Роберт Сильверберг - Хроника Маджипуры. Валентайн Понтифик

В мягкой мантии паломника Халигейн трудился на Внешней Террасе шесть лет, работая садовником. Ссутулился, волосы поседели, он научился отличать семена трав от семян цветов. Страдал от посланий Короля Снов сначала каждый месяц, потом все реже, и хотя они никогда не оставляли его совсем, однажды обнаружил, что становятся они все менее мучительными, как приступы боли от какой-нибудь давней раны. Иногда вспоминал семью. Там, несомненно, считали его умершим. Думал он и о Клейме, представляя одну и ту же картину — Клейм,

повисший в воздухе, прежде чем рухнуть в реку, откуда не возвращаются. Неужели это произошло на самом деле и он действительно убил его? Это казалось невероятным, ведь зло случилось так давно! Но он отчетливо помнил, мгновение все затмевающей ярости после отказа невысокого человечка… Да, да, все это было, думал Халиген, и мы — я и Клейм — оба лишились жизни в тот миг ослепления и гнева.

Халигейн много размышлял, истово работал, навещал толкователей снов — здесь это было обязательно, но они не разъясняли и не переводили его сны — и получал святые заветы.

Весной седьмого года он шагнул на следующую ступень — Террасу Начал, и жил там месяц за месяцем в то время, как другие паломники шли мимо к Террасе Зеркал. Он мало с кем разговаривал, ни с кем не дружил и получал послания Короля Снов через огромные промежутки времени.

На третий год пребывания на Террасе Начал замети человека средних лет, пристально глядевшего на него в трапезной, невысокого и хилого, со странно знакомым взглядом. Две недели новичок держал Халигейна под неусыпным надзором, пока наконец любопытство последнего не выросло до небес, и, проведя небольшое расследование, он узнал, что незнакомца зовут Ковирам Клейм.

Разумеется, Халигейн подошел к нему в свободное время и спросил:

— Не согласитесь ли вы ответить на один вопрос?

— Если смогу.

— Вы уроженец города Кимканэйла?

— Да,— кивнул Клейм.— А вы… вы из Сти?

— Да,— подтвердил Халигейн.

Какое-то время оба молчали. Потом Халигейн сказал:

— Значит, вы преследовали меня все эти годы?

— Вовсе нет.

— И то, что мы оба здесь, только совпадение?

— По-моему, совпадение,— согласился Ковирам Клейм,— поскольку я совершенно не собирался приезжать туда, где живете вы.

— Вы знаете, кто я и что сделал?

— Да.

— А что вы хотите от меня?

— Хочу? — Глаза Клейма, маленькие, черные и блестящие, как и у его давно умершего отца, заглянули в глаза Халигейна –— Что я хочу? — повторил он.— Расскажите мне, что произошло в Вигеле.

— Пройдемся,— предложил Халигейн.

Они вышли за плотную сине-зеленую живую изгородь в сад элабендисов, за которыми присматривал Халигейн на Террасе Начал, прореживая бутоны, отчего цветы становились еще больше и красивее. В этом ароматном окружении Халигейн, чего никогда не делал раньше, ровно и спокойно описал случившееся: ссору, встречу, окно, реку — все это казалось теперь почти нереальным.

Во время рассказа лицо Козирама Клейма оставалось бесстрастным, и напрасно Халигейн напряженно вглядывался в его черты, стараясь прочесть сокровенные мысли.

Описав убийство, Халигейн ждал вопросов, не Клейм молчал. Наконец он сказал:

— А что случилось с вами потом? Почему вы исчезли?

— Король Снов истерзал мне душу дьявольскими посланиями и вверг в такие муки, что мне пришлось бежать и укрываться в Норморке, но он нашел меня и там, и я бежал снова и перебирался с места на место, пока, наконец, не стал паломником на Острове Снов.

— А Король Снов все еще преследует вас?

— Время от времени я получаю послания,— подтвердил Халигейн. Он тряхнул головой.— Но они бесполезны. Я страдаю и раскаиваюсь и без посланий. Но я не чувствую вины за преступление. Оно случилось в минуту безумия, и я тысячу раз жалел о нем и желал, чтобы ничего подобного не произошло, но все равно я не могу возложить только на себя ответственность за смерть вашего отца — он сам довел меня до неистовства. Я лишь толкнул его, и он упал. Все произошло случайно, необдуманно.

— Но вы почувствовали, что делаете?

— Да. А потом годы мучительных посланий — что хорошего они мне принесли? Если бы я сумел удержаться от убийства из страха перед Королем Снов, то вся система наказания была бы оправдана, но я не думал о Короле Снов, и потому вижу, что кодекс, по которому я наказан, не нужен. Так и с моим паломничеством: я приехал сюда не только во искупление вины, сколько чтобы укрыться от Короля Снов и его посланий, и, по-моему, в сущности достиг этого. Но, к сожалению, ни мое искупление, ни мои страдания не вернут к жизни вашего отца, так что все бесцельно. Убейте меня, и дело с концом.

— Убить вас? — удивился Клейм.

— Разве вы не хотите отомстить?

— Я был мальчишкой, когда исчез отец. Сейчас я уже не молод, а вы еще старше. Вообще, все это — давняя история. Я хотел только узнать правду о его гибели, и теперь ее знаю. Если бы ваша смерть вернула жизнь моему отцу, я, возможно, и убил бы вас, но, как вы сами говорите, это не изменит ничего. У меня нет к вам никакой ненависти, и мне совсем не хочется испытать на себе руку Короля Снов. Мне, по крайней мере, система наказания служит превосходно.

— Вы не хотите убить меня? — удивился Халигейн.

— Нет.

— Нет-нет, я понимаю. Это только освободило бы меня от жизни, ставшей одним долгим наказанием.

Клейм тоже удивился.

— Вот как? Выходит, и я наказываю вас?

— Да, вы приговариваете меня к жизни.

— Но срок вашего наказания давно миновал. На вас теперь милость Властительницы, через смерть моего отца вы нашли путь к ней!

Халигейн не мог понять, то ли Клейм смеется над ним, то ли искренне верит в свои слова.

— Вы видите ее милость? — переспросил он.

— Да.

Халигейн покачал головой.

— И Остров, и все окружающее остались ничем для меня. Я приехал только для того, чтобы избежать мести Короля Снов, и по крайней мере нашел место, где можно укрыться от него, но не больше.

Клейм смотрел внимательно и безмятежно.

— Вы обманываете себя,— сказал он и отошел, оставив Халигейна ошеломленным и сбитым с толку.

Возможно ли такое? Неужели он очищен от преступления и не понял этого? Он решил, что сегодня ночью придет послание от Короля Снов, обязательно придет, потому что последнее было год назад, и он подойдет тогда к краю Террасы и бросится в Море. И послание пришло. Послание Властительницы, теплое и святое послание, призывающее его на Террасу Зеркал, однако он не поверил ему. Но утром толкователь снов передал Халигейну наказ сразу же идти к сияющей Террасе, и начался следующий этап его паломничества.