Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – герцог

– Ну, вообще-то так получались все города, но здесь никакой разномастности, все по единому плану! Как это удалось?

Он пожал плечами:

– Никто не знает. Город выстроен очень давно. Очень.

Я пустил Зайчика вниз, граф ехал рядом, все так же готовый отвечать на любые вопросы, но если бы он знал нужные ответы, и я только пробормотал:

– И что, так никто ничего и не пристраивал?

Он усмехнулся.

– Намекаете, что со временем вкусы архитекторов поменялись бы?.. Дело в том, что и сейчас места пока что хватает. Даже есть незаселенные дома. Мало, но еще есть.

– Чудеса, – пробормотал я.

Он гордо улыбнулся.

– Да? Я уже думал, что они только в Гандерсгейме.

И все-таки, хотя город выглядит цельным, дворец герцога все же высится на самой вершине холма и ни с чем ни соприкасается. Одно громадное здание с башенками, шпилями и неизменными зубцами на краю крыши. Отсюда выглядят ажурными, но понятно, за каждым встанет арбалетчик, а в узкие щели между ними будет целиться лучник. А в этом здании свои внутренние дворы, дворики и даже сады.

Башенки по краям совсем тонкие, выглядят декоративными, а та, что в центре, с настоящей смотровой площадкой. Там что-то поблескивает, словно кто-то пускает в нас солнечный зайчик.

– В этот замок входили многие, – сказал граф, – но выходили только мертвые. Я имею в виду непрошеных гостей.

Я переспросил с интересом:

– Все-таки выходили?

Он поморщился.

– Большинство выносили вперед ногами. Но были и такие, которые выходили своими ногами.

– Их участь была намного хуже? – спросил я.

Он кивнул:

– Вы все хватаете на лету, ваша светлость.

Он повелительно повел рукой, вперед помчались двое на самых быстрых конях. Мы ехали обычным шагом и, когда приблизились к воротам, услышали, как по ту сторону стены гремят трубы. Наверху между зубцами появился народ, оттуда поспешно вывешивают длинные красные полотнища до самой земли.

Когда миновали ворота, изо всех подсобных строений начал выскакивать народ. Женщины улыбались и махали издали платками, а девушки прижимали к груди цветы.

– Как радуются, – пробормотал граф Гатер с неодобрением. – Неблагодарные…

– А что, – спросил я ревниво, – герцог был великим благодетелем?

– Нет, – ответил он, – но и не притеснял. В бесчинствах гораздо больше замечены его люди.

– Все?

Он покачал головой.

– Мы тоже, если вы это имеете в виду. Весь этот отряд его люди, но рыцарское достоинство не позволяет измываться над простолюдинами. Однако были у него любимчики, ничего не признавали… двух самых отпетых вы отправили на тот свет.

– Сколько еще осталось?

Он поморщился.

– Все мы не ангелы. Это смотря где проводить границу между хорошим и… нехорошим.

– Я все-таки проведу, – пообещал я. – И узаконю. Эта грань будет нерушимой даже для того, кто ее устанавливает. Только так народ поверит и начнет уважать правителя, а не только бояться.

Он поморщился, посмотрел с удивлением.

– Разве недостаточно, когда только боятся?

Я вздохнул.

– К сожалению, это сказывается на производительности труда. А вся наша цивилизация направлена на то, чтобы из работника выжать как можно больше. Когда уважает власть, из него можно веревки вить. И выдавить любые налоги.

Зайчик шел медленно и сурово, уловив по мне, как надо держаться. Я сам смотрел по сторонам надменно и строго. Ко мне большинство сейчас наверняка настроены враждебно, это и понятно, челядь и слуги тоже лояльны хозяину, заранее ненавидят того, что придет на смену. Да еще убийцу их повелителя… Так что махание платочками и бросание цветов под ноги моему коню меня не обманет. С челядью и слугами придется быть настороже. С вассалами получилось удачнее, обещания допустить к захвату богатейших земель, где получат новые владения и множество подданных, действуют всегда безотказно.

Копыта Зайчика звучно бьют по отесанному булыжнику, двор вымощен весь, вечный материал, хорошо, стены высокие, из глыб побольше, тоже надежно и зримо. Народ продолжает выходить из подсобных помещений, из донжона, конюшни, многие все-таки смотрят исподлобья.

Я медленно обвел их всех взглядом еще не хозяина, а захватчика, что не пожалеет и ценных работников, посмевших поклониться недостаточно низко…

…и все они стали опускаться на колени и склонять головы. Я опустил ладонь на рукоять меча. Зайчик шел все так же шагом, я рассматривал всех зло и пристально, пусть так кажется, путь видят, мне бы только узреть хоть одного недостаточно покорного, чтобы смахнуть ему голову.

Нагнав страху, я придержал коня. Бобик встал рядом и поглядывал с интересом на новых людей. Из рыцарей никто не спешивается, ждут.

Я заговорил громко и властно:

– Слушайте все!.. Отныне я, Ричард Длинные Руки, хозяин и властелин этого замка, земель и всех владений бывшего герцога Хорнельдона!.. Он был убит мной во дворце Его Величества за попытку мятежа и государственного переворота, или, говоря проще, захвата королевского трона. Королевство было спасено!.. За это деяние Его Величество Херлуф Сильвервуд милостиво пожаловал меня титулом герцога и дал эти земли во владение!

Я говорил громко и властно, стараясь, чтобы звучало непререкаемо. Мелькнула мыслишка, что король вроде бы дал мне в управление, а не во владение, но это уже юридические тонкости. Любой феодальчик сразу же, пользуясь отсутствием хороших дорог и связи с центром, начинает вести себя как хозяин, а не управитель. Эту прозу жизни понимают все: и король, и соседи, и челядь.

Из толпы выдвинулся грузный человек в дорогой одежде, серебряная цепь на груди, такие же брошки у воротника, низко поклонился.

– Ваша светлость… – произнес он звучным бархатистым голосом. – Я Томас Кемпбелл, управляющий делами герцога… покойного герцога Хорнельдона. Смею надеяться, что смогу служить вам так же достойно, как и предыдущему хозяину.

Он не сказал «верно и преданно», сейчас это звучало бы настораживающее, хотя вообще-то хорошо, когда служат верно и преданно.

Я сделал паузу, давая ему понять, что у меня могут быть и другие кандидатуры, наконец сказал милостиво:

– Я тоже надеюсь на это. Хозяин замка и владений сменился, это верно. Но караван должен идти!.. Работа останавливаться не должна. Так что все за работу!

Я начал слезать с коня, управляющий повернулся к челяди и крикнул громко:

– Все по местам, слышали?.. Шкуры спущу!

Все торопливо разбежались, рыцари вслед за мной тоже начали покидать седла. Граф Гатер бросил повод конюхам и подошел ко мне с улыбкой на лице.

– Очень хорошо сказали, – одобрил он. – Коротко и емко. Ничего лишнего.

– Чем больше слов, – сказал я, – тем больше ошибок.