазах плеснулась ненависть.

Мы облегченно вздохнули — не выдаст! Я вопросительно посмотрела на Лариску. Она все поняла и решительно кивнула.

— Вы нам поможете? — спросила я, заранее зная ответ.

— А куда ж мне деваться?! — засмеялась Варвара. — Только давайте перейдем на "ты", я женщина совсем не старая!

Я вдруг поняла, почему меня смущал ее внешний вид и нарочитая грубость. Все было чересчур — нелепая одежда, неряшливость, рост, полнота, манеры!

Варвара сбросила шаль и сняла с шеи маленькую бусину на тонкой цепочке — явную работу гмуров. Чары спали. Перед нами сидела молодая девушка в скромном домашнем платье. Курносое личико с ямочками на щеках светилось белозубой улыбкой, русые волосы, заплетенные в косу, лежали на хрупком плече, придавая девчонке трогательный вид. Она звонко засмеялась, глядя на наши обескураженные лица.

— Откуда на тебе альвийский амулет? — спросила я, почти догадываясь. Этот камень могли только подарить.

Я вспомнила, как моя бабка рассказывала, что камень-оборотник рождается раз в сто лет. Он не дается в руки людям, потому что для них он ничем не отличается от других камней. Гномы видят волшебную силу этих камней, но не могут ею воспользоваться, поэтому не стремятся их отыскать, предпочитая драгоценные или полудрагоценные, за которые можно выручить реальные деньги. Волшебный камень нельзя купить, отнять или украсть, он потеряет свою силу.

— Это не очень веселая история, — погрустнела Варвара. — Все началось два года назад. За рекой появилась стая волков, которая стала нападать на людей. Зимой, по первому снегу, стая подошла к переправе и гмуры отказались работать. В деревне перестали проводить ярмарки и казна наших "святейших" опустела. Волков объявили оборотнями и организовали облаву на них, с благословления нашей церкви.

Святоши, во главе со старостой, заставили самых сильных мужчин отправиться за реку, чтобы истребить волков. Мой отец был среди них. Домой он вернулся лишь однажды — подарил матери огромную волчью шкуру. На другой день он опять отправился за реку и пропал. Позже я узнала, что отца убили.

Староста поторопился известить нас о его смерти, заявив, что на него напали волки.

Мать почернела от горя. Молодая, красивая женщина осталась совсем одна, без средств к существованию и с дочерью-подростком на руках. Она даже не имела возможности похоронить мужа, поскольку тела не нашли.

Федорчук не стал ждать окончания траура. Однажды вечером он явился в дом и предложил матери стать его любовницей, обещая стабильный достаток и свое покровительство. Мать категорически отказалась. Староста был в ярости и пригрозил отомстить.

Спустя три дня, к нам в дом явилась церковная стража. Они нашли волчью шкуру и забрали мать с собой.

Шкуру показали всем жителям деревни и объявили, что мама призналась в том, что она оборотень и сама загрызла своего мужа. Ее продержали в подвалах церкви две недели. От пыток она умерла. Тело сожгли на ярмарочной площади.

Я осталась совсем одна. Мне было всего пятнадцать лет.

Староста на этом не успокоился. Я очень похожа на мать, поэтому он решил затащить в постель меня, если не получилось с мамой. Убив моих родителей, он рассчитывал на то, что я сломалась и не стану особо упрямиться. Мне пришлось срочно бежать из деревни посреди зимы.

Я уговорила одного парня перевезти меня за реку и пошла через лес. Не знаю, на что я надеялась. Наверное на то, что на той стороне встречу хороших людей и они приютят меня. Я была согласна на любую работу, лишь бы быть подальше от Федорчука и его прихвостней!

Ночью был сильный мороз. Я не помню, как я упала, но когда открыла глаза, то увидела огромного волка. Он лежал рядом и просто смотрел на меня. Потом волк поднял морду вверх и завыл. От страха и холода я потеряла сознание, а когда очнулась, то поняла, что лежу на кровати в теплом уютном доме.

Меня выходила молодая, красивая женщина. Ее звали Ливанной, так она представилась. Ливанна была альвинкой. Я рассказала ей свою историю и она пообещала помочь, в ответ на мое молчание о нашей встрече. Она научила меня готовить лечебные отвары, а летом, когда я совсем окрепла, подарила амулет и научила им пользоваться. Ливанна проводила меня почти до самой Смородины, а гмуры перевезли через реку.

Домой я вернулась в новом образе, который совсем не привлекал любвеобильного старосту. На наш старенький дом никто не польстился. Люди боялись, что душа оборотня будет мстить за убийство.

Я представилась дальней родственницей и сообщила старосте, что Дарина — это мое настоящее имя — умерла, ее загрызли волки. Он предпочел этому поверить и даже заказал службу за упокой моей души. Теперь я живу дома, только никто не знает, что я — это я.

— На что же ты живешь, в таком великанском образе? — сочувственно поинтересовалась Лариска.